Вальди Траут знал мои способности как никто другой. Человеку, который имел у госпожи Кубачевски свое собственное производство и с большим успехом выпустил такие картины, как фильм Пауля Майя
[448]«08/15» и «Врач из Сталинграда», было ясно, что речь идет об уникальном кинопроекте. После того как попытка убедить «Глория-фильм» не удалась, Вальди решил взять весь риск на себя. В июле 1956 года он основал «Штерн-фильм ГмбХ» для производства моей картины и сделал партнером. Тогда я передала в новую фирму свои права на киноматериал и мой труд на сумму в 200 000 марок, Вальди, со своей стороны, обязался финансировать проект наличными деньгами в сумме 200 000 марок.
Моя рана на голове быстро зажила. Уколы, лекарства, заказы виз, страховки, обеспечение монтажа технического кино- и фотооборудования, проверка оптики и проведение пробных съемок. В эти дни дом на Тенгштрассе походил на муравейник при пожаре. Кроме всего прочего, было необходимо сдать мою квартиру в аренду. Ханни собиралась остаться в Германии для окончательного оформления всей документации и поэтому со мной отправился только Хельге Паулинин. Затем — прощание, поцелуи, и вот уже парим в воздухе.
Ищем сюжеты в Кении
В аэропорту нас встретил Джордж Сикс. Он провел все подготовительные работы, и уже через два дня мы могли отправляться на поиск сюжетов. Нужно было только приобрести одежду для сафари. В Найроби почти каждый портной делает это за сутки.
Перед моим отъездом, к огромному удивлению, на лестнице отеля я встретила Петера Якоба, которого очень давно не видела. Вот это случай — встретиться в центре Африки! Я узнала, что он работал в Кении в течение нескольких недель ассистентом режиссера Пауля Майя. После нашего развода прошло более 10 лет, и приблизительно столько же понадобилось для преодоления самого тяжелого периода в моей жизни. Без Африки мне, вероятно, это никогда бы не удалось.
Для начала работы Сикс снова избрал протекающую на севере Кении реку Тана. Мы двигались по дороге, где четыре месяца назад произошло несчастье. Когда мы подъехали к мосту, откуда тогда сорвался автомобиль, мое сердце учащенно забилось. Я попросила Сикса остановить машину и вышла — у меня не хватило мужества снова проехать по этому месту. Быстро перебежав на другой берег, не глядя вниз, я теперь с трепетом наблюдала, как по узкому деревянному настилу медленно пробирается внедорожник. Мой страх был более чем обоснован. Как только вторая машина, пятитонка, въехала на мост, то, будучи доверху нагруженной, так сильно наклонилась, что несколько черных мальчуганов, сидевших на штабелях ящиков, попадали в высохшее русло реки. Раздались стоны, и я увидела: оставшиеся в машине ребята вцепились в веревки, которыми был обвязан багаж. С ужасом смотрела я, как грузовик накренился, левое переднее колесо соскользнуло с деревянного настила и повисло в воздухе. Я больше не могла заставить себя смотреть в ту сторону. Но водителю-виртуозу удалось справиться с ситуацией и не опрокинуть машину.
До наступления темноты мы разбили палаточный лагерь в необыкновенно красивом лесу. Джордж позаботился о пострадавших, одного из которых, тяжелораненого, нужно было отправить в госпиталь.
Только одаренный писатель или поэт мог бы описать атмосферу, царившую в ту тропическую ночь и последующие дни. Завтракая, мы сквозь кусты видели головы крупных жирафов, с любопытством наблюдавших за нашей трапезой.
