10. Чтобы за таковыми точными и надежнейшими распоряжениями, учреждениями, определениями и единообразным и от меня в прошедшую войну введенным, и вообще полезным признанным порядком службы отправлением, больные и слабые всею им надобною выгодою и помощью, а здоровые им потребным отдохновением и покоем пользовались, и от суровости непогод, и от напрасного бдения и трудов кои, как испытание нас учит, больше самотруднейших подвигов их изнуряют и их здоровью вредят, всеми удобными образы охранены, а от побегов и всякого рода своеволия, и особливо от озлобления обывателей той земли, где война ведена быть должна, и от обережения которой добро и польза службы, и успехи военных действий, и собственные выгоды войск весьма много зависят, под тяжчайшим ответом тех, кому за тем смотреть непосредственно подлежит, воздерживаны были.
Письмо П. А. Румянцева Г. А. Потемкину с просьбой сообщать о положении Екатеринославской армии
26 октября 1787 г., село Парафеевка
Светлейший князь!
Милостивый государь!
По обстоятельствам и положению, в каковых обе армии в рассуждении их взаимного и к надежной защите собственных владений и границ относящегося внимания и связи, находиться должны, все мои расположения и распоряжения на ваших основываться, и я прошу вашу светлость всепокорнейше почтить меня уведомлением о распоряжениях, какие вы по происшедшему делу при Кинбурне в расположении войск и постов понад Бугом и Лиманом теперь временно и, может быть, предварительно для будущих зимних квартир сделали, или делать намереваетесь, чтобы я, с моей стороны, всему тому, а особливо в случае нужном, в лучше возможном совершенстве следовать и отвечать и вашу светлость взаимно и заблаговременно уведомлять мог.
В чаянии, что отряд под господином генерал-аншефом и кавалером Каменским мог уже прибыть на свой пост в околичности Умани, я приказал господину генерал-аншефу и кавалеру барону Эльмпту к Липовцам и Монастырищу пододвинуться, а господину генерал-аншефу и кавалеру графу Салтыкову с командуемыми им войсками, упреждая могущие произойти затруднения в переходе через Днепр, сию реку не мешкав переходить и в Польшу вступить, и его квартиру в Янове взять, а войска между Хмельника и Прилук расположить.
Я на сию перемену ему прежде назначенного положения поступил в том рассуждении, что он из сего Хотин равномерно беспокоит, а в случае нужды удобнее и скорее моим иным отрядам и Екатеринославской армии диверсией и деятельностью помогать и их подкреплять может.
С наивысшим уважением и истинным почтением имею честь быть вашей светлости всепокорнейший слуга
Письмо П. А. Румянцева Г. А. Потемкину по вопросу об употреблении рогаток
7 декабря 1787 г., село Парафеевка
Светлейший князь!
Милостивый государь!
Рогатки сделались одним снарядом между необходимыми на войне против турок. Я их в прошедшую войну в деле не имел, но не смел иметь лагеря без них, боясь того нарекания, кое обыкновенно падает на командующего в отставлении чего-либо и неважного, но обычаями и предубеждениями сделавшегося способом известно надежным.
Я представлял между иным и о том в Коллегию, полагая, что все военные приготовления от ее распоряжения зависят; но на сих днях имел от ее императорского величества всевысочайшее повеление о сем пункте, для единообразного в обеих армиях их имения, с вашей светлостью снестись, и ежели они потребными найдутся, делать их на счет экстраординарной суммы. Я сказал вашей светлости мою мысль выше, прошу всепокорно мне вашу сообщить и надежный способ к получению железных вещей указать, понеже по так их большому количеству разве на заводах они к сему времени сработаны быть могут.
С наивысшим уважением и почтением имею честь быть вашей светлости всепокорнейший слуга
Ордер П. А. Румянцева командиру корпуса генерал-аншефу М. Ф. Каменскому об исполнении распоряжений Г. А. Потемкина
Уведомляя ваше превосходительство о получении вашего рапорта от 23-го числа сего месяца под № 133 относительно повеления вам от его светлости господина генерала-фельдмаршала и кавалера князя Григория Александровича Потемкина-Таврического данного, чтобы вы приказали от войск команды вашей Богополь, если не можно пехотным полком, то одним батальоном занять, и представляемых от вас тут неудобств, и вступления корпусов генерала барона Эльмпта и вашего на правую сторону Буга. Я сокращаю мой ответ тем, что в ордерах моих вашему превосходительству от чисел 22 и 27 ноября и 5 декабря под № 432, 440 и 476 данных, сообщил я вам следующее.
В первом: «Чтобы ваше превосходительство в охранении собственных границ, как главном предмете на сие время наших вниманий по ордерам и наставлениям его светлости, поступали». Во-втором: «Что положение, что ваш отряд должен взять в околичностях Умани, входить в распоряжения, кои к защите наших собственных границ относятся; и потому от главнокомандующего там выше объявленного господина генерала-фельдмаршала большей частью зависеть должны и что отряд вашего превосходительства, разве с благопризнания его, перейдя через Буг параллельно рек Кодиме или в дирекции [направлении] Егорлыка вперед идти должен».
И, наконец, в последнем, чтобы ваше превосходительство в подобных обстоятельствах, где вы предвидите и надобность, и пользу в движениях вперед, о том и к его светлости представляли, дабы по означенным моим примечаниям не потерять вам из виду вышеуказанный предмет и не выйти вовсе из нужной связи или параллели с его войсками; и что часть земли по реке Кодиме у вас впереди лежит и вашему присмотру предоставлена, а генералу барону Эльмпту, коего отряд между вами и генералом графом Салтыковым лежит, наименее ею прикрывать удобно; следовательно, затем и не могу я иного ничего вашему превосходительству сказать, как только то, что повеления его светлости по сему распоряжению идущие, во всей их точности исполнять до́лжно.
Из письма П. А. Румянцева Г. А. Потемкину о расположении войск в связи с вступлением в войну Австрии
…Новость, что вы мне сообщили
[99], выводит нас, а может быть и многих, из того сомнения, в каковом полагаемо было поведение союзника, и который кажется, теперь берется за дело по нашим видам, невзирая ни на какие следствия по своим собственным. Сие происшествие произведет уверительно большую перемену в предположениях турецких; разве бы они хотели, в одной стороне успевая, жертвовать другой по примеру той войны, что они вели между 1737 и 1739 годом, и что, кажется, одно и остается им делать; но, не зная будущего, трудно определять точно, а гадать и думать можно; но будет, как будет.
