— Наш человек! — обрадовался Олег, обнимая за плечи Арину.
— Глупости всё это! Печёную картошку можете испечь и в мангале, — не сдавалась Лана. — Наслаждайтесь, если хотите.
— А что — это идея! Угли у нас хорошие, сейчас и сварганим, — сразу нашёлся Валера. — Есть желающие в домашних условиях почувствовать немного романтики?
— Есть, твори! — первой отозвалась Наталья.
Все, кроме Старицкой поддержали новую инициативу возгласами одобрения.
Через полчаса подоспевшая картошечка уже была рассыпана на большом круглом подносе.
Тем временем Олег сходил к машине и вернулся с гитарой:
— А теперь пока картошка остывает, послушайте новую песню.
После небольшого вступления перебором струн Олег запел негромким, но чувственным голосом:
Вновь капризно заплачут дожди на груди у природы,
Помогая за день все наряды её поменять,
Ведь дрожащие жёлтые листья выходят из моды,
Обрекая свою красоту с каждым днём увядать.
Затем, сменив интонацию, и усилив переливы голоса, он затянул припев, повторив его два раза:
Мелодия дождя — в прощании сентября,
Упала на асфальт с листком календаря,
Печальная пора последнего тепла…
Мелодия дождя, зачем с собой звала?
Всем казалось, что он пел на одном дыхании:
Налетели ветра, принуждая тебя к униженью,
Обнажая одежды любви, всё о чём-то моля…
И кружили бежавшие листья, внимая знаменью
Укрывая осенним лицом вороные поля.
Как пожившая женщина ты становилась мудрее,
Согревая надежду, что грёзы разбудит весна…
Оживёт твой наряд и пробудится юная фея,
Возвращая заблудшее время природе сполна.
Друзья не удержались и подхватили припев, с упоением повторяя его несколько раз:
Мелодия дождя — в прощании сентября,
Упала на асфальт с листком календаря,
Печальная пора последнего тепла…
Мелодия дождя, зачем с собой звала?
Пройдясь ещё раз по струнам завершающим перебором, Олег отложил гитару и спросил:
— И как вам отголоски настоящей романтики?
— Олег, у тебя такой талант, а мы и не знали! — воскликнула Лана.
— Классно как! — выразила свой восторг Наталья.
— С душой исполнил, молодец! — похвалил его Валера.
Нежно прижавшись к Олегу, Арина прошептала:
— Чтобы лучше узнать тебя, мой милый, придётся изрядно потрудиться.
— А кто тебе запретит? — ответил он.
Антон подошёл к Олегу и одобрительно похлопал по плечу.
Фатум
Тоскуя, в огненную даль
Душа стремится неустанно,
Не о Земле её печаль —
О Высшем доме, как ни странно.
I
Расположившись на скамейке в одном из городских скверов, двое мужчин вели беседу, случайному прохожему их разговор мог бы показаться довольно странным.
— Какие изменения ты заметил в его поведении? — спросил смуглый человек восточной внешности.
— Если честно, его новая жизнь мне не совсем понятна. А я-то думал, что знаю его хорошо, ведь даже наши кровати в казарме стояли рядом. Тогда между нами не было тайн, конечно, за исключением единственной. Теперь же я не могу за это поручиться, — ответил его собеседник.
— Что тебя конкретно настораживает?
— С каждым днём я всё меньше нахожу в нём прежнего Антона, он как-то неуловимо стал другим. Вроде бы внешне тот же, но только внешне, я чувствую, что внутри него живёт другой человек, незнакомый мне. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, но это можно объяснить годами отшельничества, они оставили свой отпечаток на его внутреннем мире. А теперь давай уточним некоторые детали. В чём проявляются эти изменения?
— Ну… есть какая-то наигранность в его поведении, похоже, что он ведёт свою чётко спланированную игру. Взять хотя бы нашу поездку на Байкал… вроде бы я предложил эту поездку, но сам её план и конкретно маршрут разработал он и просто уговорил меня принять это.
— Ясно. А что проглядывается в отношениях с его женщиной?
— У них очень близкие отношения, но опять же, складывается впечатление, что он держит её на расстоянии нужном ему. Она не раз предлагала Антону переехать к себе, но он всегда находил всевозможные отговорки, чем явно нервировал её.
— Но это ещё не повод для подозрения, вероятно, сказывается его склонность к независимости и одиночеству, — предположил смуглый мужчина.
— Возможно, но есть кое-что ещё.
— Продолжай.
— Я не раз замечал, что после работы он уединяется в рабочем кабинете, когда у меня нет занятий, но самое интересное, что он закрывает все двери и занавешивает окна.
— Согласен, это неспроста. Что ещё?
— В последнее время я начал замечать, что он старается избегать пищи как таковой или принимает её в очень незначительных количествах, но заметь, совсем не худеет. И ещё… от него исходит какая-то непонятная мне сила, и она всё возрастает. Я просто чувствую это! Уверен, что и другие чувствуют то же, но не отдают себе в этом отчёта.
— Хорошо, я пока не готов что-либо сказать, но мы разберемся обязательно. А за последний месяц между вами или в вашем окружении случались какие-либо инциденты?
— Ну, если это можно назвать инцидентом…
— Я слушаю.
— Это произошло совсем недавно, одним словом — женщины решили пригласить нас на Кипр отдохнуть, а когда узнали, что мы отправляемся на Байкал, то закатили целую истерику.
— А кто, собственно, настаивал на поездке?
— Больше Старицкая, она в основном и возмущалась, мне даже показалось, что Арина поддерживала её лишь в качестве солидарности, чтобы не обидеть.
— Кипр говоришь? Удобное место для тайной акции и нам было бы нелегко там вмешаться. Но инцидент был исчерпан, так?
— Да, Антон сделал для этого всё возможное.
— Неужели он так стремится к вашему другу?
— Хотелось бы верить… но, думаю, здесь скрыто что-то ещё.
— Если всё так, как ты говоришь, что же он всё-таки замышляет и зачем весь этот маскарад?
Человек с восточной внешностью на минуту задумался, а затем произнёс:
— Но пока у нас всё же нет стопроцентной уверенности. Хорошо, действуем по нашему плану. На Байкале постарайся раскачать его чувства через ностальгию о прошлом, а так же переключай его внимание на вопросы, касающиеся духовных истин, и при любой возможности втягивай друзей в философские беседы. А мы понаблюдаем со стороны. На месте тебя подстрахуют. Маловероятно, что его решатся похитить на острове, не их это территория, однако нужно готовиться ко всему.
