– А может, если она всё же поверит… Пусть мне даже достанется от нее, Вениамина я не подставлю… Так вот, если она поверит в это, можно будет убедить ее нанести по Лузе удар первыми. Всеми силами!
Пистолетец сокрушенно помотал головой:
– Глеб, прости, но ты ужасно наивен. Какими «всеми силами»? Сколько храмовников может отправиться так далеко? Сколько всего в наличии защитных костюмов? Где взять столько плавсредств, чтобы разом перебросить к Лузе большую группу людей? Или им по лесам почти сотню верст брести?.. И потом, что – она Устюг нам оставит?
– Ну, так вы же тоже… – сник Глеб. – Тем более, и без защитных костюмов…
– Что «мы тоже»? Ты в состоянии представить такую картину – приходит Святая к Деду Морозу и заявляет: «Тут наш сынуля предлагает в войнушку поиграть, на Лузу общими силами напасть. Ты ему что, мозг всё-таки вынуть успел?»
[18]
– Прекращай! – рыкнул мутант.
– Тогда и ты прекращай. И не вздумай никому про Лузу говорить, иначе только хуже всем сделаешь, а спасти никого не спасешь.
– Так что же теперь – пусть Стёпик с Катей погибают?!
– Глеб, ну ты ведь уже большой мальчик. Скорее всего, они уже погибли. Если они и впрямь полетели в Лузу.
– А куда же еще? В Вологду? – огрызнулся Глеб.
– Как вариант. Очень, правда, маловероятный. А еще они могли заблудиться, Стёпика могли подстрелить те же «дикие» мутанты, да просто вдруг плохо ему могло стать, и они плюхнулись в какое-нибудь болото!.. А помнишь еще версию, откуда в здешних краях вдруг взялись птеродактили?.. Дескать, Катастрофа могла вызвать физические аномалии в виде переходов между параллельными мирами. Отчего бы не предположить, что эта версия верна, и Стёпик со своими пассажирами случайно влетел в такой переход?
– Это уже не вариант, а сказка. Я в сказки не верю, ты же сам сказал, что я – большой мальчик.
– Ты знаешь, мой юный друг, если бы мне четверть века назад сказали, что я буду служить Деду Морозу, учить грамоте русалку, летать на говорящем драконе – то я бы тоже назвал это сказкой, причем стопроцентно невозможной в моей жизни.
– Ну да… – процедил Глеб. – Ты еще забыл добавить: «и дружить с чудовищем».
* * *
Когда Венчик услышал про Марусю, он буквально разинул рот.
– Так она и правда разумная?.. Но ей же мозги не пересаживали!
– А тебе пересаживали? – не удержался от улыбки Глеб. – Тем не менее, ты ведь себя к разумным относишь.
– Я к тому, что она же не человек, – смутился парень.
– Судя по тому, что наделал человек, – зло прищурился мутант, – он уж точно не разумное создание.
В глазах у Венчика мелькнули искорки.
– Эх!.. – начал юный дозорный, но тут же примолк, искоса глянув на Глеба.
– Договаривай, – строго сказал тот. – И не врать! Если наделаешь глупостей, я тебя…
– Да ничего я не наделаю! – вспыхнул Венчик. – И вообще, я уже не маленький.
– Ага, ты огромный, – кивнул мутант. – Мне рядом с тобой аж сидеть страшно. Так что давай, не пугай малыша, и всё, что тебе в голову пришло, расскажи.
– Мне пришли в голову глупости, – процедил Венчик. – Я подумал, что если Маруся – разумная, то с ней можно было бы договориться.
– О чем?.. – полезли на лоб глаза у Глеба.
– О совместном поиске. Чтобы она разрешила надеть на себя упряжь.
– Это и правда глупости. Во-первых, несмотря на разумность, упряжь на себя она надеть не позволит. Во-вторых, она и без помощников хорошо видит, зачем ей таскать на себе лишнюю тяжесть? Тем более, и это самое главное, Маруся – беременная, поэтому летать на ней было бы… мягко говоря, не очень красиво и порядочно.
