Зимой 1924/25 г. я получил от него предложение вступить в орден масонов («вольных каменщиков»)…».
[97]
На допросе 18 января 1930 года, отвечая на обвинения следователя, он заявил: «Падение Советской власти в 1933 г. я не предсказывал за отсутствием данных. По каббалистическим выкладкам в 1933 г. возможен геологический катаклизм»
[98]. Поясним, что Каббала – мистическая традиция иудаизма, связанная с осмыслением Творца и Творения, роли и целей Творца, природы человека, смысла существования. Целью Каббалы также является более глубокое понимание законов жизни и мира, что позволяет человеку, народу и человечеству правильно ориентироваться в жизни. Для многих Каббала – это мистическое или эзотерическое учение. Проблема в том, что для изучения классической Каббалы, а не ее современного «коммерческого» варианта или одной из многочисленных версий, которые появились в средневековой Европе после возвращения рыцарей из Крестовых походов, требуется, как минимум, знание иврита и иудаизма, а также опытного Учителя. В противном случае адепт получит лишь набор красивых ритуалов и свод философских изречений, которые невозможно будет использовать в реальной жизни. В ситуации с Петром Кейзером-Ясманом мы имеем именно такую ситуацию. Вроде бы изучал Каббалу или пытался использовать ее техники, а результата никого.
В августе 1930 года он был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. Реабилитирован в январе 1991 года.
[99]
Михаил Георгиевич Попов родился в 1884 году в г. Астрахани в семье рыбака. Окончил реальное училище и Восточный институт в 1913 году во Владивостоке. До Первой мировой войны заведовал Школой восточных языков на Дальнем Востоке; во время войны – на фронте. С 1917 по 1921 год находился на Дальнем Востоке. В 1921 году был вызван в Москву и занял пост преподавателя японского языка и народного хозяйства Японии в Институте востоковедения.
В декабре 1929 года был арестован. В августе 1930 года приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. Реабилитирован в марте 1989 года.
[100]
Согласно его показаниям: «…В масонство я вступил в декабре 1928 года в ложу «Garmonia», возглавляемую П.М.КЕЙЗЕРОМ. С КЕЙЗЕРОМ я сблизился на почве религиозно-философской. Как ориенталист
[101] по образованию, я изучал буддизм, даосизм, ответвления буддизма в Китае, Японии и Монголии. Был сторонником и последователем китайского философа Лаоцзы и его учения «дао». Вот на этой основе и произошло мое сближение с КЕЙЗЕРОМ. Он познакомил меня с учениями древних евреев, Каббалой, гностиками… С КЕЙЗЕРОМ я встречался только для занятий… КЕЙЗЕР, насколько я мог судить, всегда сдержанно относился к вопросам политики, и я не слыхал от него каких-либо политических программ. Разговоры велись преимущественно о вещах духовного характера, о «становлении духа», мистике, интуиции. КЕЙЗЕР всецело был поглощен вопросами «астрала» и к вопросам житейской действительности относился безучастно. Мне лично он помогал разбираться в Каббале…».
[102]
На допросе 31 января 1930 года он сообщил:
«Еще будучи студентом Восточного института я увлекался учением «дао» – китайского философа Лаоцзы. Впоследствии я временами прерывал изучение этой философии, изучая буддизм во всех его проявлениях (индийский, китайский, японский и ламаизм).
В 1928 г. я познакомился в ЦКУБУ с КЕЙЗЕРОМ. Из взаимных бесед выяснилось, что он весьма сведущ в вопросах ближневосточной философии.
Особенно он интересовался древнееврейской философией, рассказывая и знакомя меня с ней с большим увлечением. Впоследствии он познакомил меня с Каббалой, культом Гермеса, и таким образом мы дошли постепенно до гностиков. Это было уже к концу 1928 г., когда у нас впервые начались разговоры о масонстве. От него же я впервые узнал о разделении масонства на шотландскую и французскую ветви. Дальше он мне рассказал, что в России, еще до революции, существовала шотландская ложа «Гармония», которая постепенно, в результате репрессий со стороны органов ОГПУ, развалилась, и что в данное время он является единственным представителем этой ложи в Москве… Рассказав мне все это, он заявил, что дальнейшее ознакомление с тайнами мироздания может происходить исключительно путем посвящения меня в масоны, на что я изъявил согласие. Самое посвящение происходило у меня на квартире, куда пришел КЕЙЗЕР. Ритуал посвящения заключался в следующем.
На столе были зажжены две восковых свечи. Между ними лежало Евангелие на латинском языке. КЕЙЗЕР надел на шею крест на ленте и, взяв в руки Евангелие стал читать по латыни различные молитвы, во время чтения которых я стоял на одном колене. После этого КЕЙЗЕР взял лежавший на столе меч (вроде палаша-кортика), коснувшись им моего плеча. После этого я поцеловал Евангелие и этим ритуал был закончен.
После посвящения КЕЙЗЕР стал давать мне различную масонскую литературу, писанную от руки…»
[103]
На допросе 25 мая 1930 года он заявил:
«Признаю себя виновным в том, что я был участником контрреволюционной организации, именовавшейся «Русским Национальным Союзом», или иначе «Ренессансом», преследовавшей свержение советского строя. Конечной целью организация «Русский Национальный Союз» ставила восстановление в России монархического строя. В организацию «Русский Национальный Союз» я вошел в конце 1928 г.
Произошло это таким путем. Мне было известно, что БАРНАШВЕЙЛЕВ Владимир Алексеевич и САВИН Аполлон Александрович ведут контрреволюционную деятельность, состоя в к. – р. организации. Ведя контрреволюционную деятельность, они подходили к этому как-то не совсем серьезно, не соблюдали в достаточной степени принципов строжайшей конспирации, необходимой в таком деле. Они устраивали вечеринки своих единомышленников, участников организации, на которых обсуждали контрреволюционного порядка мероприятия. Учитывая обстановку, в которой все это происходило, и что на вечеринках бывало довольно значительное количество лиц, я считал, что это не гарантировало их дело от провала. Исходя из этого, я решил сойтись с людьми более серьезного уклада и повести совместно с ними контрреволюционную работу. Будучи сам противником Советской власти и ВКП (б), я знал, что СНЕСАРЕВ Андрей Евгеньевич также не воспринимает советскую действительность, является контрреволюционером по своим убеждениям. Исходя из этого критерия я сошелся первоначально довольно близко с ним, а затем с профессором ОЗЕРОВЫМ Иваном Христофоровичем, который по своим убеждениям также является противником советской власти, и с ним совместно, организовав ячейку контрреволюционной организации «Русский Национальный Союз», повели к. – р. деятельность, направленную к свержению Советской власти. Я считаю, что наша группа или ячейка «Русского Национального Союза» должна была, по существу, стать одной из руководящих групп организации, от которой должны были исходить все основные установки в к. – р. деятельности. ПЕТРОВ в «Ренессанс» вошел помимо меня. Я лично вовлек в «Русский Национальный Союз» только лишь одного КРУГЛИКОВА Филадельфа Ивановича, которого и свел, как с участниками организации, с ОЗЕРОВЫМ и СНЕСАРЕВЫМ.
