– Мне стыдно, – выплюнув трубку, буркнул Игль. – Я готов принести любые извинения. Да, я осознаю, что подставил вас, единственного известного мне ки-дрюка, действительно умеющего понимать людей. У вас будут очень большие проблемы? – Игль рывком сел, хотя ему было совсем худо. – Надеюсь, до пересмотра статуса не дойдет? Поймите меня, я не видел иного пути. И сейчас не вижу. Хотя Тиль мой друг, а Хум мой любимый партнер по спаррингу… был.
Игль снова лег, покривился и закрыл глаза, позволяя лежаку продолжить экстренное восстановление живучести. Чаппа зло, в полную силу, щелкнул жвалами и удалился, не глянув на габнора. Уильям повозился с настройками в больной своей голове, создал кресло чуть правее лежака. Сел. Зажмурился. Старательно, в подробностях, подумал, как берет Игля за грудки, дергает на себя. Коротко размахивается и крушит челюсть левой снизу. Сразу добавляет правой по почкам. Тело худощавого сун тэя дергается, голова мотается, кровь на кулаке, кровь на костюме. Зуб Игля летит далеко, дробно цокает по полу, оставляет штрихи красного. И совсем не хочется останавливать руку, пока ублюдок жив.
– Почему? – тихо спросил Уильям, ощущая некоторое успокоение.
– Начать надо с истории войны, – сказал Игль, прощупывая челюсть и облизывая с губы несуществующую в реальности кровь. – Если все упростить… В последний цикл противостояния три тысячи циклов назад мы грохнули планетарную систему приличных размеров, желая получить доступ к искомому. Добыли материал и успели почти полностью его декодировать, когда они грохнули наш научный сектор. Целиком и не считаясь с потерями, а равно мнением иных рас, которые пострадали из-за неудачного соседства. Дальше был просто ад, Билли. Могу попробовать назвать наши потери за следующую долю цикла, но это такое число, которое очень долго говорится. Разве в кратности к полному населению вашей Земли… и то долго. Но мы успели сделать опытный образец на базе полученного исследования, это называлось, кажется, «материнский кодер». Солдаты инсектов стали дохнуть вроде мух по осени. Их клинило от противоречия в законе и приказе. Затем был подписан мир на все времена. Мы уничтожили материалы доклада, опытный образец кодера и стерли память выживших ученых. Они ввели тотальный контроль численности солдат расы и умерили масштаб генных изменений при разработке новых рюклов. Еще они внесли параграф о мире с людьми в свой закон. Полагаю, трех тысяч лет достаточно, чтобы мудрецы вроде Чаппы нашли решение, делающее кодер негодным оружием. – Игль помолчал, тяжело вздохнул. – Это не важно. Вопрос прост: как объяснить хоть кому, а тем более законникам, что в сейфе тэй корпуса в научный сектор везли именно доклад? Часть его, черновики. Когда я узнал, то понял сразу: это равнозначно официальному объявлению войны. У рюкла Оберег есть все основания числиться людьми, но ведь они инсекты. В них, глубже подсознания, сидит базовый закон. При вероломном объявлении войны рюкл способен ликвидировать империум. Я телепат, Билли. Я сам проверял, Тиль мне разрешил. Скажу даже больше. Он получил данные о том, что инсекты расценили наше поведение как начало необъявленной войны, а это и есть приказ на ликвидацию… по сути. Тиль «слепой» приказ не выполнил. И выжил. Следовательно, он и правда, человек.
– Вот дерьмо… То есть люди опять проиграли, и снова одновременно с инсектами.