Хельге, впервые приехавший в Африку, пребывал в полном восторге. Мне показалось, что он стал более молчаливым и почти как сомнамбула ходил по лагерю с отрешенным выражением лица. Когда мы свернули палатки, то не обнаружили его. Обеспокоенный Сикс отправился на поиски. Я вызвалась его сопровождать. Внезапно он остановился и показал рукой налево. Растерянно я уставилась на Хельге, разгуливающего среди слонов. Мне показалось, он хочет их погладить. Сикс побледнел. Стараясь двигаться бесшумно, мы вернулись в лагерь, где он взял ружье и пакет с мукой. Затем, сопровождаемый вторым егерем, мистером Брионом, пополз сквозь высокую траву к стаду. Благодаря пакету с мукой, который Сикс время от времени встряхивал, они могли определять наиболее подходящее направление ветра, по которому должны были двигаться, чтобы слоны заранее не почувствовали запах человека. Боясь вздохнуть, я следила за этой волнующей ситуацией. Хельге не знал, как опасны могут быть слоны. Тут я увидела, что оба егеря направились к стаду, которое начало медленно удаляться. Остался, не подозревая, в каком опасном положении он был, Хельге.
Сикс как руководитель экспедиции был взбешен. Он запретил нам даже на мгновение покидать лагерь. Не проходило и дня, чтобы не случалось чего-то необычного. Мы продвигались на север ближе к абиссинской границе, в поисках селений коренных жителей, расположенных в стороне от проезжих дорог. Здесь жили самбуру, суксы, туркана, галла и рендиллы, но до сих пор на нашем пути попадались лишь одинокие туземцы, застенчиво и с недоверием обходящие нас стороной.
Наши машины уже давно сошли с трассы и медленно двигались по бездорожью. Неоднократно приходилось вытаскивать оба наших внедорожника из глубокого песка, часто при помощи канатов. Ситуация была серьезной, так как местность оказалась безлюдной, а наши запасы воды кончались.
Нужно было ехать на джипе в Найроби и просить помощи. Мистер Брюон решил остаться с большинством рабочих у грузовиков, тогда как Сикс взял с собой только двоих помощников и нас с Хельге. Поездка по ухабам стала для меня пыткой. Я несколько раз ударилась головой о потолок кабины. Через несколько километров что-то громко треснуло, и машина остановилась.
— Полетела передняя ось, — огорченно сказал Сикс.
Я спросила насчет запасной оси и была удивлена, когда он объяснил, что парни куда-то ее засунули, так что найти невозможно. Затем Сикс послал рабочих за водой. Они должны были также выяснить, нет ли в этой местности хижин коренных жителей. Мы поставили две палатки.
Ночь была звездная и прохладная. Я закуталась в толстый свитер и села на железный ящик. Мой взгляд блуждал по пустынным окрестностям, освещенным лунным светом. Вдруг, как по волшебству, передо мной появился мальчик и поманил за собой. Через некоторое время я увидела очертания пальм. За исключением наших шагов, не было слышно ни звука. Казалось, время остановилось. Нам навстречу вышел крупный мужчина. Жестом пригласил следовать за ним. Я оказалась в лагере кочевников, огороженном забором из плотно сплетенных соломенных циновок. Там лежали и стояли верблюды, ослы и козы. Хозяин предложил мне чашку верблюжьего молока. Оно имело необычный вкус.
Звездное небо, пальмы, верблюды, бедуины — картины как из Библии. Затем глаза различили в темноте несколько соломенных хижин. Мужчина позволил заглянуть в одну из них. На широкой, плетеной соломенной подстилке лежала молодая, красивая женщина, с длинными волосами цвета вороньего крыла, закутанная в пестрые, вышитые ткани. Руки украшены множеством золотых колец. Мое появление ее не смутило. Затем мужчина, повел меня во вторую палатку. И здесь я увидела более пожилую, но все еще красивую женщину, также украшенную золотом. С большой гордостью показал он мне и третью палатку. Здесь я заметила совсем молодую женщину с ребенком на руках. Принимавший меня, вероятно, был богатым человеком. Три палатки, три жены. Этот чужой мир привел меня в замешательство. После угощения, состоящего из фиников и инжира, мы сердечно распрощались. Мальчик отвел меня обратно к палатке.
