Тщательно взвесив все вышеприведённые доводы и многие другие и приняв во внимание соображение о том, что продажность и наследование должностей не являются каноническими обычаями и было бы желательно, чтобы заслуги стали единственной платой за чины, а добродетель – единственным правом, по которому последние можно было бы передавать по наследству, всё же, вместо того чтобы сделать вывод о необходимости изменить оба заведённых порядка, я решительно выскажу три мысли, возникшие у меня при наблюдении за теперешним положением дел в государстве.
Во-первых, если бы продажность должностей была отменена, то проблемы, которые возникли бы из-за происков и интриг соискателей чинов, оказались бы куда сложнее, чем те, что рождает свободная купля-продажа оных.
Во-вторых, если бы одно наследование было упразднено, то умеренность, которую ежедневно стали бы проявлять в установлении цены на освободившиеся должности, свела бы на нет случайные доходы
[491] и вдобавок тем самым было бы положено начало бесчестной торговле, когда множество недостойных людей принялись бы тайком делить между собой милости, которыми короли решат наградить чиновников. И мы вновь столкнёмся со злом, от которого покойный король хотел избавить государство, когда посредством введения полетты лишил крупных вельмож возможности приобретать себе за счёт короля сторонников, дабы те в нужное время и в нужном месте сослужили службу им лично в ущерб государственным интересам.
В-третьих, поскольку человеческая добродетель недостаточно сильна, чтобы всегда отдавать предпочтение заслугам перед личным расположением, то лучше оставить продажность и годовой сбор, нежели отменить эти два обычая, которые затруднительно переменить в одночасье, не вызвав потрясения в государстве.
Прибавлю, однако, что совершенно необходимо уменьшить цены на должности, цены, которые взлетели до таких чрезвычайных высот, что смириться с этим невозможно.
Если советы тем превосходнее, чем они полезнее и легче в воплощении, то следует обратить внимание на этот, поскольку он принесёт очевидные результаты и легко осуществим, ибо для этого не требуется ничего иного, кроме как вернуть указ о введении годового сбора к первоначальному виду.
В этом случае, когда цены на должности станут вполне приемлемыми, не превышая половины нынешнего уровня, до которого они поднялись вследствие разброда в умах, и когда король сможет легко и свободно выплачивать их наследникам, дабы распоряжаться вновь освободившимися должностями по своему усмотрению, то государство отнюдь не пострадает от нововведения, а напротив, осмелюсь повторить, получит ещё и немалую выгоду.
Впрочем, можно создать такую ситуацию, не давая заинтересованным лицам повода для жалоб, поскольку за то зло, которое они сами себе причинили, легко вознаградить их различными способами, о коих я ныне умалчиваю, ибо если оные обнародовать, то они утратят свою силу ещё до того, как их применят на практике.
Раздел II,
где предложены общие средства, которые можно использовать для прекращения беспорядка в системе правосудия
После сказанного выше мне не остаётся ничего иного, кроме как повторить до окончания сей главы то, что я поведал Вашему Величеству по поводу первого сословия королевства.
Если Вы будете высоко ценить тех судейских чиновников, чья репутация непогрешима, если не станете снисходительно относиться к тем, кто добился должности в судебном ведомстве лишь посредством денег, будучи напрочь лишён достоинств, если совсем откажете в Вашей благосклонности и велите наказать таких, кто, злоупотребляя своим служебным положением, торгует правосудием во вред Вашим подданным, то Вы сделаете абсолютно всё, что может быть полезного, для переустройства этого сообщества, каковое переустройство так же, как и реформирование церковного сословия, больше зависит от тех, кто этим сословием руководит, чем от законов и уставов, не приносящих пользы, ежели лица, призванные обеспечивать их соблюдение, не проявляют к этому стремления.
Пусть законы имеют недостатки, но если чиновники люди порядочные, то их честностью оные можно восполнить; но сколь бы хороши законы ни были, они будут совершенно бесполезны, коль скоро судьи нерадивы в их исполнении, и ещё больше, если они злонамеренно извращают их применение, руководствуясь своими страстями и пороками.
Поскольку молодому человеку трудно выполнять обязанности судьи, то не могу не заметить в продолжение сказанного выше, что для реформирования правосудия немаловажно обеспечить тщательное соблюдение указов в том, что касается возраста
[492], при котором чиновники могут быть приняты на службу.
По моему мнению, следует проявлять чрезвычайную требовательность и строгость по отношению к генеральным прокурорам, каковые будут небрежно выполнять свои обязанности по пристальному наблюдению за тем, чтобы заинтересованные лица не могли ни обмануть судей в этом вопросе, ни помешать подлогом документов или изменением внешности осуществлению благих намерений государя.
Такой справедливой строгостью можно будет оградить себя от немалых проблем, связанных как с неопытностью молодёжи, так и с невежеством, являющимся источником многих других неприятностей.
Если чиновники не будут иметь возможность сразу же занять должность, как это происходит сейчас, они станут больше учиться, ибо в противном случае пришлось бы оставаться в праздности, что с тем, кто учился, бывает разве что после достижения поставленной цели.
Нельзя не упомянуть в связи с этим, что желательно было бы навсегда положить конец привычке некоторых учёных мужей, которые, твердя молодым людям одно и то же, как попугаям, часто приучают их говорить то, чего те не понимают, и только прививают им способность обманывать общество, обманывая при этом самих себя.
Такие люди подобны учителям военных искусств, которые годны только на то, чтобы учить людей на их собственную погибель, и мешают им приобретать подлинные навыки людей военных, – навыки, которым можно научиться лишь в армии, затратив немало времени и сил.
Изгнание как одних, так и других принесло бы немалую пользу, однако насколько легко это предложить, настолько же трудно осуществить. Пожалуй, лучше ограничусь тем, что выскажу здесь своё порицание тем родителям, которые дозволяют, чтобы их дети обучались подобным образом, и призову их не совершать впредь подобной ошибки в отношении собственных отпрысков, нежели стану умолять Ваше Величество об издании на сей счёт новых законов, которые едва успеют появиться, как уже будут найдены тысячи способов уклониться от их действия и избежать их исполнения.
