И хотя статью, отредактированную Сталиным, нельзя отнести к культурному процессу, но выраженный в ней дух безжалостной борьбы распространился на все сферы жизни СССР.
Нам сегодня трудно представить это огромное пространство, где не было Бога, но были подъем духа, оптимизм и вера в прекрасное будущее социалистического Отечества.
Как говорил о предвоенной поре маршал Жуков, она отличалась «какой-то одухотворенностью и в то же время деловитостью, скромностью и простотой».
Думается, с этим выводом маршала согласилось бы не все население СССР. Скромность повседневной жизни на грани нищеты была реальностью для многих семей. Для них единственный шанс подняться на более высокий уровень был возможен при условии получения образования, политической лояльности и готовности к перенапряжению сил. Именно таких людей Сталин называл «большевиками» независимо от их партийности. И таких было много.
Характерно его пристальное внимание к повседневным условиям жизни правящего слоя, который постоянно стремился к буржуазным стандартам.
Так, 1 февраля 1938 года по настоянию Сталина Политбюро приняло постановление «О дачах ответственных работников». В оригинале, написанном предположительно Молотовым, говорилось, что «бывшие вельможи» (Рудзутак, Розенгольц, Агранов, Межлаук, Карахан, Ягода и др.) понастроили себе грандиозные дачи, дворцы в 15–20 и более комнат, где они роскошествовали и транжирили народные деньги, демонстрируя этим свое полное бытовое разложение и перерождение, и ввиду того, что желание иметь такие дачи-дворцы все еще живет и даже развивается в некоторых кругах руководящих работников, СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановляют: установить максимальный размер дач для руководящих советских работников в 7–8 комнат среднего размера (для семейных) и 4–5 для несемейных398.
Здесь прямо сказано: элита стремится к роскоши.
После зачисток 1937–1938 годов, когда в политическую и управляющую верхушку пришли новые молодые кадры, тяга к «дворцам» уменьшилась. Должно быть, именно это настроение общества имел в виду Жуков.
Что ж, «ордену меченосцев» требовались воины, а не сибариты.
Глава пятьдесят первая
Стратегическая драматургия. Разведка предупреждает о готовящемся нападении Германии. Переворот в Югославии. Немцы захватывают Югославию и Грецию. Заключение договора о ненападении с Японией. Вопрос вины Сталина в неготовности СССР к войне
О принятии Гитлером плана «Барбаросса» советское руководство узнало очень быстро. Спустя десять дней, 29 декабря 1940 года, советский разведчик полковник Н. Скорняков («Метеор») сообщил начальнику Разведуправления Генштаба РККА, что «Гитлер отдал приказ о подготовке войны с СССР», война будет объявлена в марте 1941 года. Документ был разослан Сталину, Молотову, Тимошенко, Мерецкову.
Четвертого января 1941 года «Метеор» в подробном донесении уточнил: визит Молотова в Берлин «можно сравнить с посещением Бека».
[27]
Кроме того, в донесении говорилось, что «Гитлер считает состояние Красной Армии сейчас настолько низким, что весной он будет иметь несомненный успех».
Советская разведка и ранее получала информацию о сосредоточении немецких войск на границах СССР, но теперь она обрела конкретику.
Как сегодня стало известно, в первой половине июня 1941 года Разведуправление РККА и Управление внешней разведки НКГБ составили две секретные записки о подготовке нападения Германии на Советский Союз:
«Перечень донесений военной разведки о подготовке Германии к войне против СССР январь — июнь 1941 года» и «Календарь сообщений агентов берлинской резидентуры НКГБ СССР „Корсиканца“ и „Старшины“ о подготовке Германии к войне с СССР за период с сентября 1940 по 16 июня 1941 года». (На «Календаре…» стоит дата 20 июня 1941 года, то есть до начала военных действий — 48 часов.)
Историк военной разведки Владимир Лота считает, что оба документа готовились по заданию единственного руководителя, которому подчинялись обе разведки, — Сталина. Это подтверждает и Судоплатов. Если учесть, что на рабочем столе вождя были две равновеликие стопки донесений, в одной — о неизбежном нападении немцев, в другой — отвергающие возможность нападения в 1941 году, то Сталин оказался перед задачей небывалой трудности.
В среднем в первой половине 1941 года военная разведка направляла в Кремль ежемесячно шесть донесений о нарастании военной угрозы со стороны Германии.
Обратим внимание на утверждение агента «Дожа», что военные не поддерживают планов Гитлера, «так как это приведет к кровопролитной войне, которая неизвестно чем закончится».
Заканчивается «Перечень…» двадцатью сообщениями, полученными от сотрудника германского посольства в Москве Клегеля, в которых прослеживается приближение трагического часа. В последнем от 21 июня 1941 года (19.00) указан срок нападения — «немедленно». Его содержание: «Посольство утром получило указания уничтожить все секретные бумаги. Приказано всем сотрудникам посольства до утра 22 июня захватить свои вещи и сдать их в посольство. Живущим вне посольства — переехать в посольство. Считают, что наступающей ночью будет решение. Это решение — война».
В предыдущих донесениях были стратегические и военные сведения, а в этом — просто бытовые. Судьба свершилась.
Война в течение последнего предвоенного полугодия надвигалась на СССР со стороны Балкан. 23 января Болгария дала согласие на присоединение к Тройственному союзу. Страна, которую Сталин открыто назвал зоной советских интересов и которая была мостом к проливам, ушла из-под его влияния.
Немцы предприняли меры защиты Констанцы «от бомбардировок независимого противника с моря», то есть от советских ВВС. 26 февраля Кремль узнал о вводе немецких войск в Софию. Но Сталин, кроме дипломатических заявлений, ничего не мог сделать. К тому же продолжающаяся война Англии на Балканах настраивала его на изоляционистский и подозрительный подход и к ней, так как он хорошо знал об антироссийской политике Великобритании в отношении российских интересов в районе проливов.
Положение СССР быстро ухудшалось. В ночь с 26 на 27 марта 1941 года в Белграде произошел военный переворот. Прогерманское правительство Д. Цветковича, подписавшего 25 марта договор о присоединении к Тройственному пакту, было заменено проанглийским правительством генерала Д. Симовича. Советская разведка и Коминтерн тоже принимали участие в перевороте. 5 апреля СССР заключил с Югославией договор о взаимопомощи. В Берлине это послужило сигналом к интервенции, так как подчинение Югославии Москве перечеркивало военные планы Гитлера.
Шестого апреля германские войска вошли в Грецию и Югославию. 12-я германская армия под командованием фельдмаршала Листа к тому времени располагалась на болгаро-турецкой границе и готовилась к нападению на Советский Союз после захвата Балкан. Теперь немцы были вынуждены переориентироваться.
