Дэн также тщательно проанализировал те аспекты своих предыдущих произведений, которые сильнее всего задели чувства читателей или по меньшей мере побудили их написать ему о своем неприятии его текстов. Что же можно такого найти в предварительных материалах, что вызвало бы мгновенный читательский интерес уже потому, что задело чувства определенной группы людей, и чем более многочисленной, тем лучше? Дэн Браун не забыл, как после выхода «Ангелов и демонов» на него обрушилась лавина писем, в которых авторы выражали несогласие с тем, как он описал лицо святой Терезы работы Бернини. Нашлось немало тех, кого возмутило, что писатель посмел узреть в лике святой «гримасу оргазма».
Сочетание секса и религии в любой форме — беспроигрышная ставка. «Пусть оно станет очередным слагаемым формулы успеха», — решил Дэн. Ему также вспомнилось пребывание в Испании, когда на занятиях по истории искусства в университете Севильи преподаватель рассказывал им о картине Леонардо да Винчи «Тайная вечеря». Оказывается, это произведение великого итальянца несет в себе множество кодов и зашифрованных посланий, в том числе об особых отношениях Иисуса и Марии Магдалины.
Таким образом, Дэн обнаружил тот крюк, на который можно подвесить весь роман.
По мере того как сюжетная линия романа начала постепенно выстраиваться в воображении автора, перед ним возникала новая задача — создание главных героев повествования. Как лучше поступить — придумать нового героя или же задействовать хорошо знакомых по предыдущим книгам персонажей? Дэн и Блайт склонялись к тому, чтобы дать вторую жизнь Роберту Лэнгдону. Из всех мужских персонажей предыдущих романов Дэна Брауна Роберт Лэнгдон, как никто другой, подходил на роль сквозного героя будущих произведений, поскольку его работа и круг увлечений позволяли ему беспрепятственно колесить по всему миру. Ну и кроме всего прочего, Роберт Лэнгдон во многом походил на самого Дэна Брауна.
Чего тот, впрочем, и не скрывает: «Я сам хотел бы быть похожим на Лэнгдона. Мне, конечно, до него далеко. Одно из самых замечательных достоинств писательской профессии — возможность прожить жизнь своих героев».
«Лэнгдон — это персонаж, которого интересуют те же вещи, что и меня, — признался писатель. — Я увлекаюсь тайнами древних времен, историей искусства и всевозможными шифрами и кодами. На написание книги обычно уходит год-полтора, и, разумеется, при этом желательно, чтобы вы и ваш герой имели сходный круг интересов».
Хайди Ланге полностью согласна с этим мнением. «Мне кажется, что Дэн — это Роберт Лэнгдон во плоти, — считает она. — Он такой же умный и эрудированный, как и его герой. Он энергичен и жизнерадостен. Он сильный духом, волевой человек».
Итак, ответы на главные вопросы найдены; более того, они напрашивались сами собой — книга будет о загадках творчества Леонардо да Винчи. Дэн до известной степени отождествлял себя с великим итальянским художником, одним из титанов эпохи Возрождения. Леонардо да Винчи (1452–1519) родился в Италии и проявил себя в самых разных областях человеческой деятельности: искусстве, музыке, анатомии, архитектуре и инженерном деле. Великий живописец был также неутомимым изобретателем, и многие его открытия нашли себе применение лишь несколько столетий спустя. Леонардо нравилось разбирать вещи, потому что он хотел постичь принцип их устройства; его интерес распространялся и на человеческое тело.
Легко представить себе, что Дэн Браун, повествуя о мотивах, побудивших Леонардо да Винчи к созданию своих знаменитых кодов и головоломок, описывал, по сути дела, самого себя. «Многие исследователи придерживаются той точки зрения, что великий художник придумывал все это забавы ради, — говорит Браун. — Леонардо был великий озорник и любил всяческие загадки. Он увлекался тайнами и изобрел множество шифров, позволявших скрывать информацию от посторонних глаз. Он маскировал свои тайные послания так, что большинство людей, глядя на его живописные полотна, не могли с первого взгляда распознать их».
Возможно, писатель также имел в виду себя, когда сказал следующее: «Леонардо был искусным живописцем, так что если мы видим на его картинах андрогинные образы, то это неспроста, ведь если бы он захотел, то вполне бы мог избежать этой двусмысленности».
Самое интересное состоит в том, что, по мнению Брауна, их с Леонардо роднит отношение к религии. «Удивительно, но, несмотря на застарелый конфликт Леонардо да Винчи с религией, он был высоко духовным человеком. Всю свою жизнь он стремился к познанию формулы вечной жизни. Церковь же считала его стремление ересью, попыткой лишить Бога последнего слова. И пусть Леонардо так и не удалось найти эту формулу, сам ее поиск, несомненно, доставлял ему немалое удовольствие». Вскоре и сам Дэн Браун стал объектом нападок со стороны клерикальных кругов, не менее резких, чем те, каким в свое время подвергался и великий флорентинец.
Как только было принято решение сделать Роберта Лэнгдона героем романа о тайнах творчества Леонардо да Винчи, Дэн Браун с головой ушел в работу. По правде сказать, потребовалось не слишком много времени, чтобы прийти к мнению: Роберт Лэнгдон появится не только на страницах новой книги, но, если она будет пользоваться успехом, и всех последующих.
И Дэн Браун засел за наброски долгосрочного цикла произведений с участием столь симпатичного ему преподавателя религиозной символики. Подобный замысел позволял и в новых романах отдать дань своим любимым шифрам и головоломкам. На страницах четвертого романа автор, образно выражаясь, решил разбросать те семена, которым суждено прорасти в последующих книгах. Это не только удовлетворит его потребность как писателя в создании новых изощренных историй о поисках сокровищ, но и позволит заинтриговать читателей будущими приключениями Роберта Лэнгдона — залог высокого уровня продаж будущих книг. А значит, и интереса к Брауну со стороны издателей как к коммерчески успешному автору.
Фактически Дэн Браун настолько увлекся идеей сделать Роберта Лэнгдона главным героем целой серии существовавших пока только в его воображении романов, что начал разрабатывать их сюжетные линии. Он взялся за наброски двенадцати будущих романов, в которых описываются приключения обаятельного гарвардского криптолога, однако вынужден был признать: «Шансов написать все задуманные книги у меня нет».
Кто-то наверняка подумает, что автор имел в виду некую смертельную болезнь, способную помешать ему в создании всех двенадцати книг. Но дело в другом: сам писатель, пожалуй, лучше, чем кто-то другой, представляет себе проблемы, связанные с созданием произведений, созвучных по тону и содержанию с «Кодом да Винчи». Будь у автора возможность создать книгу менее чем за два года, включая и время на исследование и разработку темы, он, разумеется, написал бы все двенадцать романов о похождениях Роберта Лэнгдона.
Если учесть, что Дэн Браун усердно трудится над «Ключом Соломона» с тех самых пор, как в начале 2002 года сдал в издательство рукопись «Кода да Винчи», а новая книга в 2005 году так и не вышла, то получается, что на написание пятого романа — первого из двенадцати — уже ушло более трех лет. А если учесть и то обстоятельство, что реклама книг тоже отнимает время, не давая полностью посвятить себя сочинительству, нетрудно подсчитать, что поскольку каждая книга отнимает три с половиной года жизни писателя, то, соответственно, когда Дэн Браун завершит последний роман эпопеи с участием Роберта Лэнгдона, ему будет около восьмидесяти лет.
