— То есть ты хочешь сказать, что Первухина привязала тебя к себе этим видео?
— Да! Да! Да! Я именно это и хочу сказать!
— То есть на самом деле она тебе не нравится?
— Да какое там нравится! Я эту Ольгу ненавижу! Я не знаю, как от нее отделаться! Я тебя… люблю… Вера… Все время о тебе думаю… Да, я подлец! Сознаю! Но так сложились обстоятельства! Пойми ты это! Я просто у них, у этих идиотских обстоятельств, в плену!
Вера с интересом взглянула на Рогачева. Вот она и дождалась от него любовного признания, но оно нисколько не тронуло ее сердце. Более того, она теперь никак не может понять, чем этот Алик, жалкий трус и приспособленец, ей так нравился? Почему она с ума сходила именно по нему? Ведь не далее как вчера готова была даже жизни себя лишить только от того, что он ее не любит. А он, оказывается, любит. Просто благополучие собственной персоны, имидж первого парня в классе для него оказался куда важнее любви к ней. Но тогда это и не любовь вовсе! Уж онато, Вера, теперь точно знает, что ради любимого человека можно пойти на все, а в отсутствии его — даже на смерть! Да, если бы не Новиков, ее, Веру, собрав по частям, уже укладывали бы в гроб. Настоящий, между прочим, с крышкой. А все ради кого? Ради этого мелко суетящегося Рогачева! Ужас какой!
Веру болезненно передернуло. Она по своей привычке потрясла головой, отгоняя видения гробов и могил. Хорошо, что жизнь показала ей, как опасны игры со смертью. Оказывается, через это тоже надо было пройти, чтобы научиться ценить каждое мгновение жизни. Да! Каждое! Даже это, не слишкомто и приятное! Очень горько разочаровываться в людях, но это гораздо лучше, чем обманываться.
— Вот что, Рогачев, — начала Вера, — могу дать тебе совет: собери своих друзей, и отколошматьте всем коллективом и Рыбу, и Харю, и Фонаря по первое число!
— Отколошматьте?
— Ну… побейте! Я не знаю, как вы в таких случаях выражаетесь!
— Да ты что, Вер! — невесело рассмеялся Алик. — Они ж с настоящими уголовниками связаны! Никто против них не пойдет — это точняк!
— Чего ж тогда так боишься, что Ольга выложит видео? Все ж тебя поймут!
— Ну знаешь… Одно дело — просто не выступить против Рыбы с дружбанами, и совсем другое — в ногах у них валяться… Неужели не чувствуешь разницу?
— Дааа… — протянула Вера. — Разница, конечно, есть…
— Ну вот! Очень хорошо, что ты все понимаешь! Так что, придешь ко мне на день рождения? Я больше никого не буду приглашать. Мы будем только вдвоем: ты и я… как раньше… Нам же всегда было хорошо вместе… Разве нет?
— Было… да… — согласилась Вера, — но именно раньше… Теперь все изменилось. Так, как раньше, уже не будет.
Она отвернулась от Рогачева и пошла к люку, ведущему на винтовую лестницу. Алик задержал ее за руку.
— Постой…
Вера обернулась. На нее умоляюще смотрели еще вчера любимые глаза, но никакого отклика в ее душе этот взгляд уже не рождал.
— Мне очень плохо без тебя, Вера, — тихо сказал Алик.
Она молча выдернула свою руку из его.
— Неужели так и уйдешь? — спросил он.
Вера кивнула. Алик подошел ближе, взял ее за плечи и еще тише произнес:
— Ну хочешь, я первым нарушу пакт?
— Какой еще пакт? — удивилась Вера.
— Мы с Первухиной заключили соглашение. Суть его в том, что она не нападает на меня, то есть держит в секрете видео, пока я с ней. Хочешь, я скажу Ольге, чтобы она помещала это видео в любое место, потому что люблю тебя. Хочешь?
Вера опять подавила в себе желание бросить ему: «Мне все равно» — и сказала:
— Сам решай.
— И если я… тогда ты…
— Давай сначала ты! — отрезала Вера, вырвалась из его рук и нырнула в люк. Алик преследовать ее не стал, что, собственно, ей и было нужно.
Оказавшись на улице, Вера сразу повернула в сторону дома Булатова.
— О! Веруха! — обрадовался Илья. — Сейчас как раз звонил приятель мой… ну… из спортзала… Сказал, что завтра в три обязуется быть у меня как штык. Ты тоже подгребай! Такие снимочки сделаю, что врагиня наша, мадемуазель Первухина, просто пойдет зелеными и синими пятнами! Этот Игорь — такой красавчик, Голливуд отдыхает!
— Ладно, подгребу, — быстро согласилась Вера и спросила: — Скажи, пожалуйста, Илюха, где живет Новиков?
— Серега?
— А ты другого знаешь?
— Еще Вовку знаю, еще…
— Мне нужен наш Серега, — перебила Вера, не дав вспомнить всех известных ему Новиковых.
— Он в шестьдесят третьем доме живет, напротив парикмахерской! — сказал Булатов, а потом спросил: — А зачем он тебе?
— За стихи хочу поблагодарить, — быстро нашлась она.
— Это правильно. Стихи он хорошие находит. Это ему плюс. Собственно, он счет и размочил. После него и другие писать начали. Потом еще и…
— Квартира какая? — спросила Вера, опять сбив Булатова с мысли.
— Квартирато… А кто ж знает, какая у него квартира… Помню, что живет он на пятом этаже. Как из лифта выйдешь, первая квартира направо. А ты позвони для начала. Хочешь, дам номер его мобильника?
— Нет, я лично хочу…
— Ну… валяй лично! Значит, как выйдешь из лифта — сразу направо. Около его дверей еще нарисовано такое кривое солнце… или паук… не знаю… Хотя… может, уже и закрасили… Давненько я у Сереги не был…
Булатов, похоже, хотел еще о чемнибудь поговорить с Верой, но она успела выскочить за дверь, пока он чесал затылок. Лифт будто дожидался ее на Илюхиной площадке. Вера съехала вниз, выбежала на улицу и, не давая себе опомниться, со всех ног припустила к шестьдесят третьему дому. Только не останавливаться! Только не думать ни о чем таком, что может ее сбить!
Ага! Хорошо, что лифт на первом этаже и ждать его не надо! Только чтото слишком медленно он едет!
На стене возле дверей квартиры, которая находилась направо от лифта, действительно было нацарапано то ли солнце, то ли многоногое насекомое. Вера нажала на кнопку звонка. Дверь сразу распахнулась, будто мать Новикова поджидала ее на пороге. Лицо женщины из приветливого сделалось удивленным. Видимо, она ждала когото другого, а Веру вообще вряд ли помнила.
— Здравствуйте, — жалко промямлила Вера, чувствуя, как теряет всю свою решительность. — Мне бы Сережу… Он дома? Я его одноклассница… Его сегодня не было в школе, вот я и…
— Так Сережа заболел! Ума не приложу, где умудрился простудиться! Погода стоит хорошая! Хотя… может, это и не простуда… — Женщина посторонилась, приглашая Веру в квартиру. Потом внимательно оглядела ее и, несколько смущаясь, сказала: — Только вот я не припомню тебя чтото… вы так все выросли… изменились…
— Я Вера. Вера Филимонова. Мы с вашим сыном еще и в детский сад вместе ходили…
