– Это так кстати! – раздался из кофейника дребезжащий, но весьма сильный голос. – У меня как раз закончилось подсолнечное масло, поэтому я готова взять предлагаемый набор, – и она, довольно-таки резко наклонившись, протянула свои мускулистые руки к пакету и вцепилась в него мертвой хваткой.
– Нет, так нельзя! – осадила ее Ольга, понимая, что если сейчас же не проявит настойчивости, то продукты бесследно исчезнут в недрах квартиры Капитолины, а она уйдет домой несолоно хлебавши. – Надо расписаться… и вообще…
– Да-да, – согласилась фрекен Бок, не выпуская из своих рук пакет, – конечно-конечно! Пройдемте в квартиру…
Ольга опустила глаза вниз, чтобы нечаянно не задеть существо, которое недавно лаяло из-за двери, и увидела сидящее ровно посередине коридора чудовищной толщины животное. Трудно было с уверенностью сказать, кошкой или собакой была эта рыжая короткошерстная тушка с красным блестящим бантом на необъятной шее. Фрекен Бок, заметив замешательство Ольги, сказала:
– Не бойтесь, девушка, она не злая. Лучше познакомьтесь: это Амалия. Амалия, – обратилась она к собако-кошке, – уйди, пожалуйста, с дороги!
Амалия вяло шевельнулась, но уходить явно не собиралась, а наоборот, растеклась посреди коридора рыжим студенистым наростом. Ольга, как и следовало по сценарию, слегка прикрыла, не захлопывая, входную дверь, осторожно перешагнула Амалию и направилась вслед за хозяйкой квартиры. Комната, заставленная громоздкой, под стать хозяйке, мебелью, как удовлетворенно заметила Ольга, была очень слабо освещена торшером со старым истершимся матерчатым абажуром неопределенного цвета. Ольга подошла к столу, застеленному клетчатой клеенкой, на которую Капитолина немедленно начала выгружать из пакета продукты. Вслед за маслом и колбасой на столе оказались банка растворимого кофе «Нескафе-голд», коробка шоколадного ассорти, увесистая связка бананов, коробка зефира в шоколаде и пластиковая упаковка арахиса в сахаре. Фрекен Бок пошарила на дне пакета, потом вывернула его наизнанку и, не найдя в нем больше ничего, разочарованно спросила:
– И это все? А где крупы, сахар? Елизавете Петровне из сорок пятой квартиры еще приносили чай и мыло! Где у вас, девушка, мыло?
Ольга растерялась от такого неожиданного напора. Голубенькие глазки Капитолины смотрели на нее так строго, что она поспешно стала… оправдываться:
– Если вы думаете, что я взяла себе мыло, то очень ошибаетесь! Распишитесь вот тут в получении! – и она выложила на стол ведомость, любовно составленную Телевизором.
Капитолина с трудом отлепила бумажку от залитого чем-то липким стола, поднесла ее своими толстыми пальцами к носу и начала зачитывать фамилии людей, уже якобы получивших наборы.
– Елизарова В.П., Иванов Г.И., Николаева Д.Т. – она вдруг перестала бубнить и воскликнула: – Ничего не понимаю! В нашем доме такие не проживают. Я всех знаю, потому что живу здесь с раннего детства. Написано: квартира сто, Иванов Г.И. А там живет врач-стоматолог Вера Ильинична, а никакой не Г.И.!
Ольга почувствовала, что ей мгновенно сделалось очень жарко. События развивались по явно не предусмотренному сценарием пути. Надо было как-то спасать положение, и она попыталась выкрутиться:
– А с чего вы взяли, что они из вашего дома?
– А как же?
– Мы разносим наборы… это… того… в одну из квартир каждого дома по вашей улице. Финансирования у собеса недостаточно, чтобы охватить всех пенсионеров. Мы решили, что лучше нескольким вручить по хорошему набору, чем каждому только по… куску мыла. Вот!
– И по какому же принципу вы квартиры выбирали? – Капитолина с большим подозрением уставилась на Ольгу, а из коридора приползла – очевидно, в помощь хозяйке – собако-кошка Амалия и тоже неотрывно уставилась прямо на Ольгу.
– Это не мы выбирали, – Ларионова заговорила довольно бодро, потому что ей показалось, что она придумала очень хороший выход из ситуации. – Это компьютер выбирал. Так что вам, гражданка, повезло. Но если вы не хотите, – Ольга бросилась к столу и начала укладывать продукты обратно в пакет, – то я могу отнести их в соседнюю квартиру.
– В соседнюю?! – взвизгнула Капитолина. – Этой гусыне Маргарите Дмитриевне?! Да вы смеетесь, девушка! Она всего лишь десять лет назад приехала в Санкт-Петербург из Тюмени, и ей набор? Пусть ей дадут его в Тюмени! – и она выхватила из рук Ольги банку «Нескафе-голд». – До свидания, девушка! Я, так и быть, беру продукты и без крупы с мылом, потому что иначе вы можете поступить несправедливо. – И она весьма недвусмысленно начала своим слоновьим боком теснить Ольгу к выходу в коридор.
– Подождите! – отскочила в сторону Ларионова. – Я еще прошу вас ответить на несколько вопросов, – и она, убрав в один карман ведомость, вытащила из другого следующую бумажку. – Тут у меня… это… социологический опрос…
– Ну, что еще там? – недовольно рыкнула Капитолина, и Амалия отозвалась тем самым лаем, который Ольга слышала, находясь еще по ту сторону двери, на лестничной площадке.
Она подумала, что Амалия все-таки собака, о чем стоит потом непременно рассказать Катаняну, и начала бубнить заученный текст:
– Наш собес хочет предложить внести изменения в сетку вещания на местном канале телевидения, чтобы были учтены интересы пенсионеров. Скажите, пожалуйста, какие фильмы вы хотели бы посмотреть в ближайшие месяцы и какое время суток для вас самое удобное?
Видимо, придуманные Панасючкой вопросы понравились Капитолине, потому что она расправила сурово сдвинутые брови, уселась на стул и даже пригласила Ольгу сесть рядом с собой на соседний.
– Хорошее начинание! – похвалила она заботливый собес. – Главное, чтобы было поменьше футбола и хоккея и побольше сериалов. Неплохо бы повторить «Любовь и смерть», «Грезы Лолиты» и…
– А фильмы? – нетерпеливо перебила ее Ольга. – Вам нравятся старые фильмы?
– О да! – Фрекен Бок опять растянула губы в улыбке. – Я очень люблю старые фильмы, например «Весна на Заречной улице», потом еще – «Девчата», потом…
– А самый любимый? – опять вынуждена была перебить ее Ольга. – Есть у вас самый любимый фильм, который вы можете смотреть бесконечное число раз?
– Ну конечно! – окончательно вошла во вкус воспоминаний фрекен Бок. – Мой любимый фильм называется «Человек-амфибия». Он, знаете, совпал в моей молодости с некоторыми романтическими событиями… – она закатила под потолок свои блекло-голубые глазки, а Ольга подумала, что она все врет, потому что любые романтические события, завидев издали Капитолину, не только не совпали бы с ней, а постарались бы обойти ее стороной как можно быстрее.
– Что-то я плохо помню этот фильм, – соврала по сценарию Ольга. – В нем Юрий Никулин играет?
– Что вы, деточка! – возмутилась Капитолина. – Там главного героя играет несравненный Владимир Коренев, – и она опять закатила глазки, но доставать именно в этом месте украденные фотографии, как предполагала Панасюк, не стала, и Ольге опять пришлось импровизировать:
