– Принца Варлога? Вот ты и попался, это был просто розыгрыш! Мой знакомый подшутил над Неттой и Чезаре.
Адам кинул на меня возмущённый взгляд.
– Я ребёнок, а не дурак! Так куда ведёт коридор? Мы что-то ищем, да? Чего принцу надо?
Поразительно, с какой лёгкостью дети принимают истины, с которыми большинству взрослых никогда не свыкнуться.
Касинель замедлил шаг и, к моему удивлению, произнёс:
– Да, Адам. Мы ищем одну вещь, которую он желает заполучить.
– Что за вещь? Мы ему её отдадим?
– Это особое кольцо, и нет, отдавать его мы не станем.
Адам немного успокоился.
– Хорошо, а то он мне не понравился. От него холодно и пахнет странно…
Ага, жутью и наперстянками.
– …и ещё Нетта из-за него плакала, а я никогда раньше не видел, чтобы она плакала.
Я тоже. Эта мысль откликнулась новой волной возмущения против того, кто посеял разлад между моими друзьями.
– Ничего, Адам, мы обязательно помирим её с Чезаре. Ты же знаешь, они и дня друг без друга прожить не могут.
– Ага. – Он шевельнул плечом, явно чувствуя себя не в своей тарелке от обсуждения чужих амурных дел, и поскорее сменил тему: – А принц – зомби?
Касинель приподнял бровь.
– Вообще-то нет, – после паузы ответила я.
– Я так и подумал: зомби воняют, жрут мозги, и от них отваливаются куски.
– Кстати, под твоё описание почти подходит Морок. Ты же помнишь ворона из легенды?
Ответить Адам не успел: резко остановился и уставился перед собой расширившимися глазами, в которых затрепетали лиловые отблески мха.
Дорогу нам преградила округлая, в мелких каплях конденсата дверь, которая, казалось, вросла в пол и стены. На чеканных узорах лежал толстый слой грязи и мха, а в центре висела… сова.
Глава 23
Сова на двери была настолько искусно сделана, что в первый миг сошла за настоящую. Но нет, это оказалась мастерски выполненная копия, которой не коснулись ни плесень, ни коррозия. Воссозданное вплоть до последней ворсинки оперение отличалось от настоящего разве что тускло-металлическим отливом. Глаза птицы были закрыты, а крылья сложены, словно она просто задремала на серебряном суку, служившем опорой когтистым лапам.
И конечно, никакой ручки или замка на двери не наблюдалось, а сама дверь то ли со временем разбухла, то ли изначально пригонялась с ювелирной точностью, исключавшей малейшую щель. Внутри меня всё клокотало от нетерпения, я прямо-таки чувствовала, что на той стороне нас ждёт Кольцо. В моём воображении оно переливалось в темноте, рассеивая мягкий ореол, звало, манило, и отделяли нас от заветной цели длина вытянутой руки и эта чёртова дверь!
Наверное, я произнесла последнюю фразу вслух, потому что оба спутника странно на меня посмотрели.
– Бесполезно, – сдался Касинель, опуская нож, которым последние десять минут пытался найти или создать хоть какой-то зазор, – напрямую её не отворить.
Услышав приговор, я взвыла и в отчаянии пнула дверь. Крылья совы слегка приподнялись и снова опустились.
– Вы это видели? – Приблизившись вплотную, я потрогала прохладные, в насечках, перья, пощупала клюв – острый… коснулась закрытых век. Они слабо трепыхнулись, как только что крылья. – И опять сова.
– Она как-то связана с Мирным Перекрёстком? – спросил Охотник, встав рядом. – С птицей, что явилась нам там?
– Возможно… Одно знаю наверняка: что-то с этими совами не так.
– У неё тут пёрышка не хватает, – заметил Адам, постучав по крошечному отверстию.
Меня вдруг прошиб холодный пот.
– Может, отвалилось? – продолжил он, шаря глазами по полу.
Но я уже знала, что он ничего там не найдёт. Не отрывая глаз от дырочки, потянулась к карману и вынула дрожащими пальцами недостающий элемент. Обрати я сейчас медь в золото, и то не поразила бы моих спутников больше. Из-за волнения кончик стержня удалось вставить лишь с третьей попытки.
Раздался негромкий щелчок, сова вздрогнула, мелко затряслась и вдруг с пронзительным криком распахнула крылья и янтарные глаза, запылавшие в полумраке коридора двумя ослепительными солнцами. Смотрелось пугающе и величественно.
Створка тяжко заскрежетала и пришла в движение. Из щели пахнуло тёплым спёртым воздухом, и вскоре мы очутились на пороге тёмного помещения. Глаза резануло, когда на стенах начали зажигаться факелы, передавая по цепочке бледно-оранжевое с голубой короной пламя, пока круг не замкнулся. И наступила тишина.
– Это было круто! – выдохнул Адам и шагнул вперёд, но Касинель удержал его за ворот. Скинул обувь, зафиксировал ею дверь и только после этого переступил порог. Огляделся, прошёлся по периметру и обернулся к нам.
– Кажется, чисто.
Я приобняла мальчика за плечи, и мы вместе зашли внутрь.
Помещение оказалось небольшим и в целом ничем не примечательным, кроме…
– Смотрите! – ткнул в стену Адам.
В неверном колеблющемся свете там проступал рисунок: человек, заключённый в сиреневый круг, а тот, в свою очередь, в оранжевый, от которого отходили короткие жёлтые треугольники. Похоже на стилизованное солнце.
– Где же само Кольцо? – Меня охватило лёгкое разочарование, оттого что оно не явилось нам столь же эффектно, как в моих мечтах. – Может, нужно опять что-то где-то нажать, сдвинуть или вытащить? Но что и где?
Кас с Адамом принялись внимательно изучать кладку, перекидываясь идеями вслух.
Внезапно комнату наполнил странный шелест, от которого у меня поднялись волоски на руках. Пламя факелов задёргалось, словно по комнате скользнула незримая сущность, и на миг мне почудились в кругах света злобные оскалы. Но я тут же себя одёрнула: какая ещё незримая сущность? Какие оскалы?
– Что это? – испуганно прошептал Адам.
Касинель помолчал, напряжённо вслушиваясь, а потом посмотрел наверх и указал на участок стены под потолком.
– Это оттуда.
Мы с Адамом тоже задрали головы. Кас открепил ближайший факел и поднял его повыше. Пламя снова заплясало, затрещало, рассыпая искры и высвечивая небольшие отверстия в несколько рядов.
– Дует, – негромко прокомментировал он.
– То есть по ту сторону – другое помещение?
Мы притихли, потому что давешний шелест повторился, даже с подвываниями, но теперь звуки уже не казались ни жуткими, ни потусторонними.
Касинель опустил факел.
– По всему вероятию, но надобно проверить.
– Рисунок как раз под этим местом, словно отмечает его, – заметила я, всё больше вдохновляясь, и прищурилась, прикидывая высоту. – Тебе придётся меня подсадить.
