«Мне жаль тебя, русская мысль, и тебя, русский народ! Ты являешься каким-то голым существом и после тысячелетней жизни без имени, без наследия, без будущности, без опыта. Ты, как бесприданная фривольная невеста, осуждён на позорную участь сидеть у моря и ждать благодетельного жениха, который взял бы тебя в свои руки, — а не то ты принуждена будешь отдаться первому покупщику, который, разрядив и оборвав тебя со всех сторон, бросит тебя потом, как ненужную, истасканную тряпку…»
[283]
Это было написано за четыре года до рождения Ленина, но ошибётся тот, кто решит, что я намерен назвать его тем «благодетельным женихом», который взял Россию в свои руки и повёл её к светлому будущему. Если уж пользоваться подобными сравнениями, то большевик Ленин — в отличие от русского либерального историка Ключевского — увидел, что замарашка-«невеста» Россия — это на самом деле невиданная красавица с несметным приданным, не сознающая ни своей красоты и силы, ни своего богатства.
До Октября 1917 года Ленин жил и работал ради того, чтобы отмыть сознание этой «замарашки», загаженное и царизмом, и либералами, убедить её в том, что она — не бесприданница, что она достойна умной и деятельной судьбы. А после Октября 1917 года Ленин жил и работал ради того, чтобы Россия обрела эту судьбу — умную, великую и достойную.
Россию царей русский историк сравнил с фривольной невестой. А новая Россия Ленина, спасённая и созданная им, благодаря Ленину осознала себя не пассивной ожидательницей «благодетельного жениха», а активной строительницей своего будущего и своего счастья…
Так кто оказался исторически прав в оценке перспектив России — Ключевский или Ленин?
Что ж, на том историческом этапе и в тех исторических условиях прав оказался Ленин. В начале XX века он смог объединить вокруг себя и своих идей широкие массы народа, не пожелавшие отдавать свою судьбу западным «покупщикам»…
Если бы не Великая Октябрьская социалистическая революция Ленина, то Россию и впрямь в XX веке могла ожидать участь недалёкой фривольной невесты, которую Запад, обрядив в мишуру, оборвал бы, обобрал бы со всех сторон, а потом бросил на произвол истории как ненужную, истасканную тряпку.
Но конец XX века показал нам, что и Ключевский оказался не так уж неправ. Его оценка России и русского народа полуторавековой давности сегодня звучит как точное описание положения нынешней России в начале XXI века! Оценка Ключевского — это приговор всем ренегатам: от Горбачёва до Путина.
Но почему же выходит так после более чем тысячелетней нашей государственной жизни?
Вот ещё одна цитата:
«Недостаточно сказать… что… нация была застигнута врасплох. Нации, как и женщине, не прощается минута оплошности, когда первый встречный авантюрист может совершить над ней насилие. Подобные фразы не разрешают загадки, а только иначе её формулируют. Ведь надо ещё объяснить каким образом три проходимца могут застигнуть врасплох… нацию».
О чём это?
О Беловежских соглашениях 8 декабря 1991 года?
О президентах РСФСР, Украины и Белоруссии Ельцине, Кравчуке и Шушкевиче?
И кто это сказал?
И когда?
Так вот, это сказано хотя и о наших днях, и о нашем позоре тоже, но сказано давно и по другому поводу. Это — Маркс, классика: «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», где говорится о 36-миллионной (тогда) французской нации… Как видим, любая лишённая чёткого классового сознания нация — не только русская — может отдать себя в руки проходимцев.
Но каким же образом три проходимца смогли в 1991 году застичь врасплох 300-миллионную советскую социалистическую нацию?
Что ж, уже почти закончив читать эту книгу, пусть над таким вопросом поразмышляет и даст ответ на него сам читатель.
ТЕОРЕТИК анархизма, князь Пётр Кропоткин, прожив долгую жизнь, умер уже в Советской России… Кропоткин был, как анархист, противником любой власти (по-гречески ἀναρχία и означает «безначалие, безвластие»). Однако в августе 1920 года ведущий анархист мира писал Ленину:
«Со всеми своими крупными недостатками, — а я, как вы знаете, хорошо вижу их, — Октябрьская революция произвела громадный сдвиг. Она доказала, что социальная революция не невозможна, как это начинали думать в Западной Европе. И, при всех своих недостатках, она производит сдвиг в сторону равенства, которого не вытравят попытки возврата к прошлому»
[284].
Князь-революционер в своих теоретических выводах чаще всего ошибался, и ошибался жестоко, но здесь сказал великолепно. Человек старого мира, он сумел увидеть через всю послереволюционную «беготню по канцеляриям, чтобы получить разрешение на покупку грошовой керосиновой лампочки», контуры такого нового мира, где социальное равенство (равенство, а не «уравниловка»!) будет настолько сильно и реально обеспечено, настолько войдёт в плоть и кровь граждан, в их общественное сознание, что стремление к такому равенству не вытравят никакие попытки возврата к прошлому! Это сказано точно, сказано прямо для нас, граждан России XXI века.
Что есть нынешняя «Российская» «Федерация», что есть все эти «незалежнi» «Украины», «Грузии», «Молдавии», «Казахстаны» и т. д, как не дурацкая, спровоцированная извне врагами Свободы, Равенства и Братства попытка возврата к прошлому!
К тому очень нехорошему, нечестному, несправедливому прошлому, против которого тогда, когда оно было настоящим, боролся Ленин. Боролся для того, чтобы оно навсегда стало для России прошлым.
А оно, вишь, пытается вернуться и, исторически уже мёртвое, хватает нас, живых…
Н-да-а…
Но что важно!
Как уж это прошлое ни старается вытравить ту атмосферу социального равенства, в которой родились когда-то гордые строки: «Человек проходит, как хозяин необъятной Родины своей», а стремление к социальной справедливости в России всё ещё живёт.
Задумаемся вот над чем…
В якобы свободной Америке — «цитадели демократии», в «колыбели демократии» Англии, во Франции, где родилась формула «Свобода, Равенство, Братство», считается, что быть богатым почётно. Наиболее богатые люди рассматриваются на Западе как наиболее достойные уважения.
А кто в России уважает хоть какого-то «олигарха»?
Не завидует ему, а уважает?
Ну, разве что его холуи, да и то — формально, потому что он им платит.
Кто ещё?
Ну, разве что непроходимые социальные идиоты или идиотки, распускающие молодые слюни при взгляде на «олигархический» «Бентли», на бриллиантовые гарнитуры его девок!
