Каждый служащий габа может точно учитывать время, утверждает инструкция. Она честна. Я доподлинно знаю, что отнимаю у Саида жизнь уже двадцать шесть минут, то есть раз пять я гарантированно сдохла по своему пределу живучести. Обнадеживает одно: вибрации и стуки пропали, что бы ни творилось вне пены, оно иссякло. Тишина давит хуже пены. Сознание помаленьку мутится, дышится труднее.
Наконец-то перемены! Спине больно: это подались лепестки шлюза-диафрагмы. Нас выдавило из тюбика перехода в главный тоннель. Губчатую массу застывшего желе рвут и тянут, потом наконец-то из неё выковывают нас. Эффективно, но ничуть не деликатно.
Свет за шторами век. Воздуха так много – хоть глотай взахлеб, и голова кружится от нереальности спасения… Все, полегчало. Я стерла с лица неуместную улыбку, открыла глаза и сразу увидела морду минотавра, взбешенного до алой пены на прокушенной губе.
– В моем габе ур-родовать служащих и гостей! – он рыл копытом пол. Теперь я знаю: у него точно копыта. – Ур-рою. Ур-рою.
– Он жив? – шепотом понадеялась я, заглядывая из-за плеча безопасника и стараясь не упустить важного: Саида уложили в нечто вроде ванны, заменяющей носилки.
– К вечеру будет здоров, почти, – отвлекся от своего занятия Рыг и сосредоточился на мне. – Почему ты пошла сюда? Почему не реагировала на последующие сообщения?
Я тупо уставилась на обрубок ноги поодаль на полу. Сперва затошнило, затем вовсе вывернуло. То место, где ногу срезало, уже заросло свежей розовой кожей, мертвая часть улучшенного клона упрямо спасала себя, не зная бессмысленности этого занятия. Я бы немного повыла от вида слегка подергивающейся стопы обрубка – но тут в голову ударило: если это и есть высокая живучесть, то Саид точно выздоровеет. Весь, кроме ноги. А ногу ему пришьют местные Айболиты. Или как они поступают с придурошными зайцами, что лезут спасать кого не попадя? Он бежал по дорожке. Он бежал и ему ножку… Меня чувствительно встряхнули. Глаза у минотавра рыжие, спокойные настолько, что я не завидую злодеям. Те, кого наш безопасник объявил своими врагами должны сразу пить яд. Это мой им добрый совет.
– Почему пошла сюда? Почему не реагировала на запросы? Давай ответ.
– Сообщение было одно. Явиться и проверить служебный корабль…
– Прокрути в памяти сообщение! Так, именно во время отправки упреждения по глоп-угрозе. Еще раз думай, внятнее. Подробнее, я пишу для дешифровки. – Потребовал минотавр, плотно приживая к моей голове нечто вроде змеюки с двумя головами, которые ловко присосались на висках. – Не понимаю. Сознание и подсознание служащего плотно, эшелонировано защищено. Взлом мы бы отследили сразу. Сообщение правдоподобно, это первичный мой вывод. Сообщение бережно помещено в сознание, Дружественно. Это невозможно. Тем более нельзя отключить служащего от системы контроля, даже временно. Но я наблюдаю оба события, сочтенные невероятными.
Он взрыкнул и глаза полыхнули огненно-золотым. Выявил возможного подозреваемого? Голова наш минотавр, лично я не могу пока понять вообще – кому я нужна, да еще второй раз за неделю. Для всяких там Олеров я мелкая сошка.
– Объект изолировать, – прорычал габрал Рыг кому-то удаленному, поддел меня под локоть и помог идти, держась за край носилок Саида. Еще немного посопел. Нехотя скосил на меня глаз. – У тебя, габло, два гостя, оба телепата с уровнем «доу», пусть и не подтвержденным официально. Саид исключается, я сам свидетель. – Минотавр еще повздыхал, огорченно рассматривая бессознательное тело. – Ему удар поставить, малость тактику подкачать… Прирожденный безопасник. Как успел-то, как успел… В моем габе не убивают служащих. Так было и так есть. Но сегодня – не моими трудами.
