– Мартышка! Как я рада! Садись вот сюда! Сейчас тетя Маша нас покормит! Она так готовит, это просто жуть! Какие диеты, какие калории, сплошной праздник желудка! Когда я на работе, питаюсь, как птичка, а дома… кошмар!
– Гулька, хватит болтать! Говори, что там выяснилось?
– Ты слышала когда-нибудь такое имя – Алла Силантьева?
– Алла Силантьева? Что-то знакомое… Постой… Это журналистка. Она в прошлом году брала у Миши большое интервью. Так это она Нонна Слепнева?
– Она!
– Ничего себе…
– И если на эту Нонну почти ничего в Сети нет, то Алла Силантьева представлена там во всей красе!
– И что?
– Начнем с того, что она очень красивая, ну просто очень! И она-таки знакома с твоим доблестным разведчиком, сама понимаешь, и, видимо, влюблена в него, вот и решила действовать…
– Господи, неужели Миша знает?
– Ну, вполне может пока не знать. А вот как отреагирует, когда узнает… Кстати, может просто разозлиться.
– Да ну… Он нормальный живой мужик, ценит красивых женщин… И вполне может клюнуть на такие литературные восторги… А может, уже клюнул… Знаешь, я как чувствовала… Мне было так страшно, когда ты позвонила… Но ты права, ясность лучше неизвестности. Слушай, а она… замужем, у нее дети?
– Она в разводе уже давно, детей нет. Она считается блестящей журналисткой, а свою литературную деятельность тщательно скрывает.
– Интересно, почему?
– Ну, тут может быть много причин. Например, стесняется своих романов. В кругу этих журналистов, вероятно, свысока относятся к дамам-писательницам… или родители не одобряют жанр дамского романа. Да мало ли… А может, это издатели потребовали. Они иной раз любят придумать какую-то литературную мистификацию. Ой, Мартышка, ты что это, совсем сдулась? Куда это годится? Да, может, Миша твой ни сном ни духом…
– Ну, пока, возможно, и так. Но когда узнает, ему может понравиться такая авантюра. Ему польстит такой, можно сказать, подвиг любви…
– Слушай, а может, никакой любви и нету, может, просто ее вдохновила его история, она же и до него романы писала, и тоже под псевдонимом.
– Нет, пойми, Гулька, она же с ним знакома, общалась с ним.
– И что? По-твоему все бабы должны в него влюбляться до поросячьего визга?
– По-моему да, – смущенно улыбнулась Марта.
– Но женился он почему-то на тебе.
– Понимаешь… У него невероятное чутье… Он почуял, что я именно та женщина, которая была нужна ему в тот момент. Он говорил, что я его вылечила. Ему до меня вечно снились кошмары, накатывала тоска, а теперь все это прошло. И я сама оказалась не слишком здоровой… Он волнуется за меня… или, по крайней мере, делает вид, что волнуется. Я не думаю, что он меня бросит ради этой Аллы… Скорее всего нет, но он вполне может закрутить с ней… Да запросто!
– Да, такое не исключено, – задумчиво проговорила Гуля. – И что ты намерена делать с моей информацией?
– Не знаю. Может, скажу ему и посмотрю на его реакцию.
– Нет, не стоит, молчи пока! Посмотришь, как будут развиваться события.
– Думаешь?
– Думаю! Даже уверена. Главное, ты предупреждена, а значит…
– Вооружена? – закончила фразу Марта.
– Что-то в этом роде.
– Может, ты и права, только вряд ли у меня получится. Он заметит.
– А ты постарайся, чтобы не заметил.
– Ты даже вообразить себе не можешь, какая у него интуиция!
– Девочки! – донесся из коридора голос тети Маши. – Вам пора подкрепиться!
Она вошла, толкая перед собой сервировочный столик, уставленный множеством тарелок и мисочек.
– Вы тут разговаривайте и клюйте между разговорами! Подсластите пилюльку, ежели она горькая, подперчите и посолите, ежели пресная, одним словом, стряпня тети Маши улучшит вам настроение, это я вам гарантирую!
И с этими словами пожилая женщина удалилась, плотно прикрыв за собой дверь.
– Какая милая, – заметила Марта.
– Она чудесная. Я забрала ее из Одессы, у нее сын… уехал в Америку и там сгинул. Никто не знает, где он и что с ним. Она совсем одна осталась, вот я и привезла ее сюда. Кажется, она немножко оттаяла.
Мария Моисеевна и впрямь готовила фантастически! Марта, несмотря на малоприятную новость, ела с отменным аппетитом, а потом побежала на кухню к Марии Моисеевне записывать рецепты.
– Кого кормить собираетесь, Марточка?
– Мужа!
– Таки это правильно, мужа надо хорошо кормить. Никуда тогда не денется, а вот на сыновей это как-то не влияет. А если влияет, кому такой будет нужен – маменькин сынок называется, горе любой жены…
Молчание – золото
Марта вернулась домой с боевым настроем – не отдам Мишу, буду бороться! Хотя пока бороться было не с кем. Говорить мужу о том, что она узнала, или не говорить? И, как уже повелось у них в семье, решила пока молчать. Известно же, слово серебро, а молчание – золото!
Она стала внимательнее приглядываться к мужу. Нет, ничего подозрительного. Наверное, еще не знает…
Как-то Бобров вернулся домой и с порога сообщил:
– Маленькая, я сегодня узнал, твой брат скоро возвращается в Москву!
– Насовсем? – воскликнула Марта.
– Да!
– Что-то случилось?
– Насколько я понял, у него нелады со здоровьем, было что-то вроде микроинфаркта. Обстановка там сейчас не приведи господи. И его переводят в Москву. В МИД.
– А Ирка как же?
– Ну и она с ним, скорее всего. Ты рада?
– Чему я должна радоваться? Его микроинфаркту? – заплакала Марта.
– Нет, конечно, тому, что он будет в Москве. Ты же его любишь, и Ирину тоже…
– Зато ты его не любишь!
– Оставь свои инсинуации! Я вполне лояльно отношусь к твоему брату. Это он подсылает к тебе каких-то невероятных красавцев… – хмыкнул Бобров, а про себя подумал: дурак набитый!
А вскоре Марте позвонила Ирина:
– Мартышка, мы скоро возвращаемся. Я до смерти рада! Так устала тут…
– А что там у Петьки с сердцем?
– Не очень хорошо. Но у него будет отпуск, поедет в санаторий на реабилитацию…
– Он очень огорчен?
– Да он тоже рад до смерти! Устал тут как собака. А как твой Миша? Все хорошо?
– Все замечательно! Ой, Ирка, как же я рада, что вы будете теперь в Москве! Когда вас ждать?
– Через две недели! Я созвонилась с мамой, она приведет квартиру в жилой вид. Все мысли уже в Москве! Тебе ничего отсюда не нужно?
