Книга Мемуары «Красного герцога», страница 102. Автор книги Арман Жан дю Плесси Ришелье

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мемуары «Красного герцога»»

Cтраница 102

Г-да Манго и Барбен ответили ему, что слов недостаточно и нужно, чтобы он уточнил, каким образом можно всего этого избежать; в ответ он произнес только одно: риск очень велик и пагубные последствия не замедлят проявиться. Уже выходя из кабинета, он остановился и сказал следующее: «Ваше Величество и Вы, господа, умоляю Вас задуматься над тем, что я только что сказал, совесть моя чиста. Пусть с Божией помощью у Вас наберется хотя бы тысяча двести всадников, другого выхода я не вижу». И удалился.

Королева, не желавшая прибегать к крайностям, если речь не шла об исключительных случаях, прослезилась от того, что ее почти вынудили применить силу, ведь она с самого начала пыталась поступать мягко, желая явить народу стремление править великодушно, равно как и доказать принцам, что они зашли слишком далеко и большинство из тех, кто обещал им поддержку, в глубине души остаются верными слугами Короля, которые, дойди дело до осуществления дерзких замыслов, сразу же отойдут от заговорщиков.

Она побеседовала с каждым из придворных в отдельности, объясняя, каким образом намеревается управлять далее, насколько ей пришлось ослабить королевскую власть, дабы сохранить мир, сколь сильно завистники искажают цели всех ее начинаний. И не было почти никого из тех, с кем она говорила, в ком не возникло бы желания с чистым сердцем служить Королю и кто не заверил бы Королеву в своей преданности, вопреки любым обстоятельствам.

Все это получило довольно большую огласку и не могло быть утаено от Господина Принца и его сообщников; но дело зашло так далеко и они считали себя настолько сильными, что не пожелали отказаться от своих замыслов, и даже решимость Королевы отнюдь не внушала им страх.

Как известно, основной трудностью всех заговоров является сохранение самообладания в момент их осуществления, поскольку, замышляя недоброе, не берут во внимание возможный испуг; именно так и произошло с Господином Принцем, утратившим присутствие духа, оказавшимся нерешительным и слабым.

Когда наступило время осуществить все, что он обещал своим сторонникам, он в одиночестве удалился в Сен-Мартен и послал за Барбеном, которому открылся, что попал в чрезвычайно затруднительное положение и что в течение трех часов он не переставал проливать слезы, ибо все принцы торопили его, угрожая оставить; если бы он поступил так, как они требовали, Королева – он прекрасно это понимал – стала бы презирать его; он отдавал себе отчет, что на самом деле ему не оставалось ничего, кроме как требовать отречения Короля и претендовать на его место, что было для него слишком, однако ему было невмоготу и презрительное отношение к его персоне, к тому же он понимал: заговор принцев против Короля принял такой оборот, что он не верит – даже если бы он переметнулся на сторону Его Величества, – что Король окажется сильнее.

Барбен ответил ему, что его происхождение и положение защищают его от презрения, что Королева доказала ему свое уважение и что она готова сделать все, дабы увеличить, а не уменьшить его могущество.

Что же касается партии Короля, то она не является настолько слабой, насколько он себе это представляет, что не все, кто, как он полагает, связаны с принцами, на самом деле являются их сообщниками и что имя Короля обладает такой силой, что любое направленное против него действие вызовет мгновенную вспышку народного недовольства.

Когда Господин Принц немного пришел в себя, то заявил Барбену, что Королеве следует удалить от двора герцога Буйонского, который смущал его рассудок и внушал ему крамольные мысли, и что он не может не признать его сильное влияние на себя, и что даже если он сам выйдет из игры, тот будет крутить принцами как хочет.

Барбен, не знавший, с каким намерением Господин Принц сообщил ему это, ответил, что Королева относится к ним всем с большой привязанностью, что она желает им всем добра и сохранения мира в королевстве. Что касается г-на де Буйона, то если бы на его счет имелось какое-либо почетное решение и он был бы достоин удаления от двора, то Королева охотно согласилась бы на это и ей бы потребовалась в этом деле помощь Господина Принца.

На том они расстались. Господин Принц, вернувшись к себе, обнаружил там г-на де Буйона, дожидавшегося его и сумевшего так околдовать его своими речами, что мысли его пошли в совершенно ином направлении. Господин Принц, учитывая состояние, в котором он находился, был расположен к таким переменам; ибо те, кто теряют рассудок от страха, обычно полагают, что каждый новый совет лучше прежнего, что их положение непрочно и все, что им предлагают, придаст им больше уверенности, чем они могли предположить раньше.

Г-н де Буйон подтолкнул Господина Принца к крайним мерам – решиться порвать с маршалом д’Анкром, и он послал сказать ему, бросая вызов, что более не хочет быть ему другом. Одной из главных причин, по которой герцог Буйонский убедил его в необходимости сделать это, были его слова о том, что маршал насмехался над ним по поводу развода с Госпожой Принцессой, а также то, что он подогревал его надежду многого добиться от Рима, но ничего не сделал для этого.

Господин Принц дал соответствующее поручение архиепископу Буржскому, который, будучи расторопным слугой, тут же бросился к маршалу д’Анкру, где встретил Барбена, за коим маршал посылал, а также аббата д’Омаля. Он сказал и тому, и другому, что они могут присутствовать при разговоре; когда они уселись, он обратился к маршалу и заявил ему, что прибыл по поручению Господина Принца, который более не является его другом, ибо маршал не выполнил свое обещание.

Он заявил то же самое и Барбену, ответившему следующее: «Что же я такого совершил за те два часа, которые истекли с тех пор, как он уверял меня совершенно в обратном?» Что касается маршала, тот добавил, что поистине несчастен от сознания того, что лишился доброго отношения Принца, но утешает себя тем, что не дал к этому никакого повода.

Слово взял аббат д’Омаль и обратился к архиепископу: «Я понимаю, вы хотите напомнить, что именно я был послан к Господину Принцу господином маршалом, дабы заверить его в том, что он будет всячески помогать ему в его разводе; в любом случае я пытался убедить его, что сделать это невозможно, что я всегда выступал против ваших советов».

Архиепископ сконфузился; обратившись к Барбену, он попросил его отправиться к Господину Принцу, на что тот ответил отказом; но пообещал, что на следующий день, прежде чем отправиться на заседание Совета, будет ждать архиепископа у себя.

Маршал привел Барбена к своей больной жене и сказал ему, что они пребывают в отчаянии и хотят удалиться в Каен, а оттуда морем в Италию; что они прекрасно понимают: все потеряно и для Короля, и для них; и если позволит Господь, они смогут вернуться на корабле во Флоренцию.

Барбен ответил, что времена действительно смутные, однако дела не настолько безнадежны, как они полагают; что он надеется, что власть Их Величеств является намного более сильной, чем во времена регентства; что им не следует внять дурному совету и уехать, дабы не дать повода ни принцам, ни народу обвинять их.

Супруги возражали в том духе, что, вернувшись ко двору, не станут более вмешиваться ни в какие дела и будут довольствоваться незначительной властью, дабы обеспечить безопасность своих богатств, не пытаясь вновь снискать то могущество, которое навлекает на них всеобщую ненависть.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация