Леман резко обернулся к ярлу:
— Почему ты не сказал мне?
Фреки и Гери уже пробрались обратно к хозяину. Кроме них, в соборе никто не шевелился.
— Я… — начал Йорин. — Я ждал.
— Чего?
— Лекарства. Объяснения. Подтверждения того, что…
— Это может случиться с каждым из нас, — закончил Русс, выпрямляясь во весь рост. Обгоревшие меха скользнули по толстой броне, обнажив рунный узор цвета алой крови. Примарх выглядел осунувшимся. — Ты понимал, что никаких гарантий нет.
Он неуклюже двинулся к ярлу, наступая на руки и ноги убитых, ломая кости тяжелыми сабатонами.
— Оглядись, — мрачно сказал Леман, подходя ближе. — Что ты видишь?
— То, чем мы были, — ответил Кровавый Вой.
— И то, чем мы станем.
— Так ты знал?
Русс замер, менее чем на расстоянии руки от ярла.
— Я знал об опасности. Знал, что содержится в «канис хеликс». Знал, для чего ее сделали. Мне показали место, где создали Спираль, и старинные биокузни, в которых ее разработали. У каждого легиона свой яд, и мы не исключение. И да, я видел тех, кто не вернулся из глуши. Иногда я уходил туда в одиночку и избавлял их от мучений. Они ничем не отличались от этого создания. Но среди легионеров… Не помню, о чем я думал. Вероятно, надеялся, что проклятие удастся сдержать. Малкадор предупреждал меня, но кто из нас вообще прислушивался к Сигиллиту? Возможно, теперь стоит начать.
Йорин склонил голову:
— Господин, я…
— Не смей извиняться! — взревел Леман, неожиданно вскипев яростью. — Ты понимал, что нужно сделать, но позволил проклятию разрастись у тебя в роте, а потом утаил это от своего повелителя, посчитав себя мудрее его! Те изображения передавали по всей крепости. Каждый из нас видел их. Враги видели их. Мой брат увидит их. Твои попытки скрыть правду закончились тем, что ее узнали все!
К щекам ярла прилила кровь.
— Я думал… — начал он, но тут же осекся.
— Ты думал, что дело в одной только Декк-Тра, Тринадцатой роте, — с горечью сказал Русс. — Что никто больше не страдает от этого изъяна. Ты ошибался. Может, тебе станет еще тяжелее, но знай: проклятие в каждом из нас. Его зов доносится из холодной ночи, когда утихают звуки битвы и мы остаемся наедине с самими собой. Пожалуй, лучше драться без передышки, а? Тогда не придется внимать ему.
Леман подступил к ярлу, обхватил его обеими руками за плечи и притянул к себе.
— И я не хотел верить в это, — выдохнул Русс так тихо, что услышали только они двое. — Ты, ты был для меня важнее всего. Когда ты прошел испытание, хотя терране заявляли мне, что такое невозможно, у меня сердца забились от радости. Я ведь знал, что мой щитоносец совладает с чем угодно. Никто, говорил я себе, ни один воин с Терры или Фенриса не сравнится с ним. Остальные в конце концов могут подвести меня, но только не ты, ведь мы с тобой были из одного чертога, и оба служили Тенгиру, и вместе ступали по льду, прежде чем все изменилось…
Русс не выпускал волчьего лорда. Тот поднял глаза на скорбящего примарха.
— Что мне делать? — спросил Йорин; его узкое лицо побледнело, будто выбеленная кость.
Если бы ярлу велели броситься на топор, он исполнил бы приказ.
Волчий Король разжал объятия. Он поправил шкуры, смачно отхаркнулся и устало покачал головой:
— Никаких больше команд. Все открылось, мы узнали правду о себе. Лекарства не существует — по крайней мере такого, которое я одобрил бы. Волк внутри делает нас сильнее. Нельзя жаловаться, когда он кусает нас.
Русс снова взглянул на тело мутировавшего воина.
— Сожгите павших, — велел он. — Нас еще ждет битва.
Он повернулся к выходу, но в комме внезапно затрещал голос Хельмшрота.
— Господин, мы засекли телепортацию на вершину крепости! — доложил Огвай с линии фронта. Судя по тону, он был взбешен. — Ангелы начали атаку!
Примарх вскинул голову. Пустота в его глазах сменилась гневом.
— Он дал слово, — сказал Леман, не веря своим ушам. — Ты наверняка ошибся.
— Мы пробиваемся туда, чтобы догнать Льва. Поверьте, никаких ошибок — он опередил нас.
Волчий Король подхватил шлем.
— Лев пошел против меня, сейчас! — выкрикнул Русс, на глазах обретая прежнюю силу. — Очи Хель, он выбрал неудачный момент!
Примарх двинулся вдоль нефа, непрерывно убыстряя шаг. Истинные волки следовали за ним по пятам. Черная Кровь в сопровождении других эйнхериев также направился за командиром. Снаружи усилился монотонный рев турбин снижающихся «Грозовых птиц», пол собора слегка завибрировал.
Йорин замешкался, не понимая, нужен ли он повелителю.
— Господин, я… — начал ярл.
Леман повернул голову:
— Нет. Отправь тело на корабль, потом сожги здесь все дотла. Я сыт по горло этим миром, так что, если поистине жаждешь искупить вину, заставь уцелевших вопить.
И Волчий Король ушел, покинув собор мертвецов. Кровавый Вой обернулся к Булвайфу, и они какое-то время смотрели друг на друга. У ног легионеров собирались лужицы крови.
Затем волчий лорд нагнулся и подобрал свой топор.
— Ты слышал его, — сказал Йорин. — Мы тут еще не закончили.
Потребовался лишь один удар меча — тихий, как шепот, и хирургически точный. Отсеченная голова тирана с влажным шлепком свалилась на пол и покатилась вдоль тронного зала, оставляя за собой тонкую полосу маслянистой крови. Зазвенел кинжал, выпавший из безжизненных пальцев, мантия неожиданно смялась. Тело деспота как будто съежилось после смерти — сложилось внутрь, жесткое и хрупкое, как маховые перья птицы.
Лев толкнул труп сабатоном, словно проверяя, не оживет ли старик. Алайош молча встал у плеча повелителя в ожидании новых приказов. Под мозаичным куполом слабо мерцали свечи, превратившиеся в огарки среди лужиц воска.
— Его нельзя было пощадить, господин? — спросил магистр ордена.
Эль’Джонсон очнулся от раздумий:
— Живым он представлял угрозу для нас.
— Несомненно. И все же…
— Мы продолжили наш список завоеванных миров. Покончили с одной империей, приняли ее жителей в другую. Удовлетворись этим.
Алайош кивнул.
— Как пожелаете, — добавил офицер с поклоном. — Но я покину Дулан без сожалений. От его пыли у меня першит в горле, и я рад, что нам больше не нужно биться здесь.
Стоило ему договорить, как вдали послышался рокот турбин «Грозовой птицы». Шум непрерывно приближался, и вскоре показалось, что десантные корабли зависли прямо над легионерами, а стены башни содрогаются до самого основания.
Примарх поднял голову тирана за редкие волосы и вернулся на тронное возвышение.
