Так кардинал Ришельё утверждал верховенство закона, которому должны быть подчинены все граждане государства без исключения; высокое положение не дает права посягать на жизнь, собственность и личную неприкосновенность тех, кто этого положения не имеет. Государство обязано стоять на защите интересов всех своих подданных независимо от их социального и имущественного положения.
Неприкосновенность человеческой жизни и недопустимость самосуда в любой форме достаточно важны для Ришельё: отсюда и его твердое убеждение о недопустимости дуэлей – об этом вся вторая часть главы, в которой рассматривается положение дворянства. И речь отнюдь не о временном контексте, не об искоренении обычая той эпохи – речь о том, что нельзя лишать жизни кого-либо, кроме как по законному решению суда.
«Правители существуют для охраны своих подданных, а не для их погибели… и невозможно позволить такие поединки, не подвергая невиновного казни виноватого»
[159]. К поединкам должны приравниваться и драки; любое посягательство на жизнь или нанесение телесных повреждений – это преступление, независимо от обоюдного согласия обеих сторон.
Только государство вправе определять преступность деяния и наказание; оно обязано охранять своих граждан. Важно не только принимать необходимые законы, говорит Ришельё, обеспечивать их исполнение принудительной силой государства, т. е. создавать механизм для их реализации: «Лучшие законы бесполезны, если они нарушаются»
[160].
А судьи кто? А мытари? А власть?
Одна из основных задач государства – устранение пороков судебной системы, главные из них – небеспристрастность судей и злоупотребление ими своей должностью в целях личной выгоды (недостаток, свойственный отнюдь не одной лишь Франции XVII в.).
Среди способов усовершенствования работы судов Ришельё в первую очередь называет контроль за отправлением правосудия и наказуемость всех злоупотреблений и проступков в судах. А также обязательный для судей возрастной ценз и специальное образование, без которого они не могут быть признаны соответствующими должности.
Необходимы органы надзора за деятельностью судов, они рассматривают жалобы граждан, независимо от их положения в обществе, на действия судей, а также пресекают взяточничество и иные злоупотребления в судах, нарушения прав малоимущих слоев населения со стороны более обеспеченных лиц и дворянства.
Немаловажно и то, что «судьи не должны вмешиваться ни во что, кроме произведения разбирательства дел королевских подданных, на что они единственно и учреждены»
[161].
Деятельность налоговых служб также должна осуществляться в строгом соответствии с законом; преступления в этой сфере наносят вред как подданным государства, так и казне. Число сборщиков налогов не должно превышать необходимого; насколько это возможно, оно должно быть сокращено.
Ришельё резко выступает против слишком большого размера налогов, они должны соответствовать реальной возможности плательщика и не наносить ему ущерба. Если же обстоятельства требуют увеличения средств, поступающих в казну, то правители «должны снабдить себя изобилием богатых, прежде чем источать кровь бедных»
[162].
Основную часть налогов нужно собирать за счет платежей наиболее обеспеченных лиц. Что же касается тех сборов, которые платит народ, то государство следует компенсировать их охраной покоя и собственности народа.
Однако наиболее суровые требования Ришельё предъявляет верховной власти и ее представителям. Единственное предназначение короля и Государственного совета – благо страны, общества и народа; ничто, противоречащее этой цели, не может совершаться ни на каком основании.
Моральные требования к представителям власти предельно высоки – если, например, Макиавелли допускал, что в крайних случаях государь может совершать действия, предосудительные с нравственной точки зрения, то Ришельё, сам всегда стремившийся поступать в соответствии с нормами христианской этики, не допускал ни малейшего основания для оправдания безнравственного и корыстного поведения власть имущих.
Этический аспект вообще достаточно силен в учении Ришельё, но наиболее ярко он проявляется именно в этом вопросе. Король не имеет права руководствоваться личными побуждениями или эмоциями, он обязан подчиняться лишь разуму и пользе государства; он в полной мере несет моральную ответственность за все последствия своего правления и все свои ошибки.
Причина возможных бедствий – не нерадивость подданных, не их проступки, а прежде всего бездарность правителей, их неспособность или нежелание достойно управлять государством. Правители должны «лишаться покоя и не иметь иного удовольствия, кроме как видеть многих людей, живущих в спокойствии под сенью трудов их (правителей) и пребывающих в благоденствии благодаря их лишениям»
[163].
Королю следует быть благочестивым без ханжества, разумным и справедливым; он должен остерегаться слушать клеветников и льстецов, иметь «чистые руки, сердце и язык непорочные»
[164]. Он не имеет права обидеть словом простого гражданина, который заведомо находится в неравном с ним положении, и не может с презрением относиться даже к самому ничтожному из своих подданных.
Особая же забота короля – выбор советников: «… хотя бы и был в состоянии править исключительно по своему разумению, должен иметь достаточно скромности и благоразумия, чтобы ничего не делать без доброго совета, так как один глаз всегда видит меньше, чем многие… Разумный правитель – большая ценность для государства, правильный совет – ценность не меньшая, но соединение обоих бесценно, так как от него зависит все благополучие государства»
[165].
Девять условий Ришельё
Арман де Ришельё – сторонник авторитарной власти и яростный противник тирании, самодурства во всех их проявлениях. Во второй части «Завещания» он приводит девять условий государственного благополучия, первое из которых – необходимость правителей следовать нормам христианской морали и добиваться их исполнения, уважения своими подданными.
«Этому ничто не может способствовать лучше, чем достойный образ жизни самих правителей, который является живым законом, действующим сильнее, чем все принятые ими постановления… Несомненно, что, какие бы законы король ни издал, исполнение этих законов им самим и его личный пример полезны не меньше, чем все наказания, сколь строги они бы ни были»
[166].
Второе необходимое условие – разумное правление. «Человек, сотворенный разумным существом, должен все делать по разуму… Как не надлежит делать ничего, что неразумно и неправильно, так не следует желать и того, что не может быть исполнено»
[167].
