— Друзья, оставайтесь здесь. Такой момент нужно отметить. У меня в машине отличное шампанское. Именно для чего-то такого и захватил.
Все остановились, он ушел и вернулся с пакетом. Поставил на скамейку в саду бутылку шампанского и бокалы. Разлил всем. Сказал Насте:
— За тебя. Поздравляю, любовь моя.
И они пили острые, душистые пузырьки, которые сразу согрели души.
— А хорошо, — вдруг сказал Паша и засмеялся. — Хорошо, что мы все такие странные.
— Вот именно, — поддержал Антон. — Прошу прощения, оставлю вас на пять минут. Мне нужно позвонить. Под дождем не получится.
Оставшееся шампанское разлил по бокалам Анатолий. Все выпили без тостов и почему-то уже без удовольствия. Прошло пять минут, пятнадцать, сорок… Настя медленно направилась к домику. Сделала пару шагов, а потом побежала. В зал она влетела, готовая ко всему. Как ей казалось. Она ошиблась.
После века темноты, глухоты, слепоты она стояла на коленях над телом Антона, смотрела в его сухое, отстраненное, неземное лицо и кричала. Она страшно кричала одно и то же:
— Что ты сделал?! Что же ты сделал?! Зачем?..
— Прекрати, — потрясла ее за плечи Галина. — Это сердце. У него просто отказало сердце. Слишком много было тебя.
Настя поднялась, выпрямилась, посмотрела на безликую группу людей вокруг и проговорила:
— Он это сделал. Я докажу. У Антона очень здоровое сердце. Вера, вызывай всех, кого положено. Я не оставлю его ни на секунду. Он должен мне ответить. Я никому не дам этому помешать. Война так война.
И никто не смог помешать Насте пойти по пути страшному и опасному. Узнавать то, что такой нежной женщине не нужно бы знать никогда. Но все, кто хотел бы ее остановить и удержать, отступили в растерянности и растущем уважении. Она больше не была украшением жизни сильного мужчины. Она стала воином на том поле битвы, с которого его унесли в никуда. Настя не жаждала мести и других несчастий, она просто отправилась за правдой. Но правда — такое сильное оружие. Оно может поразить кого угодно.
В своей квартире, превращенной в штаб, Настя нанимала серьезных людей, платила большие деньги. Вот и пришло время и нужда потратить то, что оставил ей Антон. Первый вопрос, который ставила Настя перед независимыми следователями и экспертами, был такой: кто мог убить Антона в момент его наивысшего счастья? У кого был мотив — об этом даже говорить не приходилось.
Галина. И легко нашлась такая информация. Галина Александрова, ведущий психолог, была руководителем форума для повышения квалификации сотрудников службы безопасности. Среди ее коллег и знакомых есть бывшие и действующие разведчики, сотрудники секретных лабораторий.
— Ну, что же, — сказал Насте частный детектив Сергей Кольцов. — Если хотите продолжать, мы можем рассматривать все ее контакты по одному. Что касается мгновенных и летучих ядов, то к этим лабораториям допущены единицы. И вряд ли они будут напрямую вести переговоры с заказчиком. Проблема в одном сейчас. Для того чтобы мы могли проводить особую экспертизу, вам надо опротестовать то заключение, которое есть. Там сердечная недостаточность и нет токсинов. Может не получиться. Хотя ваши слова об отсутствии кардиологических проблем уже нашли подтверждение. И авторитетные кардиологи готовы дать нужное заключение по запросу следствия.
Насте самой казалось, что ей помогает кто-то свыше. Потому что у нее все получалось. И самые невероятные разрешения они получали. И отстраняли экспертов, следователей, находили новых сторонников, информаторов. Ведущий эксперт Масленников уже был близок к тому, чтобы назвать вещество. Тот самый летучий и мгновенный яд. Дело было за эксгумацией, поскольку яд оставляет характерные повреждения внутренних органов. И Настя добилась эксгумации. И сейчас основная версия: Антон погиб от одного из самых редких, дорогих, засекреченных ядов. Лабораторий, которые с ним работают, всего две. Доза была рассчитана идеально. То есть готовились тщательно.
Той ночью Насте впервые приснился Антон. Сон был странный, грустный и щемящий. Он уходил от нее. А она — не взрослая Настя, а маленькая девочка лет двенадцати — плакала и уговаривала:
— Ты же сейчас не уйдешь, не оставишь меня одну? У меня большая беда. Я не могу найти свои сережки. Такие маленькие сережки, как запятые, мама подарила на день рождения. Поищи со мной, пожалуйста. Милый мой, дорогой, останься, мы их найдем.
— Я с тобой, — страдальчески морщил лоб Антон. — Я совсем недалеко, я вернусь. Не плачь, моя девочка.
Настя проснулась и долго, сурово пыталась понять этот знак. Поздним утром ей позвонили, она сразу узнала голос Галины:
— Поздравляю тебя, Настя. Сорока на хвосте принесла новости. Ты инициировала страшные расследования. Мое имя названо. И у моих коллег, серьезных людей, которые связаны с разведкой, тоже будут проблемы. У нас такие дела только начинаются, конца у них не бывает. Сейчас начнут штамповать изменников родины и врагов народа. Ай да умница, ангел, любимая женщина моего Антона. Тебя ждет много удач и развлечений.
— Нет, — неожиданно для себя сказала Настя. — Этого не будет. Подождите немного, Галина. Я, кажется, получила ответ. Я все решу.
Настя созвонилась с экспертом, они встретились и обсудили один вопрос. Да, она отказывается от преследования. Эксперт должен сказать, что они были на ложном пути. Он написал заявление следователю о приобщении к делу дополнительных результатов. Это эксгумация, которая меняет всю картину. Те изменения, которые в результате экспертизы можно было считать следствием яда, скорее всего, были вызваны дефектным геном, тем самым, который вызывает необратимые нарушения в ионных каналах сердца. В роду Антона такие смерти были. Толчком как раз и могли послужить сильные эмоциональные потрясения.
— Это не фальсификация, — объяснил Масленников через несколько дней Кольцову. — Она права. Невиновные люди сейчас пойдут под нож. Да, это яд на самом деле. Но Настя уверена в том, что он этого хотел. Ссылается на сон. Женщина. Но я ее понимаю. Я и сам так думаю. А кто помог ему — не наша проблема.
— Дело не в нашей работе, — сказал Сергей. — Она состояние потратила на свое расследование.
— Знаешь, что я тебе скажу? Она хорошо потратила состояние, оставленное ей Антоном. Она разобралась в том, что было для нее самым главным. Теперь она сможет жить дальше.
— Для меня это, конечно, высшая логика. Каким образом Настя пришла к выводу, что это самоубийство, а не убийство. Она говорила, что это случилось в их самый счастливый день.
— Вот где-то здесь и может быть догадка, — заключил эксперт.
В тот день, когда дело было закрыто, Настя заперлась в квартире и выключила телефоны. Она не страдала и не думала, она прислушивалась к себе, к движению воздуха вокруг себя. Она рассматривала те прозрачные струи, которые можно получить только из дальней дали, оттуда, где живут души.
Прошло несколько дней, она дождалась вечера и вышла на улицу. Там пахло жизнью. В маленьком парке кто-то жарил шашлык, мимо прошла девушка, окутанная французскими духами, а какой-то мужчина, седовласый и очень худой, шел ей навстречу в облаке густого табачного дыма.
