В начале 70-х годов Бродская уверенно входила в десятку самых популярных певиц Советского Союза. Прекрасно складывалась у нее и личная жизнь: вместе с мужем В. Богдановым они жили в прекрасной кооперативной квартире на Минском шоссе, у них был новый автомобиль – шестая модель «Жигулей». В самом начале 1972 года Бродская родила мальчика, которого назвали Максимом.
Однако именно в те годы в творческой судьбе певицы случились и неприятности. В 1971 году из-за осложнений отношений СССР и Израиля в советском медиапространстве началась фильтрация «еврейского сегмента», который составлял достаточно внушительную цифру во всех без исключения сферах советской культуры и искусства. Так, на ТВ из эфиров исчезли многие артисты-евреи, в том числе и эстрадные. По словам Нины Бродской:
«Мои песни «закрыли», их перестали пускать в эфир. Сколько бились друзья, чтобы меня пригласили, например, в «Театральные встречи»! Как было обидно! Песни-то мои народ знал! Пел! Любил! А когда выходила работать на сцену – уже не узнавали, имя начинали забывать. Поэтому сначала аплодисментов было немного, но когда уходила – огромные, просто овации. Не случайно мною заканчивали концерты во Дворцах спорта, на стадионах. Так и выступала везде, кроме радио и телевидения. Правда, на «Юности» моя подруга Рита Юрчева помогала – проталкивала песни. Они звучали всегда без объявления, кто поет…»
Когда Гайдай снимал «Ивана Васильевича…», он попросил своих давних соавторов Зацепина и Дербенева написать две песни: одну для мужского вокала («Маруся») и одну для женского («Звенит январская вьюга»). Последнюю должна была исполнять его старая знакомая Аида Ведищева, которая сотрудничала с Гайдаем в двух фильмах: «Кавказской пленнице» и «Бриллиантовой руке». Однако к 1972 году Ведищева угодила в «черный список», поэтому авторы песни нашли другую певицу-еврейку, которая хоть и была запрещена, но наполовину (то есть на кино этот запрет не распространялся). Это была Нина Бродская (кстати, в 1979 году она вместе с А. Ведищевой эмигрирует из страны).
Эпизод, где героиня Н. Селезневой исполняет песню про вьюгу, снимали в солнечной Ялте 22–23 марта 1973 года. К тому времени съемки фильма уже были завершены (15 января) и оставалось только записать одну песню. Ее, кстати, уже однажды записывали, в Москве, но из-за брака пленки пришлось эту запись повторить, но уже на фоне моря.
Кстати, за свою роль Н. Селезнева удостоилась гонорара в 362 рубля. Остальные актрисы, принимавшие участие в фильме, получили на руки следующие суммы:
Н. Крачковская – 347 рублей;
Н. Кустинская – 168 рублей;
Н. Маслова – 101 рубль.
Фильм «Иван Васильевич меняет профессию» вышел в прокат 21 сентября 1973 года и принес Леониду Гайдаю новый оглушительный триумф: 3-е место в прокате, 60,7 млн зрителей. Одной из первых на премьеру откликнулась главная газета страны – «Правда». Г. Кожухова в номере от 24 сентября писала: «Оставшись самим собой, Гайдай в новой работе, на мой взгляд, во многом довел свою интонацию, свой стиль до блеска и изящества. Не эти ли же свойства объясняют то, почему мы десятилетиями поминаем добрым словом «Веселых ребят», «Волгу-Волгу», «Карнавальную ночь» – за радость присутствия на празднике мастерства?..»
Но в этой же заметке автор позволяет себе и покритиковать мастера. Цитирую: «Ему, по-моему, изменяет порой вкус. Вот, например, женщина снимает парик и оказывается… лысой (речь идет об эпизоде с участием Н. Крачковской. – Ф. Р.). Смешно? Может быть. Но как-то непривлекательно. У иного зрителя, наверное, найдутся другие замечания по тем или иным частностям. Есть и нечастность: нам опять предлагают старого знакомого Шурика, однако ни режиссер, ни – особенно – актер А. Демьяненко не сумели сделать эту встречу интересной…»
«Не может быть!», или С женщинами может быть все
Фильм «Иван Васильевич меняет профессию» еще не вышел в прокат, а Гайдай уже начал думать над очередной работой. И вновь это должна была быть экранизация. На этот раз комедиограф обратился к творчеству Михаила Зощенко, задумав снять фильм по нескольким его рассказам. После долгого перерыва (с 1965 года) Гайдаю опять предстояло снимать короткометражное кино, состоявшее из трех новелл (как когда-то в «Деловых людях» и «Операции «Ы»): «Преступление и наказание», «Забавное приключение» и «Свадебное происшествие».
Фильм начали снимать с первой новеллы, причем работа велась в экспедиции (в Астрахани). Однако актрисы в первые дни в съемках задействованы не были. Начало съемок датировано 16 сентября 1974 года, когда был снят эпизод «у прокуратуры» с участием актеров Михаила Пуговкина (Горбушкин) и Раднэра Муратова (милиционер).
А первая актриса появилась перед объективом камеры лишь 24 сентября. Это была супруга Гайдая актриса Нина Гребешкова. Сняли сцену, где супруга Горбушкина – Анна Васильевна – провожает главу семейства до калитки (он едет в прокуратуру).
Для Гребешковой это была уже четвертая роль в фильмах своего мужа и вторая главная роль в них (первая, как мы помним, случилась в «Бриллиантовой руке»). Как и там, актриса вновь играла роль жены, но теперь уже с другим знаком – не плюс, а минус. Анна Васильевна Горбушкина была вполне достойна своего мужа – расхитителя социалистической собственности. Как только над ним нависла угроза ареста и конфискации имущества, она тут же по совету своего ушлого братца подыскала себе новую партию и спешно выскочила замуж. А потом оказалось, что первого мужа никто сажать в тюрьму и не собирался.
30 сентября в кадр вошла еще одна знакомая нам актриса – Наталья Крачковская-Белогорцева. В «Не может быть!» она исполняла роль дородной дамы, жены щупленького интеллигента Лелика (Игорь Ясулович). Супруги пришли в дом Горбушкиных, чтобы принять участие в распродаже вещей, которую устроил пронырливый братец Анны Васильевны Петр Васильевич (Вячеслав Невинный). В тот день сняли эпизод, где герои Крачковской и Ясуловича выходят из дома Горбушкиных с двумя приобретенными там картинами.
На следующий день сняли сцену, где героиню Крачковской сбивает свинья и худосочный супруг бросается поднимать свою вторую половину, но получается у него это плохо – не сумев «взять вес», он сам валится на землю. Смешной эпизод, в духе эксцентрики Гайдая.
2 октября снимали Гребешкову: эпизод, где она общается со своим новым суженым – соседом Резниковым (Михаил Светин) – и пронырливым братцем Петром. На следующий день снимали эту же компанию.
7 октября снимали все ту же троицу во дворе дома Горбушкиных.
8 октября начали снимать эпизоды из второй новеллы «Забавное приключение», но опять пока без участия актрис: певец Анатолий Барыгин-Амурский (Олег Даль) сталкивается на оживленном перекрестке с Верзилой (Михаил Кокшенов).
В этом эпизоде снялась и актриса Елена (Ляля) Вольская, которая исполнила роль торговки цветами на набережной (это у нее Барыгин-Амурский купил букет цветов, опередив Верзилу). Для Вольской это была уже третья совместная работа с Гайдаем («Трижды воскресший» – секретарша, «Иван Васильевич меняет профессию» – боярыня).
