– В подвале есть «гроза» с пятью магазинами к ней и десятком зарядов для подствольника, – сказал Байкер и снова попытался встать. На этот раз ему это удалось, хоть и пришлось опереться рукой о стену. – Там же два полных короба для «печенега» и снаряженный пулемёт. Их тоже с собой захвати. Этому, – он кивнул в сторону открытой двери, сквозь которую виднелось стоящее на сошках оружие, – скоро хана придёт. Как бы ствол не повело от перегрева. И поторопись, Паря, предчувствие у меня нехорошее.
Байкер поковылял к крыльцу, с хрустом давя подошвами кирпичную крошку и стекло. Я тоже встал, подождал немного – вдруг ему понадобится помощь, – а потом спустился в подвал.
Зажжённая Арамисом керосинка всё ещё чадила под потолком, освещая царивший всюду беспорядок. Землетрясение от сдвоенного взрыва свернуло несколько сколоченных из досок стеллажей. Они не упали, а всего лишь наклонились к центру, но и этого хватило, чтобы запасы тушёнки и банки с «энергетиком» раскатились по полу. И того и другого у Байкера оказалось с избытком (армейский склад он ограбил, что ли?), так что пришлось идти прямо по ним. Если с консервами ничего не происходило, то «энергетические» жестянки с треском лопались под ногами, напиток с шипением выливался на бетонный пол и растекался по нему тёмными, пузырящимися лужицами.
Кроме продовольственного склада Байкер в подвале устроил ещё и аптечный. Видимо, серьёзно готовился к третьей мировой, не иначе, – другого объяснения такому количеству индивидуальных аптечек и пластиковых боксов с бинтами и перевязочными пакетами у меня не было.
А ещё вдоль стен под нижними ярусами стеллажей стояли длинные кофры, с виду очень похожие на старинные сундуки. У них даже крышки запирались тем же способом, как и у бабушкиных хранилищ: проушина проходила сквозь накидную петлю, и всю эту конструкцию венчал массивный навесной замок. Амбарный. Вроде бы так их раньше называли, если мне память не изменяет. Что лежало в этих коробах, я, конечно, не знал. Любопытство меня так и распирало, но я взял себя в руки и двинулся к противоположной стене, где в специальных металлических ящиках хранилось оружие.
Восемь вертикально расположенных зелёных боксов стояли в ряд. У пяти из них дверцы были распахнуты. Внутри, на боковых стенках, находились кармашки под запасные магазины. Вверху – полочка, куда вполне мог поместиться целый цинк патронов. В глубине шкафчиков виднелись лапки-держатели, в которые обычно вставляют оружие. Но сейчас там ничего не было. Похоже, в каждом шкафчике находилось по одной единице стрелкового оружия. Если учесть, что Арамис вместе с «абаканом» тащил с собой РПГ, а у Байкера на руках, помимо пулемёта Калашникова, находился одноимённый автомат, то как раз и выйдем на заданное количество.
Из трёх оставшихся ящиков только два оказались без замков. Их я и открыл. Забрал из одного «грозу» с боеприпасами, брезентовый подсумок с выстрелами для гранатомёта и шагнул к соседнему боксу, где разжился «печенегом» с одним примкнутым и двумя запасными коробчатыми магазинами увеличенной ёмкости.
«Если Байкер ошибся и его ПКМ ещё поработает (лишь бы патронов хватило), то с такой убойной мощью мы много мутантов в капусту покрошим», – обрадовался я.
Последний ящик так и манил к себе – хотелось посмотреть, что в нём лежит. «Байкер не стал бы запирать его без веской причины, – подумал я. – А раз так, значит, там, должно быть, хранится уникальная вещь». Возбужденное воображение сразу нарисовало образ хвалёной гаусс-пушки.
Я посмотрел вверх, прислушался. Тёмный квадрат люка явственно выделялся на сером фоне потолка. Снаружи в подвал доносились шорохи и тихий хруст. Тяжёлых шагов Байкера слышно не было. Видимо, он возился на крыльце, поправляя мешки заграждения, а может, пытался хотя бы снизу заделать дыру в стене – на случай новой атаки мутантов.
