– Это Чуткевич тебе приказал отравить меня?
– Да шо вы такое говорите?!
– Я давно знаю! Ты на него работаешь! Ты про все мои дела ему сразу докладываешь – как с той теткой, Кординой, матерью Ксении Колевановой! Но это ладно! Стучала бы ему и стучала! Работа у тебя такая, секретарская! Но травить меня – это слишком! Признайся: это ведь он тебе приказал? Чуткевич?! И средство дал? А?! Говори!
Петр Николаевич в процессе своего монолога даже вскочил, выбежал из-за стола и грозно навис над девушкой. Разве что руками за горло не схватил – но она чувствовала, что он близок к этому. От вздорных и совершенно неправедных обвинений обида бессильно сжала ей горло, нахлынули слезы, и, зажимая рот рукой, она выскочила из кабинета. А едва выбежала, услышала, как летят на пол (или в стену?) и разбиваются принесенные ею тарелки.
Наплакавшись в туалете, девушка решила сообщить о происходящем Чуткевичу. В конце концов, он принимал ее на работу, давал инструкции относительно профессора и велел обо всем важном, что тот творит, немедленно докладывать. И даже прямой свой мобильник дал.
Но в этот раз телефон Барбоса оказался переключен на руководительницу секретариата – генеральный директор канала последние штрихи наносил по случаю сегодняшнего прибытия Шалашовина. Секретарша Инна рассеянно ответила, что доложит.
Идти на рабочее место было страшно. Приведя себя в порядок, девушка спустилась в столовую, заглянула в комнату для охранников. Надеялась, может, встретится Гамбизонов, она хоть с ним поделится происходящим. Однако охранники сказали, что профессорский водитель убыл куда-то до самой ночи, и Эллочка решила: в конце концов, номер ее мобильного телефона у Остужева имеется. Понадобится ему что-то или захочет извиниться (а после подобных выходок начальнику просто необходимо, она считала, извиняться – тем более перед слабым полом) – сможет позвонить. А быть неподалеку от него, на рабочем месте, она боится и не желает. И когда Эллочка решила это, у нее словно камень с сердца упал.
Быстро-быстро она забрала в предбаннике свой плащ и сумочку (в кабинете профессора все было тихо) и выбежала из здания, которое занимал канал.
Она не знала, что лишила себя возможности, к добру или к худу, стать непосредственной свидетельницей последующих удивительных и невероятных событий, о которых вскоре заговорила вся Москва.
* * *
Программу визита Шалашовина на канал сверстали с учетом того, что призраки выходят на связь только ночью. Сие обстоятельство удачным образом совпало с режимом дня мэра-губернатора, обычно сильно задвинутым за полночь. В итоге прибытие градоначальника ожидалось в десять вечера. Затем – небольшая экскурсия по телецентру (которую проводить, естественно, будет сам Чуткевич). В одиннадцать начнется широко объявленное и многажды анонсированное телеинтервью с городским руководителем, а ровно в полночь – кода, финал-апофеоз: прямая связь Шалашовина с видным представителем загробного мира. (Кем конкретно – до сих пор знали только трое: сам мэр плюс Чуткевич и его пиарщик Липницкий. Да по мелочи: Остужев, а также другой персонал: продюсер, режиссер и актер, которому предстояло озвучивать потустороннего гостя.)
Поэтому понятно, что чем ближе к вечеру, тем в более приподнятом и возбужденном состоянии находился глава канала Борис Аполлинарьевич. Еще бы! Он, мальчик из заштатного Сарапула, чудом поступивший на московский журфак, окончивший его с тройками, изгнанный, последовательно, из «Молодежных вестей» и со второй ТВ-кнопки, «России», теперь сделал телеканал, который входит в тройку самых смотрибельных в стране! Тот самый, куда (а не к конкурентам!) без колебаний приходят самые великие люди Москвы и державы!
Поэтому звонок по прямому проводу от профессора Остужева был для Чуткевича теперь совершенно некстати.
– Ты чего звонишь? – недовольно гаркнул в трубку Барбос Аполлинарьевич.
– Надо срочно увидеться, – без предисловий молвил ученый.
– До завтра не терпит?
– Нет. Дело весьма спешное.
– Хорошо. Минут десять у меня есть. Приходи.
И Остужев отправился из своего кабинета к Чуткевичу.
А пока он следует по коридорам бывшего НИИ, а ныне телеканала «XXX-плюс», самое время рассказать о том, что услышал Петр Николаевич по прямой линии связи с загробным царством две с половиной недели назад, когда наконец ему удалось связаться с человеком, который шесть лет назад зарезал его жену.
Девятнадцатью днями ранее
– Как вас звали при жизни? – спросил тогда Остужев.
– Тимофей. Тимофей Менделеев.
Связь была плохая. Иные слова не доходили целиком, проглатывались. А то, случалось, прибор выдавал помеху: на несколько строчек вылезало какое-нибудь УММММ или АХАХРРР – словно где-то там, за гранью жизни, мелкие бесы дурачились и куражились, из хулиганских побуждений мешали разговору.
Несмотря на то что профессору было больно и тоскливо вести разговор с убийцей собственной супруги, он все же нашел в себе силы, чтобы задавать вопросы ясно и прямо, не мекая и не блея. Говорить напрямик, конечно, помогало то, что разговор шел в письменной форме – вдобавок умению быть конкретным и резким ученый обучился у бесцеремонных корреспондентов канала «XXX-плюс».
И он спросил у духа без обиняков:
– Вы убили мою жену, Лину Яковлевну Остужеву?
– Да, я.
– Зачем?
Вся история общения с призраками доказывала, что они не умеют лгать, и если не всегда впрямую говорят правду, то максимум что могут – изъясняться иносказательно, туманными намеками. Но в данном случае потусторонний товарищ резал правду-матку:
– Мне ее заказали.
Ученый не мог поверить своим глазам:
– Заказали? Я правильно вас понял? Кто-то приказал вам убить ее?
– Да.
– За деньги?
– Да.
– Кто это был? – с замиранием сердца напечатал профессор главный вопрос.
– Тот, кто имел на это определенные права, – начал лукавить и юлить гость из загробного мира.
– А именно?
– Мужчина властный и богатый, – продолжил финтить дух.
Тогда Остужев решил и сам идти окольным путем и поинтересовался издалека:
– Сколько он вам заплатил?
– Обещал двадцать тысяч. Долларов. А заплатил пять. Только аванс.
– А почему не отдал все?
– Потому что это он меня и убил.
– Убил?! Вот видите! А вы его выгораживаете! Итак, как вы с ним познакомились?
– Его вывели на меня. Я и раньше выполнял подобного рода работу… Такого рода заказы.
– Значит, у того человека имелось твердое и ясное намерение Линочку – то есть Лину Яковлевну Остужеву – лишить жизни?
– Да.