– Что еще я не имею права сказать? Но скажу… что пока мы были в гостях у огги, вокруг крейсера вышли из портаторов настоящие боевые инсекты, убедились в том, что крейсер пуст и вооружение его неактивно – и ушли. Еще я скажу, как все началось. Корпус получил разрешение от членов империума и задействовал определенные экстренные ресурсы. Сейчас мы знаем доподлинно: недавно Огге пришло сообщение от человека, по статусу имеющего право послать именно прямое сообщение. В тексте было достаточно намёков про тот самый вскрытый сейф. В день, когда было отправлено сообщение, три члена империума добровольно покинули его состав. – Игль поморщился. – У нас, Билли, простой закон. Если перевести на ваш манер, получится: или власть, или деньги. Империум аскетичен. Покинувшие его безмерно успешны, но максимально удалены от прав влиять на решения. Игиолф, да будет тебе известно, отказник империума. Он богат и он вне империи навсегда. Теперь подумай: допустим, Тиль не человек. Им и его рюклом одномоментно устранен весь состав власти. Три отказника живы и скорбят. К кому в первый миг обратятся, чтобы избежать хаоса? На пороге войны, в тяжкий миг шока и отчаяния. Не понимая причин поведения коварных инсектов.
– Политика, волчьи игры, – буркнул Уильям. – А говорили, тут все взрослые.
– При современном уровне развития мы купируем значимые сбои в психике на ранних этапах, – назидательно сообщил Игль. – Любой тип мании, любой вариант фанатизма в том числе. Но эти ребята искренне стремились принести пользу человечеству. Каждый из них по отдельности не выродок. А вот вместе… Видишь ли, древние нас сочли взрослыми, когда мы научились сосуществовать. Потому что разнообразие есть основа развития. Именно признание права для людей и нелюдей быть разными остановило войну. Билли, я не хочу говрить умные слова, я и думать их не могу, я черстовски устал. Может. Тебе не слышно, но я вслух оправдываюсь перед Хумом. И ничего у меня не выходит. Даже Тиль меня не слышит и не слушает. Даже сам я.
Игль сел и уткнулся лицом в ладони.
– Билли, никогда не бей телепата в челюсть, – сказал иным, более вкрадчивым, тоном. – Сотрясение мозга нам вредно, влияет на способности. Тем более в тебе еще сидит зюй.
– Оглох?
– Чуть не стал доу. Билли, я всю жизнь хочу оглохнуть, – грустно и почти честно, то есть в должной мере скорбно, добавил Игль.
Повисла тишина, Игль лег и сделал вид, что устало дремлет. Мол – имей совесть, не добивай лежачего. Уильям примерился кулаком в живот. Телепат приоткрыл один глаз.
– Почему? Мне не нужна отмазка с политикой и историей. Мне не интересны твои попытки обозначить раскаяние. Мне нужен ответ. Четыре трупа хороших ребят на моей совести, на твоей тем более. Тиль под судом. Чаппа, ясное дело, за кого-то поручился, то ли за меня, то ли за тебя, что уж вовсе глупо с его стороны. Ему еще надавят на панцирь, так? Почему ты сунул всех нас в это варево вместо приправы, тощая лживая зараза?
Игль поморщился, сел и перестал изображать умирающего, ведь не зря лежак – медицинский, восстановление продвигается неплохо.
– У меня в голове был полный отчет по расследованию, проведенному корпусом. У меня на крейсере сидели все три новых богатея, уже не часть империума и значит, не под охраной Тиля, а под его конвоем. Послание этих уродов Огга, увы, прочел. Меня или кого-либо еще из людей империи он читать и слушать отказался наотрез. В условиях возможной войны зюй ему нужен… насущно. Вот все вводные. Тиль знал, на что идет. С Хумом и прочими я попрощался еще вчера. Чаппу никто не дергал за лапы, он сам встрял. А ты должен был выжить, ты один из нас всех. Ты нейтрал, ничего не нарушил. И ты – главная часть моего плана. Огга никогда не верил во внутренний закон людей. Я полагал жизненно важным для всех нас, дурных гуманоидов, дать ему понять: мы достойны мирного сосуществования. И мы умеем жить, будучи сплошным сплетением противоречий, нас не давит в лепешку груз ошибок. Самых непростительных. Если я хоть вот на столько прав, – Игль показал краешек ногтя, – То Огга возьмется пересматривать закон. И тогда Чаппу выведет из-под удара именно рюкл законников, хотя прежде они были против него всеми голосующими лапами. Тиля тоже не тронут. Как ты там говоришь? Ад и пламя, Билли, ну ты и речь задвинул про атипичного солдата-инсекта!
