Воспоминания о далёком прошлом оставили на лице Дьюола лишь горькую усмешку, он не хотел возвращаться обратно в прошлое, но и не видел своего будущего, фундамент их власти трещал прямо на глазах, вместе с тем, что тысячелетиями являлось смыслом его существования. Нет, он не оправдывал лорда Сердвука, но и топить его не желал, потому, что в чём-то разделял его взгляды. И ещё он не хотел терять такого сильного союзника, который явно симпатизировал ему, ведь никто не знал, как разложатся карты судьбы в ближайшее время. Дьюол обещал Мердине подумать, хотя наперёд знал свой ответ. Просто ему сейчас не хотелось наживать себе ещё одного врага, а Мердина была очень злопамятна и опасна. Гипнотическая красота женщины уже давно волновала чувства Дьюола, но он никак не решался раскрыться перед ней, немного побаиваясь её язвительного нрава. К тому же он был не её круга, а близкие отношения с неровней не приветствовались в клане Ханмары. Мердина вряд ли смогла бы прочесть мысли Дьюола, его многоуровневая защита ещё не давала сбоев, но он так же понимал, что она очень скоро вернётся к сегодняшнему разговору и тогда никакие отговорки ему не помогут. А он очень хотел выполнить задуманное. Дьюол был гениальным ловчим, он всегда чувствовал запах своей добычи и уж если её загонял, то никогда не выпускал. Сейчас его «охотники» уже были расставлены по местам, осталось только надёжно захлопнуть ловушку. Несмотря на предчувствие расплаты за прошлые деяния, Дьюол отступать не собирался, его личная мотивация сейчас зашкаливала, ведь удачный прыжок в неизвестность мог стать спасительным окном в его будущее.
В ожидании важной информации из России, Дьюол спустился по металлической лестнице к берегу океана и стал прохаживаться по пустынному песочному пляжу, время от времени бросая взгляд на бескрайнюю водную даль. Его успокаивал шум набегавших волн, в могучем ропоте океана он всегда находил близкого для себя собеседника…
Наконец он получил телепатический сигнал от своих «охотников». Глубоко вдохнув полной грудью, он что-то прошептал одними губами и через секунду уже растворился в пространстве, оставив вместо себя лишь оранжевую дымку.
IV
Татьяна уже сутки не выходила из квартиры, с тех пор как Полянский привёз её домой. Она совершенно не помнила, как оказалась в воде и вообще с трудом понимала, что с ней произошло. Эти жутковатые видения уже появлялись с упорным постоянством помимо её воли и только запутывали ход её мыслей. Странно, что Татьяну до сих пор преследовало чувство жажды, оно то исчезало, то неожиданно накатывало со всей остротой её недавних мучений. Бутылка с минералкой всю ночь простояла возле её кровати, да и сейчас девушка частенько бегала к холодильнику и никак не могла напиться. Весь сегодняшний день она провела в поиске ответов на свои вопросы, перечитывала ключевые главы своей книги, просматривала «Тайную доктрину», пытаясь найти между ними и рассуждениями Полянского какую-то взаимосвязь. Но зацепка всё-таки была. Тогда на набережной Татьяну окрылило её открытие, в том волшебном звучании она увидела некий ключик к своим поискам. Тем более, что человек из её дневного кошмара тоже проявлял интерес к загадочной мелодии. Она вновь и вновь пыталась вспомнить музыку серебряных колокольчиков, но ритм почему-то сбивался, было очень похоже, но всё равно не то.
«Нет, нет, всё не так, что-то в ней не хватает… странно, ведь у меня идеальный музыкальный слух, бабушка сама говорила, я всегда с первого раза запоминаю любую мелодию… такое впечатление, что мне не дают её вспомнить. Но почему? В какие же игры я влезла и с кем? Даже страшно становится… Нет, всё-таки я должна её вспомнить, должна. А если нет?.. Ну, тогда путь один — в мастерскую Валеры, он не откажет. Ещё раз попытаюсь проникнуть в его картину. Может, получится. Как же он на меня глядел вчера, так нежно… ммм… а раньше я и не замечала… Вот ведь дурочка глазастая, он уже давно влюблён в меня, а я ни сном, ни духом. И что же мне со всем этим делать? Нет, я не могу…» — чувства Татьяны сейчас бросались из крайности в крайность, что, естественно, отражалось на её мыслях.
Сейчас даже ласки Зары не спасала девушку от навязчивых дум. Погрузившись в свои размышления, она совершенно забыла про нетронутый обед, и так просидела до поздних сумерек, пока её не вытащила на поверхность мелодия дверного звонка. Татьяна даже вздрогнула от неожиданности. Открыв входную дверь, она увидела взволнованное лицо Полянского.
— Что случилось, Танюша? — с порога выпалил он.
— Ничего не случилось, — растерянно произнесла девушка.
— Ну ты же мне звонила минут сорок назад, я всё бросил и на всех парах к тебе… Раньше бы приехал, но в пробку эту долбаную залетел.
— Валера, я не звонила тебе.
— Как не звонила? Тань, да ты что, я твой голос в любом состоянии узнаю!
— Валера, ты не стой на пороге, проходи, сейчас разберёмся, — уже ничего не понимая проговорила Татьяна.
Полянский молча прошёл в гостиную и расположился на диване. Он несколько раз бывал здесь со Светланой и знал расположение комнат.
— Чай будешь? — спросила Татьяна.
— Угу, — кивнул Полянский, нервно похлопывая по ноге рукой.
Татьяна только успела накрыть передвижной столик и разлить чай, как снова раздался звонок.
— Кто это? — всполошился Полянский.
— Не знаю, я никого не жду.
Татьяна снова пошла открывать дверь. По решительному лицу своей подруги она поняла, что сейчас будет скандал. Светлана бесцеремонно отодвинула Татьяну и прямиком направилась в гостиную.
— Ну вот и застукала вас, голубки! Вот где, значит, гнёздышко себе свили!
Полянский сидел с открытым ртом, а Татьяна, стоя за спиной своей подруги, уже предвидела нехорошую кульминацию этой встречи.
— Волошина, ты просто дрянь, наглая и бессовестная дрянь! — уже не сдерживала себя Светлана. — А я ей дура верила, лучшая подруга, она почти святая, она на такое неспособна! Ух, как я зла, я убить вас сейчас готова обоих!
— Да ты что, мать, какая муха тебя укусила? — попытался урезонить её Полянский.
— Какая я тебе мать?! Ты меня даже по имени уже перестал называть, теперь я знаю — почему! Теперь ты для неё свою нежность бережёшь, да?!
Светлана вихрем кружила по комнате, чувствуя себя обманутой женщиной, и не скупилась на оскорбления. Татьяне было очень неприятно выслушивать обидные слова в свой адрес, но зная вспыльчивый характер своей подруги, она молча выжидала, когда та немного остынет.
— Что ты молчишь, Волошина, что, нечем крыть, да?! — израсходовав потенциал первой волны негодования, уже не так яро выкрикнула Светлана.
— Жду, когда ты успокоишься, — просто сказала Татьяна.
— И что ты скажешь в своё оправдание?!
— Знаешь, Света, то, что Валера здесь ещё не повод обвинять его в измене. Ты ошибаешься в своих подозрениях, Света, мы просто друзья и ничего другого между нами быть не может. Валера зашёл узнать как у меня дела и всё.
