И верно! Как же мне раньше-то эта мысль в голову не приходила?! Когда тробор застыл в костре, его не смогла сдвинуть с места вся команда «Морского орла», настолько Гаспар тяжел. Алавир прав – эту проблему необходимо решить как можно скорее. Я потоптался по палубе: как будто бы ноги уже не болят. Оставалось только взобраться на мачту и выбрать удачную позицию, чтобы нанести сильный удар, – на верхушке слишком не разгуляешься. И еще – уклониться от его объятий, чтобы не смешить тех, кто обязательно будет наблюдать за моими действиями.
– Не должна поломаться, – уверенно заявил виконт дю Эскальзер, занимавшийся тем, что брал пеленг на ту часть острова, которую Блез назвал памятником пятой точке Головешки.
– Почему вы так считаете? – живо поинтересовались мы с Алавиром.
– Я ученый! – пожал тот плечами.
– И что? – спросил уже я один, в то время как Алавир пренебрежительно хмыкнул, очевидно подумав: «Не знаю, как в других дисциплинах, но в науке навигации вы, виконт, отнюдь не блещете». Виконт на поведение Алавира внимания не обратил.
– Нам, ученым, – продолжил объяснения Антуан с тем видом, который должен был показать нам: ни для него самого, ни для его коллег давно уже не осталось ни единой тайны в целой Вселенной, – куда в большей мере, нежели обычным людям, присуща такая черта, как наблюдательность.
– И что же вы наблюдали?
– То, что балясины на вантах, когда тробор на них наступал, ни разу даже не дрогнули. А они реагируют на любой, пусть даже самый маленький вес.
– Лео, а что такое балясины? – шепотом поинтересовалась Рейчел.
– Ступенечки, – тоже шепотом ответил ей я. – И какой из этого напрашивается вывод, Антуан?
– Пока он у меня на уровне гипотезы, но я почти убежден: тробор по желанию может изменять вес тела.
– А разве такое возможно? – скептически заметил Алавир.
– Молодой человек! – Виконт, который был младше шкипера лет на десять, укоризненно покачал головой. – В случае с механизмами Прежних возможно все!
С его утверждением трудно было не согласиться, и потому на мачту я не полез.
Поздно вечером, вернувшись в каюту чтобы немного отдохнуть перед вахтой, я обнаружил следующее. Рейчел с Мэри, забравшись на кровать с ногами, сидели с бледными лицами, тесно прижавшись друг к другу.
– Что у вас тут случилось? – встревожился я.
– Лео, у нас на корабле завелись крысы! – ответила мне Рейчел, а Мэри, подтверждая ее слова, часто закивала. – Или одна крыса, но она точно есть!
– Почему ты так решила?
– Мэри нечаянно пролила кофе на пол. На палубу, я хотела сказать. Так вот, кто-то внизу как взвизгнет! Вероятно, очень большая крыса, поскольку визг был такой грубый!
– Может, просто совпало? Мачта в тот момент скрипнула, блок какой-нибудь или сам корабль?
Крыс на корабле быть не должно. По крайней мере, когда мы выходили из Либасона, их на борту точно не было. Единственный вариант: они пробрались к нам во время стоянки у острова. «Надо у Казимира спросить: видел он на острове крыс, нет?» – решил я.
– Ничего не совпало! Мы даже прогрызенную ею нору нашли.
– Где она?
– Вот же!
Даже беглого взгляда мне хватило понять: отверстие – дело рук человеческих, но никак не крысиных зубов. И потому, ни мгновения не колеблясь, я выхватил висевшую у изголовья кровати саблю и с силой вогнал в дыру клинок несколько раз, стараясь бить под всевозможными углами. Некоторые слова, которые мог услышать проделавший дыру негодяй, предназначались только для Рейчел, и потому он должен унести их с собой на тот свет.
Сначала сабля входила во что-то мягкое, затем начала звякать, но внимательный осмотр клинка не дал ровным счетом ничего. Не было на нем ни следов крови, ни прилипших человеческих волос.
– Не попал в нее?
– Нет. Но вы больше не беспокойтесь: сейчас я в эту дырку чопик забью. Кстати, Мэри, в твоей каюте никаких норок нет?
Мне было интересно, как же она ответит на мой вопрос. Дырка там есть точно, самой же ею и проделанная, вот в нее-то и сможет пробраться предполагаемая крыса.
– Есть! – ни мгновения не колеблясь, ответила она. – Ее тоже обязательно нужно заделать!
– Заделаю, – твердо пообещал я. Заодно и подслушивать мужские разговоры перестанет.
Вскоре проблема с дырками была решена, но оставалась главная: вычислить человека, который проделал отверстие в моей каюте. И тогда я прибег к жесткой логике.
Пролитый Мэри кофе наверняка угодил этому мерзавцу либо в глаз, либо в ухо. Иначе откуда этот вскрик боли, который девушки приняли за басовитый крысиный писк? Следовательно, должен остаться если не ожог, то покраснение кожи. Причем действовать надо незамедлительно, иначе краснота пройдет.
Проблема заключалась в том, что уже наступила ночь. Не устраивать же посреди нее аврал, выстраивая всю команду на палубе? Мол, мне необходимо осмотреть всем глаза и уши с помощью фонаря, поскольку темно. Что дает еще меньше шансов в том случае, если покраснение невелико.
«Так или иначе, придется отложить до утра, – решил я. – К тому же утром найти причину общего построения будет значительно проще. Хотя чего ее искать?»
У нас на борту есть штатный лекарь – Рейчел, но пока она сидит без дела. То ли потому, что народ в команде «Морского орла» на редкость здоровый, то ли по той причине, что, когда кто-то начинал жаловаться Рейчел на мелкие недомогания, я, вспоминая о ее неудавшейся лекарской практике в Либасоне, смотрел на «больного» так, что тот начинал запинаться и путать слова, после чего исчезал.
Так вот, необходимо устроить профилактический осмотр. Рейчел будет проверять у всех глаза, уши и, чтобы не возбуждать подозрения, еще и зубы. На предмет обнаружения цинги. Ну и я – вместе с ней. И тогда этот негодяй точно от меня не уйдет! Главное, чтобы краснота до утра не исчезла.
– Рейчел, кофе-то сильно горячим был? – уже засыпая, спросил я.
– Кипяток! Надеюсь, что крыса от него серьезно пострадала.
Я тоже очень на это надеюсь.
Глава 13
Редко когда раньше мне приходилось так торопить утро. Как обычно, я заступил на вахту в середине ночи, и утро всегда совпадало с ее окончанием. Несший на штурвале вахту Стерк конечно же видел мое возбужденное состояние, но молчал. Наконец небо на востоке начало светлеть, затем и вовсе порозовело.
– Что-то нашего кока до сих пор не видно, – заметил Стерк.
И верно, тот давно уже должен был показаться. Выйти на палубу, позевать и направиться на камбуз. Вскоре после этого из трубы камбуза должно потянуть дымком, а затем и запахом готовящегося завтрака. С этого всегда наше утро и начиналось.
– Заспался он, что ли? Отправь кого-нибудь его толкнуть.