– Но ведь это и ради ее Стёпика тоже!
– А детей она носит чьих – дятла? Даже если Степан погиб, останется его продол…
– Что?! – вскочил Венчик. – Нет! Не смей так говорить! Они не погибли!
– Я и не говорил – «они», – слегка даже растерялся Глеб. – Могли подстрелить только Стёпика. Или, скажем, ему с сердцем плохо стало, и он свалился в болото, а Катерина твоя жива-живехонька и бредет себе по лесу к дому…
Лучше бы он этого не говорил! Юный дозорный вскрикнул, метнулся к двери, и за ней быстро затих топот его ног.
– Тьфу! – сплюнул мутант. – Вот я, похоже, точно неразумный! Ведь как пить дать наделает парень глупостей. Где его теперь ловить?
Впрочем, Глеб всё же надеялся – пусть и не столько на разумность Венчика, сколько на его сознательность дозорного. Да и патрулирование города никто не отменял, так что мысли мутанта с парнишки вскоре опять переключились на дилемму: сообщать о грядущем нападении на город матери или, как советует Пистолетец, не делать этого. Главным сдерживающим фактором в этом вопросе для Глеба было то, что нападение было всего лишь возможным, а не стопроцентно неизбежным. Даже пятидесяти процентов он на это не давал, двадцать-тридцать – самое большее. И процентов десять из этих возможных – на то, что нападение будет представлять реальную опасность. Скорее всего, если кто и доберется до Устюга, то это будет горстка оборванных бандюганов с топорами и кольями – хорошо, если с одним-двумя ружьями да десятком патронов к ним. Подобные бандиты и так, вон, периодически проверяют дозорных с патрульными «на вшивость». Сам с ними, было дело, сталкивался
[19].
А раз так, то к матери с этим идти смешно и, действительно, глупо. И себя подставит, и того же Венчика придется «из-под огня» выводить. Да и вообще, как поведет себя Святая в данной ситуации, непредсказуемо.
Ну, а если всё же сбудутся самые маловероятные варианты? Если лузяне действительно нападут, и сил у них будет достаточно?.. Что ж, тогда придется сознаваться и за всё держать ответ. Но к такому варианту они с Пистолетцем ведь тоже готовятся. Главным образом, конечно, Пистолетец, проводя подготовительную работу среди морозовцев. Но и Глеб стал, как бы между делом, помаленьку «курировать» силовые структуры храмовников. То внеплановую проверку затеет, то на физподготовку внимание обратит. Святая, вроде бы, ничего дурного в этом не заподозрила – наоборот, как-то даже похвалила. Небось, подумала: чем от скуки маяться, пусть хоть этим займется – всем на пользу пойдет.
Глеб собирался постепенно наращивать частоту таких проверок, а затем хотел серьезно взяться за подготовку бойцов патрульной службы, инспекционно-карательного отряда, подземных дозорных. Причем тянуть с этим было нельзя, ведь неизвестно, когда могут напасть лузяне. Впрочем, сейчас не нападут, это точно. Во всяком случае, сделать это неожиданно, пока ведутся поиски Степана и Катерины, у них не получится. Да и потом… Глеб не понимал, как можно напасть неожиданно без большого количества лодок, катеров, а лучше всего – крупных судов вроде сгоревшей «Москвы»
[20]. Даже если «войско» подойдет к Устюгу лесом, то ему всё равно придется форсировать реку, а сделать это быстро и незаметно – ну никак не удастся! Поэтому мутант всё больше стал склоняться к мысли, что если нападение когда и состоится, то не раньше, чем замерзнет река. Причем капитально замерзнет – так, чтобы бандиты не провалились всей своей «армией» под лед, на смех устюжанам и на радость рыбам. А это значит – в конце ноября, или, скорее, в декабре, не раньше. Так что время для подготовки пока имеется. Пистолетец, кстати, с этими его рассуждения и выводами согласился.
