– Еще один вопрос перед тем, как мы уедем. Отец оставил мне более полудюжины сообщений на мобильном телефоне с просьбой информировать его о развитии событий. Мне ему что-то сообщать?
– А это безопасно, как ты считаешь? – спросила я. Лукас подумал, затем кивнул.
– Может, он и пытается излишне меня опекать, но доверяет моим суждениям и способности защитить себя. Если я скажу, что мы хотим поговорить с Вебером до того, как арестовывать его, он со мной согласится. Я попрошу его держать наготове группу для проведения ареста.
– Что? – воскликнул Адам. – Мы даже не будем проводить задержание?
– В Кабал-клане есть специальная группа, обученная проводить подобные мероприятия. Пусть они выполняют свою работу.
– Ну, посидеть в засаде, наверное, тоже неплохо, – сказал Адам.
* * *
– Боже! – воскликнул Адам, откидываясь на спинку водительского места. – Нам долго здесь сидеть? Почему еще не рассвело?
– Потому. Еще только пять утра, – ответила я.
– Не может быть. У тебя, наверное, встали часы.
– Разве Лукас не предлагал тебе взять с собой журнал? Он же предупреждал, что будет скучно.
– Он сказал «утомительно».
– Это означает скучно.
– Значит, и говорить надо было: «скучно», – Адам гневно посмотрел на сидевшего рядом с ним Лукаса, который наблюдал за домом Вебера в бинокль.
– «Скучно» означает «нудно», – сказал Лукас. – А «утомительно» подразумевает «долго и очень скучно». Думаю, ты согласишься, что наше ожидание как раз можно описать таким образом.
– Правда? Напомни, чтобы я взял карманный словарик, когда в следующий раз потащишь меня за собой на одну из этих «утомительных» авантюр.
– Потащу? – переспросил Лукас. – Что-то я не помню, чтобы выкручивал тебе руки.
– Ты мне мозги запорошил, – ответил Адам и предложил: – Может, мне выйти и подойти поближе? Удостовериться, что Вебер там?
– Он там, – заявил Лукас. – Пейдж заговорила обе двери, да еще и по периметру прошлась.
– Я, конечно, не хочу оскорбить Пейдж, но…
– Не нужно произносить это вслух, – предупредила я.
Адам открыл дверцу.
– Я все равно схожу, проверю.
– Нет, – сказали мы хором с Лукасом.
Адам колебался, держа дверцу открытой, и я добавила:
– Закрой дверцу, или ты поставишь под угрозу мою способность к заговорам и заклинаниям.
Он заворчал, но дверцу закрыл.
Прошло еще два часа. На протяжении их у меня, по крайней мере, каждые десять минут появлялись основания жалеть, что мы не оставили Адама дома. Наконец в половине восьмого в спальне Вебера зажегся свет. Адам тут же схватился за ручку. Лукас положил руку ему на плечо.
– Мы не станем его брать сразу после пробуждения, – объяснила я. – Спешить некуда.
Адам застонал, но опять остался на водительском месте.
* * *
Мы разработали план действий до того, как покинули дом Васиков. Я помнила, что при виде нас сказали молодые бандиты в узком переулке, а еще – собственные впечатления, когда Лукас впервые появился у меня на пороге, чисто выбритый, серьезный, словно на похоронах, одетый в дешевый костюм, купленный в универмаге. Я предложила одеться определенным образом и взять несколько книг из библиотеки Роберта.
Первым из машины вышел Адам, и мы с Лукасом дали ему какое-то время, чтобы занять пост у черного хода, затем сами поднялись по ступеням парадного крыльца. Лукас позвонил в дверь. Через две минуты ее открыл худой темноволосый мужчина. Вебер соответствовал фотографии, имевшейся в его досье в Кабал-клане Кортесов, вплоть до черной рубашки.
– Доброе утро, – поздоровался Лукас. – Знаете ли вы, где проведете вечность?
Взгляд Вебера опустился на наши Библии. Он что-то пробормотал себе под нос и попытался закрыть дверь, но Лукас помешал ему.
– Пожалуйста, выслушайте нас, – заговорила я. – У нас важное сообщение. Послание надежды.
На самом деле мы не рассчитывали, что Вебер нас впустит. Моя болтовня имела лишь одну цель: дать Лукасу время произнести заклинание, которое должно отбросить Вебера от двери, чтобы мы смогли зайти. Но стоило словам вылететь из моего рта, как глаза Вебера округлились.
– Вы – те самые, – произнес он. – Те самые, о которых говорил Эсус. Он говорил, что вы придете.
Я моргнула, но Лукас кивнул, подтвердив, что мы – как раз те самые и есть. Вебер пригласил нас внутрь, затем нервно взглянул на дверь, прежде чем закрыть ее.
– Заходите, – вытирая ладони о брюки, говорил он. – Присаживайтесь. О, подождите, дайте мне вытереть этот стул. Простите, что у меня такой беспорядок. Я был…
– Занят, – закончил фразу Лукас.
Вебер кивнул, голова у него тряслась, как у игрушечной собачки.
– Занят, да. Очень занят. Когда Эсус сказал мне… Я хотел бежать, но он сказал, что не следует этого делать, что таким образом я только все испорчу.
– Он прав, – заметил Лукас.
– Он всегда прав. – Вебер нервно осмотрелся. – Он сказал, что здесь небезопасно. Он сказал, что вы отвезете меня в безопасное место.
Я бросила взгляд на Лукаса, пытаясь оценить его реакцию, но он оставался невозмутим.
– Все правильно, – кивнул Лукас. – Мне нужно только позвонить нашему водителю.
Лукас опустил руку в нагрудный карман за мобильным телефоном, чтобы вызвать группу задержания. Очевидно, Веберу будет неуютно разговаривать здесь, поэтому даже не стоило пытаться. Мы просто пропустим запланированный этап и отвезем его для допроса в другое место.
Но Лукас успел лишь нажать на первую кнопку. Внезапно послышался треск, за которым последовал жуткий грохот. На пол между нами упала металлическая канистра. Лукас прыгнул, схватил меня за плечи и вместе со мной упал на пол. От канистры шел дым.
– Закрой… – начал Лукас, но его слова заглушил грохот ломающегося дерева.
Я повернулась и увидела, как распахнулась входная дверь и в дом ворвались трое мужчин в черном. Все трое наставили на нас оружие, но затем исчезли из вида: помещение наполнилось дымом.
ОНИ ВСЕГДА ХВАТАЮТ ДЕВУШКУ
В комнате воцарился кавардак, но я слышала только собственный кашель. Сложившись пополам, с трудом дыша, я прикрыла нос и рот блузкой – но это не помогало. От газа и дыма слезы текли, казалось, из всех отверстий организма. Я фактически ослепла. Но Лукас всегда сохраняет спокойствие – меня схватили за руку и потащили вперед.
Шатаясь и спотыкаясь, я следовала за Лукасом, видевшимся в густом дыму лишь темной массой. Впереди маячил дверной проем. Когда мы его преодолели, дыма стало меньше, но слезы продолжали литься. Я вытерла их свободной рукой. Лукас тянул меня дальше, предположительно к черному ходу и свежему воздуху.