У Симы мозг просторный, мыслям в нем не тесно. Так что редкая долетит птицей до середины потока сознания, чтобы туда шмякнуться и разбудить логику. Но сейчас как раз шмякнулась тяжеленная мысль. Меня даже качнуло.
– Объект – Гюль? Это её изолировать? Это она… Глупости!
– Не глупости, а преступление, – прорычал минотавр.
Меня придавило еще сильнее, аж в глазах потемнело. Саид лежит в отключке. Вторая часть этого сплетения двух сознаний – ведь они неизбежно читают друг друга – арестована. Я не могу возразить против вывода минотавра… то есть Рыга, почему я не называю его по имени почти никогда? Ладно, позже обдумаю.
Гюль знает меня до последней паршивой мыслишки на задворках сознания. Я всегда впускала её как угодно глубоко, это не казалось неправильным. Она однажды едва не умерла у меня на глазах, такое не забывается. Гюль просто не способна желать мне смерти! Она вообще существо сложное, хрупкое, склонное к отказу от активных действий. Но не злое по природе. Она гейша, а не убийца… хотя эти понятия нет смысла противопоставлять. Я всей душой не верю в подозрения безопасника. Но… не нахожу изъяна в его логике. И что я скажу Саиду, когда он очнется?
– Я хочу поговорить с Гюль. Она могла сделать глупость. Интеллект у неё ого-го. А вот ума нету.
Мы как раз добрались до основания тоннеля и шагнули в большой зал, откуда и начиналось ветвление каналов на разные уровни и номера служебных причалов. Минотавр взревел на весь зал, сообщая свое мнение об оценке интеллекта и полуфабрикатах личностей в прайде. Издали ему ответил плачущий мяв моего морфа. Гав мчался, отрастив удобные длинные лапы, и был похож на призовую борзую. Прыгнул, обхватил плечи, сразу делаясь пуховым платком и грея спину. Пожаловался в ухо новым стоном: получается, Гюль и правда закрыли в каталашку.
– Ну, поговори, – прекратив шуметь и слушать раскаты эха, неожиданно мирно сказал Рыг. – Я кругом прав, а ты эмпат. Если верить данным анализа, эмпатов крайне редко предают друзья. То есть предают, но после этого эмпат знает истинность картины предательства. Ты – не знаешь и не веришь. Пошли.
Умеют в габ-системе подбирать кадры, а?
Гюль сидела так прямо и неподвижно, что я подумала: сейчас опять надумает умирать. Только этого не хватало! Она до последней складочки меж бровей похожа на брата. Которому я обязана жизнью дважды. Значит, в нашем внутреннем счете долгов и жертв клон-последовательность по любому невиновна передо мной.
– Ты не думаешь, что я дрянь? – жалобно спросила Гюль. Прикрыла глаза и считала ответ полнее, чем могла бы выговорить я. – Не жалей меня. Я дрянь, Сима. Мне позвонил этот… твой сопланетник, габнор Зу-габа. Сказал, что поступило приватное сообщение от Олера. Что Дэй плох, даже при смерти. Для исследований Игиолфа такой он бесполезен, его готовы отдать в ведение габ-системы. Но тогда тебя не пустят к нему, а Олер согласился в оплату прежнего покушения допустить стыковку корабля с пленником на шлюз нашего габа. Чтобы без огласки организовать встречу. Я пообещала помочь. Он ведь габнор, он ссылался на Игля и говорил со мной по открытому каналу. Я читаю людей глубоко и знаю, он не врал.
– Габнора прямо теперь проверяю. О! Он подал о том разговоре стандарнтый рапорт, причем по двум каналам и даже помог отследить утечку, ну, в их дрянном габе кто не торгует данными, тот или спит, или в отпуске. Этот Уильям неплох, хоть и наводит порядок силовыми методами, с превышением… да, – буркнул минотавр. – Так, у них утечка отслежена и по ней нет проблем. А у нас? – Рыг задумался. – Не врал ей габнор, видите ли. Сима, скажи этому… существу без мозга, что не врал – это не то же самое, что «знал правду». Классический и проверенный способ обмана телепатов высших уровней – подача информации через обманутого посредника. Интеллект тысяча. Логику врубай хоть изредка!
