БЕСИТ».
Это был многоквартирный высокий «проджект» на западе Чикаго. Странно, я думала, что у таких, как она, любовники сплошь финансисты, врачи и адвокаты. Ну ничего, скоро это уже будет совсем не важно.
Для меня важно другое. Почему Бен уже неделю опрокидывает меня со свиданиями? Он их сам всегда назначает, упрашивает, а затем чуть ли не в последний момент отменяет. Кто так делает? Ладно, если бы он был девушкой, а я мужиком, тогда это было бы адекватно. Но откуда у него такое поведение? Хотя тут возможны два варианта: либо я себя накручиваю, подтверждая бесчисленное количество мужских шуток на тему женской неврастении, либо я у него далеко не одна. Вот он, бедный, и мечется.
Я прождала еще полтора часа на парковке возле дома и уже успела прилично околеть, как, наконец, из дома вышла Кристи. Она была одета в белоснежное пальто с меховым воротником, высокие сапоги и белые джинсы. Я уже представила себе, как разрисую это белоснежное полотно ее алой кровью, и в моем воображении это выглядело просто прекрасно.
Она подошла к машине и замерла. Как раз на это я и рассчитывала. Пока я ждала ее в западне, к ручке двери машины прикрепила одну розочку с раскрытым красным бутоном и маленькую открытку. В тот момент, когда она доставала розу и собиралась открыть открытку, скорее всего, с улыбкой, ожидая, что эти подарки от неизвестного поклонника, я бесшумно подбежала к ней и ткнула сзади в шею электрошокером. Кристи повалилась на машину, но не упала, и я еще два раза разрядила в нее шокер с большим удовольствием. Наконец она рухнула на землю, раскинув руки. В левой руке она по-прежнему держала розу, а в правой были зажаты ключи от ее гибрида. Затем я несколько раз прыснула ей в нос экстрактом из своих цветочков. Поспи, дорогая. Открыв заднюю дверь машины, я уже начала затаскивать ее тело внутрь, как сзади меня неожиданно окликнули:
– Эй, мисс, – произнес мужской голос, – вам помочь?
– Что? – На мое лицо был плотно надет капюшон, а нижнюю часть закрывал шарф. На парковке было темно, но лишние свидетели были точно не нужны.
– Я говорю, может, вам помочь? – это был мужчина, у которого на поводке был ротвейлер.
– Э, не, спасибо, – давай, мозг, работай. – Просто мы с подругой немного выпили. Но она не знает своей меры.
– Вы уверены, что вам следует садиться за руль? – сказал он и попытался заглянуть в салон машины.
– Я всего лишь пару пива выпила. А вот она накидалась. И все из-за вас! – ну все, понесло меня.
– Из-за меня? – недоуменно произнес мужчина, перекинув взгляд с Кристи в салоне на меня.
– Ага. Из-за мужиков. Еще один мерзавец пытался добиться того, что вы все пытаетесь добиться от нас. Только потому, что у нас есть вагина! – я увидела, как перекосилось его лицо. Мужчины в этой стране такого дерьма наслушались с избытком.
– О’кей, леди, не мое это дело, – он тут же дернул собаку за поводок и направился от нас.
– Вы все насильники, ты понял? – крикнула я ему вслед. – Все вы! Женщины в этой стране подвергаются насилию каждую секунду. Какого черта тебе от нас надо?
– Ведите аккуратно, – сказал он, уже уходя и даже не обернувшись.
Ага, попался. Сейчас вообще бегом побежишь.
– Нет уж, ты меня выслушаешь! – он ускорил шаг. – Хочешь вот так, как вы все, уйти от ответственности? Я в суд на тебя подам, я чувствую себя изнасилованной!
Он перешел на бег. Ротвейлер, кажется, испугался еще больше.
– Видишь, Кристи, – сказала я, поправляя ее ноги, чтобы смогла закрыться дверца, – на тебя всем абсолютно плевать. И на меня.
Я вывезла ее за город, к северу, на озеро. В это время года в этой части оно затягивается льдом, и водная полиция не патрулирует эти участки. Я припарковала машину у обочины на узкой проселочной дороге, убедилась, что Кристи еще в отключке, и потащила ее тело к озеру. Небо было ясное, и луна ярко освещала мой путь через деревья. Местами я подсвечивала себе дорогу мобильным телефоном и через пару минут добралась до берега. Бросив ее тело на землю, я проверила, насколько твердый лед. Он оказался прочным, но не особо толстым. Должен подойти для того, что я ей приготовила.
– Эй, Кристи, очнись! – я начала хлопать ее по щекам, чтобы она пришла в сознание. – Очнись.
– Что? Где я? Кто ты? – заговорила она с большим трудом.
– Это я, Ким. Помнишь, мы разговаривали на одной вечеринке? Ты мне еще говорила, что мое время пока еще не ушло. И советовала прийти к тебе на лекцию.
– Какая Ким? – она с трудом открыла глаза.
– Ну, вспоминай. Это было недавно. Я та самая «дорогуша», так ты меня вроде тогда назвала.
– Что я тут делаю? – спросила она.
– Ты? Ты тут сейчас будешь умирать, – сказала я и улыбнулась.
Очень надеюсь, что ее зрение пришло в норму и она смогла разглядеть мое лицо.
Не дав ей произнести ни единого слова, я взяла ее за ворот пальто и потащила на лед. Отступив от берега на метр и убедившись, что он не провалится, я взяла ее за волосы, подняла и сказала:
– Ты даже не представляешь, как ты всех бесишь, – договорив до конца, я со всего размаха ударила ее лицом об лед, затем еще раз и еще. Звуки, что я слышала, были звуками боли и обреченности. Я даже не понимала, сломался ли это лед или ее нос. Но, судя по струйкам крови, это все же был нос. Я снова повернула ее лицо к себе и убедилась, что она еще в сознании.
– Правда, Кристи, вот ты задолбала. Ты раздражаешь меня одним своим видом. Но все это я могла бы тебе простить, если бы не твой гадский, долбаный, выводящий из себя татуаж бровей… Кристи, это непростительно, лучше сдохни.
И я снова приложила ее головой об лед. Она даже не кричала, хотя язык я ей решила не отрезать. Может быть, боль была слишком невыносима. А может, она была настолько тупа, что не понимала, что с ней происходит.
– Поверь, всем будет лучше без тебя, – сказала я, в последний раз посмотрев на ее лицо, которое уже почти превратилось в кашу из крови, костей, волос, снега и соплей.
Я вцепилась ей в волосы руками изо всех сил и в последний раз ударила ее головой об лед. Лед поддался и треснул. Словно разбившееся стекло, от места удара пошли трещинки, и на поверхность просочилась вода. Она смешалась с кровью, что растекалась по льду, и у меня возникли ассоциации с розовым мартини со льдом. Я проломила ее головой дырку побольше, в последний раз взглянула на это пустое место, что называлось человеком, и более того, думавшее, что помогает другим людям, а затем скинула ее под воду. Немного застряло пальто, но дальше соскользнуло, и ее тело начало погружаться глубже. Ногой я смыла скопившуюся лужицу крови.
Снова пошел снег. В таком безлюдном и диком месте это было поистине красиво. Отсюда даже не было видно города. Словно я где-то в глуши радуюсь снегу и сейчас пойду в теплый домик, а там меня будет ждать ужин. Из стейка из буйвола и красного хорошего вина. Кстати, я настолько голодная, что съела бы слона. Может быть, даже возьму себе большую пиццу. Интересно, где я сейчас увижу Мерфи в этом богом забытом месте? Где-то ведь увижу, я точно знаю.
