Возможно, жрецы, подобные Юршану, не понимают слов «невидимки», но урок настолько проработан, что для пользования информацией достаточно запоминания рун и цепочек чар из них, а дальше можно пользоваться «методом математического тыка». Это сильно уменьшает полезность занятия, ведь «невидимка» примерно треть подал теорией, только на словах. И вот тут Костя-полиглот сильно пригодится при дешифровке последователям учения богини Матери Ашуйи.
«Вот же попал. Черт, может, вернуться и по-тихому удавить жреца?» – мелькнула в голове подленькая мысль. От этой идеи удалось отказаться не сразу. Подло – да, тяжело (охраняют жреца хорошо) – тоже верно, но пользы лично Маркину – гораздо больше. Вот только человечности в Косте сохранилось слишком много, не успел он научиться оценивать поступки не по количеству подлости в них, а только по соотношению «выгодно – невыгодно».
«Пусть живет – авось пригодится, как та лягушка из анекдота», – принял он решение.
Гаслар не отпустил рыцаря, когда вместе с ним покинул комнату раненого, вместо этого привел к барону. Тот выглядел так, как в поговорке «Краше в гроб кладут».
– Сэр Марг… – едва прошептал барон, – я хочу, чтобы ты мне поклялся…
Костя тут же насторожился: клятвы в этом мире магии и богов были не пустым звуком, подчас стоило серьезно подумать над тем, давать ее или нет.
– В чем именно, господин барон? – спросил он и покосился на Гаслара, который застыл неподвижным изваянием у двери.
– Мне нужна эта тварь… живой…
– Что?.. Демоница?
– Да.
– Это невозможно, – заявил Костя, – демоницу я убью в тот же момент, как только представится для этого малейшая возможность. Зря ты позвал меня к себе, господин барон.
Барон тяжело, с чуть слышным хрипом задышал, губы искривились, пытаясь что-то сказать. На помощь пришел Гаслар: он дал больному несколько капель розоватой жидкости из граненого небольшого пузырька темно-голубого стекла.
– Я запрещу идти с моими людьми по следам демоницы. Прикажу им стрелять по тебе, если приблизишься… – Лекарство придало сил больному, сейчас его речь звучала громче и четче, чем несколькими минутами ранее.
Молодой маг так слышно заскрипел зубами, что на него обернулся Гаслар, который в этот момент утирал лицо и шею барона платком.
– Ради моей дочери, Танши, умоляю помочь, – с угроз барон перешел на просьбы и мольбы. – Я не прошу целой привезти демоницу – живой только. Отруби ей руки с ногами под корень, оставь целыми лишь ее рассудок, глаза и язык. Я хочу, чтобы она видела меня, когда начнут пытать эту тварь, я хочу слышать ее крики!
Барона всего затрясло, из уголка губ потекла тонкая струйка слюны, здоровый глаз был готов выпрыгнуть наружу.
– Господин барон… – начал было Марг, но был перебит:
– Я только прошу дать мне шанс затушить боль в своем сердце муками демона. Если бы не моя болезнь, я сам возглавил погоню и лично убил бы исчадие Бездны! Но не могу, не могу!..
Косте было одновременно и неприятно смотреть на хрипящего, истекающего слюной барона, и жалко этого человека, не сумевшего перенести смерть своей дочери.
«В какой-то степени и я виноват в этом», – мелькнула мысль.
– Хорошо, я постараюсь захватить демоницу в плен и доставить вам живой. Но предупреждаю, что жрецы Матери Ашуйи категорично настроены против этого, – пообещал он вслух.
«И мне ничего не мешает все же прикончить тварь, а сказать, что всеми силами старался пленить, но не вышло», – подумал следом.
– Я со жрецами разберусь сам… – прохрипел, как прокаркал, барон. – Поклянись на своем знаке богини, что висит на твоей груди. Дай клятву, что если будет шанс, то ты захватишь отродье Бездны в плен и привезешь сюда.
Землянин мысленно скривился: барон словно мысли его читал, не оставляя возможности схитрить.
– Клянусь, – четко произнес парень, коснувшись деревянного символа богини, и почувствовал, как амулет потеплел – клятва была услышана.
Глава 3
Ледяная буря закончилась только к полудню. После нее остался толстый ледяной панцирь на всем: на дороге, деревьях, стенах и крышах. Копыта лошадей скользили, и не было речи о быстром перемещении. Но у этого имелась и положительная сторона – медлительных битюгов наемников, голема и тяжеловозов Костиного фургона не обвиняли в задержке колонны. Время, отнятое бурей, рунный мастер потратил не зря, зачаровав священными рунами одноручный меч – стандартное оружие феодальной регулярной пехоты, похожий на клинки викингов с Земли. К сожалению, высшие священные руны конфликтовали с рунами на прочность и усиление удара, которыми постоянно пользовался землянин, так что оружие у него получилось узконаправленным – только против демонов и темных тварей, да и то рубить чешую, костяные панцири и прочую броню – природную и рукотворную, не рекомендовалось.
Кроме меча, он сделал две гранаты без осколков, они создавали ярчайшую вспышку, от которой, что удивительно, зрение приходило в норму через пару секунд – на проверку пришлось потратить один из снарядов. Но вот на создания Бездны вспышка должна оказать воздействие сродни газовому резаку.
После бури пришел сильный мороз, никак не выше пятнадцати градусов. Артефактору, с обогревательным амулетом, на котором он сидел, холод был нипочем, а вот его спутники кутались в меховые накидки и плащи из толстой материи.
Возле подножия гор они увидели крошечный лагерь – один маленький и два больших шалаша из жердей и соснового лапника. Рядом стоял человек с коротким кривым луком в руках. Еще двое вышли из кустов в пятидесяти метрах от лагеря, когда произошло взаимное опознание.
Егеря. Живые.
Все без исключения в отряде вздохнули с облегчением.
– Никого не видели, – сообщил Нерд, бородатый невысокий крепыш-егерь. – Парни с Доржем ушли по дороге вверх, новостей от них не было.
Старший отряда, сэр Робар, рыцарь и заместитель коменданта замка, наверное, десять минут молчал, принимая решение: продолжить путь или остаться на ночевку здесь.
– Нерд, на дороге есть место, где можно остановиться такому большому отряду, как наш? – наконец спросил он егеря.
– Есть, милорд. Только до темноты не дойдем, а после бури ночью идти рядом с пропастью я не советую.
– Демоница сильно опережает нас?
– Обычному человеку хватило бы времени до бури подняться на плато, – произнес Нерд, сдвинув шапку на бок и принявшись чесать шевелюру над правым ухом. – А вот если нет, то так и останется на тропе. Ни вниз, ни вверх не сдвинется. На дороге, к слову сказать, будет пара мест, откуда можно осмотреть часть козьей тропы.
– Пойдем с факелами. Лошадей вести в поводу, держать дистанцию в пятнадцать шагов, – принял решение Робар. Четырех стражников и одного егеря рыцарь оставил в лагере у подножия тропы, чтобы Оливера, реши та вернуться назад, не улизнула.