«Другого раза узнать, что там хранится, у меня не будет», – подумал я, поднял с пола банку тушёнки и с размаху ударил по висячему замку – маленький и хилый на вид, он оказался довольно крепким. На боку консервной банки образовалась глубокая вмятина, а замок так и остался висеть на месте, со скрипом покачиваясь в проушине. Я ударил ещё несколько раз – и снова безрезультатно.
– Паря, ёксель-моксель, ты что там творишь? – донёсся сверху громкий шёпот Байкера. Я вздрогнул и воровато оглянулся. Сталкер, свесившись головой в проём, смотрел на меня внимательно и строго. – Грохот стоит на всю округу! Быстро хватай оружие и тащи сюда! Кажется, передышка кончилась.
Чувствуя себя нашкодившим школьником, которого поймали и прилюдно оттаскали за уши, я нагрузился железом по самое не хочу и кое-как выбрался из подвала. Байкер протянул руку, когда я только показался из подпола, забрал «печенег» с коробами и шустро потащил это богатство к пролому в стене.
Как я и предполагал, он времени зря не тратил: наскоро навалил камней снизу и по бокам и умудрился ещё сделать сверху перемычку. Получилось нечто вроде пулемётного гнезда.
– Так, ты дуй на крыльцо. Я там заграждение подправил, будешь отвлекать на себя мутантов, – сказал он, ставя «печенег» на сошки и размещая запасные короба под рукой. – Основное оружие – ПКМ. «Грозу» используй, когда совсем припрёт. Выстрелы для гранатомёта впустую не трать, они нам ещё пригодятся при прорыве за периметр.
– Думаешь, всё так плохо? – спросил я, устраиваясь за пулемётом. Байкер и в самом деле подправил заграждение. Мешки опять лежали ровно, а лужу крови впитал в себя песок. Его Байкер набрал из кучек перед баррикадой и заблаговременно рассыпал по крыльцу – обо мне заботился, наверное. Шутка.
– А ты разве не понял? Это не просто атака мутантов на сталкерский лагерь. Они, конечно, твари бестолковые, но не настолько, чтобы нападать на хорошо укреплённое поселение, где находится куча вооружённых людей. Подстеречь где-нибудь в поле – это да. Там они могут и на многочисленную группу напасть. Но чтобы вот так, с нахрапу, да ещё такой разношёрстной толпой. – Он скептически покачал головой. – Не-е-т, Паря, эта атака чётко спланирована, и нужной цели она не достигла. А раз так – надо ждать второй волны. Надо будет – они и третью пошлют. Мутантов в Зоне много.
Он как в воду глядел. В ночи раздался пронзительный вой, от которого у меня похолодело в крови, а по спине побежали мурашки. Почти сразу к нему присоединилось низкое утробное рычание, а потом темнота разразилась противными воплями, какими-то ухающими криками, хрипами и дребезжащими, надтреснутыми голосами. Они несли полную чушь, повторяя одни и те же бессмысленные фразы. Воздух наполнился шелестящим треском и клацаньем, очень похожим на то, с каким ползают по морскому берегу полчища крабов.
– Пучеглазки! – крикнул Байкер и первым открыл огонь по выбежавшим из проулка тварям.
Расстояние между домом и мутантами неумолимо сокращалось. Байкер и я уничтожали их, не жалея патронов, щурясь от лезущих в глаза пороховых газов и не слыша ничего, кроме оглушительного грохота пулемётов. Количество убитых тварей стремительно росло, но всё равно их оставалось очень много. Напирающие сзади ряды пучеглазов затаптывали сражённых кинжальным огнём сородичей. Тех, кого мы только ранили, добивали свои же, кромсая тела ужасными копытами. Агонизирующие мутанты верещали так, что их вопли заглушали рёв нашего оружия, трескотню «калашей» и хлопки пистолетов помогающих нам сталкеров.
