Не знаю, сколько времени это длилось: десять секунд, минуту, час. Мне казалось, что целая вечность прошла с тех пор, как скрючило Байкера, а я превратился в пронзённого невидимой гигантской булавкой жука.
Приступ миновал так же внезапно, как и начался. Неожиданно я почувствовал себя свободным. Обретя прежнюю подвижность, сделал шаг и тотчас рухнул на пол рядом с затихшим сталкером. Тот уже не стонал. Он вообще не выказывал никаких признаков жизни: кожа синюшная, голова повёрнута набок, покрытый белыми хлопьями язык выпал изо рта, закатившиеся глаза сверкают белками. Зомби, да и только.
Я подтянулся к нему на руках, дотронулся пальцами до шеи – холодная и влажная, словно куриная тушка, только что вытащенная из холодильника. Ладно хоть пульс прощупывался. Еле различимый, но он был, а значит, Байкер был жив, не оставил меня одного. И на том спасибо.
Хлесь! Хлесь!
Два резких отрывистых звука вырвали меня из оцепенения. Я вдруг с удивлением ощутил жар на щеках и почувствовал себя так, словно катился в телеге по старой разбитой дороге.
– Эй, журналист! Журналист, ты чего? – тряхнул меня за грудки Байкер. – А ну отлипни! Хорош тормозить, ёксель-моксель!
Он снова занёс руку для удара, собираясь огреть меня по лицу, но я успел перехватить его запястье.
– Ну, слава Зоне, очнулся. А я уж думал, ты, эта, того: в прострацию впал. Помню, был у нас со Шпалой случай: наткнулись мы на чей-то схрон перед выбросом, залезли туда, а там салага сидит – зелёный такой молокосос, с девками, наверное, ещё даже не целовался…
Байкер треснул меня по руке:
– А ну не трожь! Чего свои грабли ко мне тянешь? Я тебе не баба, нечего меня лапать!
– Я просто хотел проверить, всё ли с тобой в порядке, – обиженно буркнул я, потирая тыльную сторону ладони с красным отпечатком пятерни сталкера.
– А чего меня проверять, ёксель-моксель?! Я вроде не счёт в банке.
– У тебя недавно пена изо рта хлестала, а сам ты на полу в судорогах корчился! – выкрикнул я, постепенно распаляясь. – Я тебе помочь хотел, а ты так меня за это благодаришь, да?
Проводник тихо присвистнул.
– Ого, как тебя торкнуло. Глюки, болезненные реакции, зависание и выпадение из реальности. Я, конечно, знал, что новички по-особенному на первый выброс реагируют, но чтобы так, – он зацокал языком, качая головой. – Иди-ка ты спать, парень. Я, так и быть, эту ночь сам подежурю, а ты давай сил набирайся, а то сломает тебя Зона, сожрёт и не подавится.
– Как это сожрёт? – спросил я и громко зевнул. Как-то неожиданно быстро меня потянуло в сон. Ещё недавно я чувствовал себя бодрячком, а теперь вдруг как будто внутри села батарейка.
– А вот так! Превратит мозги в кашу, и станешь ты зомбаком.
Глава 6
Посвящение в сталкеры
Я проспал почти десять часов и проснулся от щекочущего ноздри запаха свежесваренного кофе. Потянувшись, встал с полосатого матраса, великодушно одолженного Байкером на одну ночь, продрал глаза и снова втянул носом дурманящий аромат.
Сам Байкер в это время хозяйничал возле примуса. Из одежды на нём были камуфляжные штаны и тельник-безрукавка. Услышав мою возню, сталкер оглянулся.
– А-а, проснулся, соня, – добродушно пробурчал он в бороду и снял с подставки походной плиты шипящую сковородку. Словно заправский повар подкинул, переворачивая, подрумянившиеся со всех сторон кусочки мяса и с грохотом водрузил чугунную посудину обратно. – Скоро будет готово. Хлеб я уже пожарил. – Он кивнул на покрытый старой газетой перевёрнутый ящик. Центр импровизированного стола был занят похожей на морскую раковину тарелкой, на которой горкой лежали хрустящие тосты. – Разлей кофе по кружкам и можешь начинать.
