На эту встречу вместе с отцом приехал и я с женой Ирой. Со многими ветеранами я был уже знаком по встречам в Москве и Волгограде. И знакомые, и незнакомые нам люди подходили пожать руку, обнять, сказать добрые слова о моем отце, о своих друзьях-однополчанах. Отец, который знал почти каждого из них в лицо, увлеченно общался со всеми, лишь удивленно разводя руками, когда не мог сразу узнать в ком-нибудь из поседевших, сильно изменившихся за прошедшие годы мужчин и женщин бывшего бойца, санинструктора или командира. Но стоило только человеку назвать свое имя и фамилию, как в тот же миг, удивленно и радостно воскликнув свое любимое: «Ну, шайтан побери», отец без запинки называл номер полка или батальона, а иногда и роты, в которой тот воевал.
Теплоход медленно выходил на середину Волги. И чем больше отдалялся берег, тем тише становились разговоры, смолкла музыка оркестра, на нижней палубе появились солдаты почетного караула. На середине реки судно замерло. Вместе с отцом и ветеранами мы повернулись в сторону борта, с которого молодые солдаты приготовились опускать на воду венки. В это мгновение раздался громкий пароходный гудок, и венки легли на поверхность реки. Несмолкаемый сигнал нашего корабля подхватили другие стоявшие и проходившие по реке суда, а затем до нас с берега долетели гудки заводов. Вся гвардейская рать отдавала дань памяти своим однополчанам. Они стояли с обнаженными головами, многие опирались на палочки или костыли, кого-то поддерживали стоявшие рядом с ними друзья. Они не скрывали своих чувств, и никто из них не отошел от борта до тех пор, пока уносимые течением венки не скрылись из глаз.
Я стоял рядом с отцом и увидел, впервые в жизни, как он не мог сдержать слез, отдавая честь своим солдатам, сделавшим то, что ему самому порой казалось невозможным.
Так устроена человеческая память, что самые тяжелые моменты жизни запоминаются ясно и надолго, несмотря на то что они могут быть наполнены непрерывной чередой испытаний, потерь, физических страданий. У комдива Родимцева и его гвардейцев главными в жизни навсегда остались сто сорок дней и ночей Сталинградской битвы.
Перед тем как 13-я гвардейская отправилась в Николаевск, в штабе Сталинградского фронта представитель Ставки, указав отцу на карте нужное место, сказал: «Вот здесь, Родимцев, и отдыхай со своим войском». Так он и «отдыхал» до 9 сентября: надо было обучать пополнение, распределять людей, принимать вооружение. Отец вспоминал, как с утра до ночи вместе с офицерами он выезжал на учебные поля и стрельбища, проводил занятия с комсоставом, следил за тем, чтобы всем досталось поровну и бывалых фронтовиков, и необстрелянных новобранцев. Ведь по фронтовым меркам в конце июля в строю оставалось лишь около четверти штатного состава полноценной дивизии. Выбыли даже все командиры полков – трое по ранению, а один погиб. Много бывалых бойцов и офицеров должны были вскоре вернуться в строй из госпиталей. Но, надеясь на их возвращение, надо было готовить тех, кто есть.
Главной надеждой отца, ядром возрожденной дивизии являлись десантники – бойцы и офицеры, прошедшие через все испытания, и курсанты военных училищ, прекрасно обученные и дисциплинированные. В боях они быстро становились настоящими командирами. Пополнили ряды гвардейцев и 700 призывников из Николаевска.
В эти дни отец впервые появился перед своими подчиненными в форме генерал-майора. Приказ о присвоении ему этого звания был подписан еще 25 мая, но последовавшие за этим события отодвинули новость на второй план. Однако все понимали: новое воинское звание комдива означало, что действия дивизии и ее роль в сражениях последних месяцев замечены командованием.
Звездочки на петлицах означали для отца главное – спрос с него будет еще строже, поскольку действовать 13-й гвардейской дивизии придется на фоне новой реальности. Впрочем, это относилось не только к нему. Прорыв гитлеровцев к предгорьям Кавказа, их быстрое продвижение по направлению к Сталинграду, потеря крупных промышленных центров привели к тому, что положение нашей страны стало не просто тяжелым, а критическим. Именно в этой обстановке 28 июля 1942 года до армии был доведен известный приказ № 227, подписанный народным комиссаром обороны И.В. Сталиным. Этот приказ настолько знаменит, что получил имя собственное – «Ни шагу назад!»
В постсоветском информационном пространстве этот документ огромное количество раз становился предметом и внимательного изучения, и яростных нападок. И хотя с ним уже давно можно ознакомиться любому, кто имеет к тому желание и интерес, этот приказ времен Великой Отечественной войны упорно сводится авторами идеологизированных рассуждений, не имеющих ничего общего с работами ученых-историков, только к одному – созданию заградотрядов и штрафных частей.
Мне представляется важным привести несколько выдержек из этого документа, которые почти никогда не цитируются. Не для того, чтобы спорить с теми, кто слепо ненавидит нашу страну и армию, или хочет видеть в истории не то, что было на самом деле, а лишь то, что хочется, не заглядывая в первоисточники. А для того, чтобы дать возможность тем, кто никогда не читал и не будет специально читать текст этого приказа, понять, почему он появился.
«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население… Части войск Южного фронта, идя за паникерами, оставили Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны теряет веру в Красную армию, а многие из них проклинают Красную армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама бежит на восток…
Территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, намного меньше людей… Мы потеряли более 70 миллионов населения… У нас уже нет теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину…
Из этого следует, что пора кончать отступление… Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования. Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо, как с предателями Родины».
Из приведенных слов приказа № 227 ясны причины, по которым возникла необходимость в этом суровом документе. Можно сколько угодно рассуждать о таких трюизмах, как ошибки и промахи советского руководства в первые месяцы войны. О некоторых из них, на конкретных примерах, упоминается и в этой книге. Но правдой, иногда игнорируемой, является также и то, что гитлеровская Германия и ее армия оказались лучше подготовленными к войне против нашей страны и на ее начальном этапе противник имел успех не только из-за внезапности нападения.
