Несмотря на достигнутый консенсус, работа продвигалась невероятно тяжело. Нередко приходилось часами сидеть на жаре, спрятавшись за скалы, чтобы получить несколько снимков с необходимой резкостью. Легче всего дело обстояло с молодыми мужчинами, когда они наносили на лицо и тело ритуальную раскраску. Только некоторые отмахивались от меня, а большинство, увлеченные творческим процессом, вообще не замечали. Так удалось добиться первых добротных снимков. Но девушки нуба отличались невероятной застенчивостью. Мне часто попадалась между скалами особенно красивая представительница племени, но все попытки сфотографировать ее оказались безуспешны. Вооружившись ниткой жемчуга, я решила еще раз попытать счастья. Заметив сокровище, девушка впервые посмотрела на меня вопросительно. Я указала на свою камеру, она поняла, и встала перед дверью хижины, неподвижная как кукла (другого ожидать и не приходилось). Однако в ее облике фигура амазонки сочеталась со своенравием и дикостью. Это своеобразие удалось передать на снимках. Затем я подарила ей заветное украшение. Красавица нуба присела на скалистую землю и принялась осторожно пропускать сквозь пальцы жемчужины, задумчиво разглядывая их. Тут подошли ее младшие братья и сестры, и внезапно много маленьких девочек уселось на корточки вокруг меня. Все протягивали свои ручонки — всем хотелось получить жемчужины. Стоило мне рассмеяться — и все засмеялись со мной. Когда я встала, они уцепились за меня, забираясь в мои карманы в поисках сокровищ. Маленькие нуба, сильно намасленные и накрашенные, вскоре и меня порядком вымазали. Я попыталась спасти оптику от масла, потому что они хватались и за камеру. Вокруг меня образовался «пчелиный рой» из девочек, они тщательно обследовали мою юбку и волосы. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы вырваться на свободу.
Хорсту повезло со съемками значительно меньше. Как только он показался со своей камерой, нуба решили подшутить: все, и прежде всего дети, попрятались по домам или среди скал, подговорив последовать этому примеру и других. Хорсту ничего другого не оставалось, как снять на пленку пару коз и свиней.
Часто тут велись разговоры об огромных леопардах, вероятно, самых крупных в мире. Действительно, в Кау эти хищники уже несколько раз ночью задирали крупных быков. Собаки лишь лаяли, но не могли ничего с этим поделать. Юнис и Хабаш, два брата, попросили Хорста отвезти их в горы на «лендровере», чтобы поохотиться на большого «кангера». Машина вскоре вернулась со сраженным пулей леопардом, который показался мне огромным, как тигр. Юнис и Хабаш поймали его в железный капкан и застрелили из своего допотопного ружья.
Я хотела узнать побольше об обычаях и общественном строе этих туземцев. Туте познакомил меня с самым знающим человеком среди нуба, который очень помог Фэрису в его исследовательской работе, с Джабором Эль Махди Торой, опять-таки родственником омды. Джабор отличался абсолютным спокойствием, умом, скромностью и удивительным тактом. Ежедневно по нескольку часов он с готовностью отвечал на мои вопросы. С переводом нам помогал учитель Ибрахим. Все услышанное я попыталась позже передать в текстах к альбому «Нуба из Кау». Здесь ограничусь лишь объяснением, с какой целью мы подвергали себя всем невзгодам и опасностям, выпавшим на нашу долю в той экспедиции: нами руководило стремление в последний, вероятно, раз сделать снимки об этих очаровательных, единственных в своем роде юго-восточных нуба как свидетельства для будущих поколений.
Джабор сообщил, что никто из иноземцев, кроме Фэриса, на длительное время здесь ни разу не оставался, не исключая и миссионеров. Только благодаря подобной изолированности от окружающего мира нуба смогли сохранить древнюю традицию художественного раскрашивания тела, которую удивительным образом среди более сотни различных племен нуба еще помнит только это племя. Другие уже не ходят с похожими прическами, орнаментами и татуировками. Интересно, что рассказал Джабор о культе тела в понимании нуба: кому разрешено ходить неодетым, а кому нет. Только молодым и здоровым людям с красивыми телами нагота позволительна. Мужчины, когда они перестают участвовать в боях на ножах, что происходит в возрасте от 28 до 30 лет, отказываются от раскрашивания тела, их больше не увидеть неодетыми на людях. Для чего заниматься собой, если красота проходит, говорят они. Также и женщины: когда выясняют, что беременны, надевают набедренный платок и больше никогда не появляются полностью обнаженными. Джеймс Фэрис пишет: «Нет законов, запрещающих пожилым нуба ходить нагими или разукрашивать себя. Но если кто попытается это сделать, то подвергнется опасности быть высмеянным. Их идеал — здоровые и красивые тела». Девушка, не намазавшая себя маслом, ощущает свою наготу и не может принимать участие в жизни деревни, не имеет права танцевать, хотя ритуальные танцы проводятся в сумерках почти каждый вечер. То же самое с поясами нуба. Никто не увидит девушку или мужчину без этой детали, даже сделанной лишь из шнурка или пальмовых листьев. Без пояса нуба чувствуют себя нагими и стыдятся этого.
Знания нуба о человеческом теле настолько обширны, что для каждого мускула, для каждого положения в лексиконе туземцев находятся особые обозначения. Словарный запас о языке тела у нуба намного превосходит набор немецкой или английской лексики по этому вопросу. Для каждой позиции плеча или живота у них припасено отдельное название. Здесь все оценивается: стоят ли пятки на земле во время приседания или тело покоится только на пальцах ног, втянут ли живот либо округляется вперед, покаты ли плечи, широки они или узки. Полностью исключено увидеть разжиревших нуба. Туземцы находят располневших людей безобразными. А изучение собственного тела предписывается как девушкам, так и мужчинам — это культ.
Их любимое занятие — ринговые бои, которые являются первой ступенью перед проведением более жестоких и опасных сражений на ножах. Поединки прекрасны, но жестоки и проводятся не среди своих, а с бойцами из соседних поселений. Существуют и большие праздники сражений — древний обычай этого племени, — на которые отправляют своих бойцов все три деревни (больше поселений у юго-восточных нуба нет). Эти праздники тесно связаны с их любовной жизнью. Чем лучше боец, тем больше у него шансов понравиться девушкам. Победители окружаются доброй славой. Даже замужним женщинам разрешено с ними спать, если они захотят забеременеть от воинов, выигравших состязания. Родившийся от таких отношений ребенок отнюдь не станет изгоем, его примут в семью и воспитают наравне со всеми. В остальном брак здесь протекает по строгим правилам. Если мужчина хочет жениться на девушке, он должен предварительно в течение восьми лет поработать на полях семьи невесты. Несмотря на внешние строгости, у нуба широко распространена свободная любовь, но тайно, как и у масаев.
У этого племени есть традиция: здесь девушка выбирает себе мужчину, а не наоборот. Это происходит ежегодно во время культовых любовных танцев, проводящихся спустя несколько часов после больших праздников ринговых бойцов. Тут мне вспомнился танец, увиденный год назад в Фунгоре, во время которого девушки клали ногу на плечо избранника.
— Увижу ли я здесь подобный танец? — спросила я Джабора.
— Когда люди вернутся с полей в Кау, конечно.
— Когда это будет?