Пока я возился с кофейником, «шеф-повар» погасил примус, выгреб деревянной лопаткой скворчащее мясо из сковородки на одноразовую тарелку. Широкий круг белого картона сразу пропитался похожими на грозовые тучи пятнами жира.
– Налетай! – Байкер взял в одну руку хрустящую корочку хлеба, пальцами другой, словно пинцетом, подцепил румяный кусочек мяса и водрузил его на тост, будто вишенку на торт.
– Откуда мясцо? – спросил я, следуя примеру проводника.
– Из Зоны, вестимо, – в тон мне ответил Байкер и с хрустом впился зубами в жареный хлеб.
Мы переглянулись и захохотали. Смеялись долго, от души, охая, вытирая выступившие слёзы и хлопая себя по бёдрам. Видимо, выпавшие на нашу долю испытания не прошли даром, и этот почти истерический смех послужил защитным клапаном, через который стравливалось избыточное давление на психику.
– Нет, а если серьёзно, – сказал я, просмеявшись. Пригубил чуть остывший кофе и захрустел кусочком тоста.
– Так никто и не шутил. Пока ты спал, я сходил на прогулку. В трёх домах отсюда тандем «жаровни» и «подкидыша» притаился. Аномалии так себе: по десятибалльной шкале паршивости – на слабенькую троечку, не больше. Ночью, после выброса, в деревню забрела парочка пучеглазок. Не знаю, что там произошло: сушильщик их спугнул или ещё кто, но одна из тварей в «жаровню» угодила – её обгоревшая туша до сих пор в аномалии тлеет, – а вот второй мутняк сдуру в «подкидыш» заскочил. Отбросило «хрюшу» прямиком на торчащую из земли арматурину. Прямо как на вертел насадило. Вот я и подумал: чего добру зря пропадать. Консервы уже опостылели, мяска свеженького хоцца, а тут оно даром валяется, бери – не хочу.
Байкер подцепил с картонки ещё один истекающий жиром кусок, сунул в рот, сказал с набитым ртом:
– Да ты ешь, ешь. Чего жевать перестал? Вполне съедобно, по вкусу на свинину похоже, да и немудрено: мутанты-то эти от них свою родословную ведут. Фонит, правда, немного, так здесь на всё счётчик реагирует. Зона, ёксель-моксель.
Он выковырял из зубов застрявший кусочек шашлыка, сплюнул в сторону и добавил:
– Здесь, паря, едой не брезгуют, какая бы она ни была. Вот не хватит сил с мутняком справиться или скопление аномалий обогнуть – тогда по-другому запоёшь. Жуй давай! После завтрака примешь ампулу антирада, раз такой нежный оказался.
– А можно я сейчас приму? – попросил я и протянул сложенную ковшиком ладонь.
Байкер несколько секунд изучал меня внимательным взглядом, потом хмыкнул, покачал головой. Обтёр жирные пальцы о тельник, полез в карман брюк и вскоре извлёк оттуда серебристую полоску блистера. Металлизированная упаковка отбрасывала блики, так что я не смог разобрать название препарата, а прочитал лишь две последние буквы: «ин». Гадать, что за средство носил с собой Байкер, я не собирался. Просто дождался, когда он выдавит на ладонь красно-белую ампулу размером с фасолину, схватил её двумя пальцами, закинул в рот и проглотил не запивая.
Видя такое дело, сталкер усмехнулся, спрятал таблетки в карман и сварганил себе ещё один бутерброд. К тому времени кофе в кружке почти остыл. Байкер допил его махом, налил ещё и продолжил завтракать. При этом он с юмором рассказывал о своих приключениях в Зоне. Причём делал это так задорно, что я вскоре весело хохотал, забыв о проникающей всюду радиации и поджидающих снаружи опасностях.
