Тучный полицейский после этих слов нажал на кнопку, в комнату вошли конвоиры и забрали с собой арестанта.
Затем в эту же комнату ввели Егорова. Через пять минут он вышел оттуда с рукой и листами бумаги в руках.
Когда невольные пленники оказались в камере вдвоем, Станислав Александрович в ярости стукнул кулаком по кровати.
— Если я отсюда выберусь, я этому Пересу вот этими руками оторву все, что теперь ему не причитается. Этот парень покойник. Я отправлю его в преисподнюю — зло сказал Демнтьев.
На что совершенно спокойно его нынешний сокамерник возразил:
— Во-первых, надо еще отсюда выйти. Потом, Вы не знаете, как здесь насчет питания?
— Как, в смысле насчет питания? — переспросил московский сыщик.
— Да просто, Вы понимаете с моим вкусом питаться всякой ерундой, да еще, наверное, плохо изготовленной, это не очень хорошо — сказал задумчиво Егоров.
— А, нет, я не в курсе — ответил Дементьев.
— Жаль, — сказав это, Сергей Александрович прилег на кровать и попытался вздремнуть.
Примерно через час дверь в камеру открылась и на пороге появилась фигура молодого атлетически сложенного человека в штатской одежде.
— Господа, следуйте за мной, — произнес незнакомец на ломанном русском языке, и тут же развернулся и вышел в коридор. Сильно уговаривать гостей этой камеры ему не пришлось. Когда арестанты вышли во двор полицейского участка, незнакомец как раз грузил в машину их багаж. Потом он рукой указал, чтобы они садились в автомобиль. После того, как они там разместились все втроем, автомобиль, быстро набирая ход, покинул негостеприимный двор полицейского участка.
Господин Дементьев недоуменно посмотрел на своего компаньона, тот был совершенно спокоен и на немой вопрос ответил следующим образом:
— Дело в том, что не только у Вас есть друзья, я тоже принял определенные меры перед отъездом, созвонился со своими товарищами, они мне дали контакты нашего общего знакомого из этой страны. Вчера мне удалось с ним по телефону переговорить, я его предупредил о том, что приезжаю, здесь он явно не последний человек, возможности у него достаточно большие, поэтому я сейчас предполагаю, что мы направляемся в данный момент к нему.
Станислав Александрович смотрел в окно автомобиля. Перед его глазами с калейдоскопической быстротой проносились картины городской жизни Карамлиса: магазинчики, оживленные толпы, снующих туда-сюда людей, спешащих куда-то по своим делам. Жизнь продолжалась. Но тут автомобиль, вынырнув из гущи городской среды, подъехал к местному порту. Въехав на причал, машина остановилась. Пассажиры вышли, незнакомец, спасший их из полицейского участка, помог достать багаж и предложил им пройти на одну из стоявших у причала комфортабельных яхт. Команда яхты приветствовала новых пассажиров, а незнакомец сказал после непродолжительного разговора по телефону гостям яхты следующее:
— Вы здесь оставайтесь, сейчас яхта отплывет от причала и направится в порт в соседнем нашем городе Карс. Вы прибудете туда завтра, там вас встретит мой хозяин, а пока мы здесь будем проводить необходимые действия.
Станислав Александрович спросил:
— Можно задать вопрос?
— Конечно — ответил незнакомец.
— Не знаете ли Вы случайно, как там складываются дела у наших детей? — произнес Егоров.
На что незнакомец ответил:
— Пока я не готов ничего сказать, у меня нет достаточной информации. Завтра, я надеюсь, при разговоре с хозяином, многие вопросы можно будет более полно обсудить. Сейчас, к сожалению, мне нечего Вам больше сказать. Теперь, ваши телефоны я заберу с собой, сами, надеюсь, понимаете, что по ним вас могут засечь.
Сергей спросил:
— А позвонить домой, нет ли возможности?
— Вот, возьмите мой телефон, вы сейчас прозвоните, если вам это так нужно — ответил незнакомец.
— Да, — Станислав Александрович, — мне тоже нужно позвонить.
После того, как они позвонили домой, сообщили о том, что у них все нормально, и что в связи с тем, что они отъезжают с друзьями на охоту, они будут вне зоны в течение двух суток. После этих действий незнакомец забрал свой телефон и, попрощавшись, он покинул яхту, а команда яхты быстренько стала готовиться к отплытию.
* * *
Когда капитан Мендоса вернулся с обеда, он первым делом спросил у дежурного:
— Как там себя чувствуют арестанты?
На что дежурный ему ответил:
— В данный момент ничего не могу сказать о том, как они себя чувствуют. Когда их увозили отсюда около часа назад, они чувствовали себя весьма неплохо.
— Кто их увозил? — спросил с ужасом в голосе капитан.
— Я откуда знаю? — ответил дежурный. — Кто-то зашел, забрал их, забрал, кстати, и их багаж и увез их.
Капитан Мендоса застыл, словно его поразил гром. Но это продолжалось недолго. С огромной скоростью он как метеор пронесся в подвал, но, к сожалению, для него, камера была пуста. Потом он медленно, задыхаясь, поднялся на первый этаж, зашел в свой кабинет, вызвал дежурного, вызвал старшего офицера к себе в кабинет. Там он некоторое время, молча на них, смотрел, глаза его при этом светились дикой яростью, затем он со страшной силой, стукнул кулаком по столу и закричал:
— Куда вы дели арестантов?! Кто их забрал?
Все молча, переглядывались.
— Как это могло произойти? — закричал Мендоса.
Потом, через некоторое время, немного успокоившись, капитан Мендоса сам себе объяснил всю ситуацию:
— Какой бардак, какой развал! Действительно коррупция погубит нашу страну. При президенте Сальваторе я бы вас сегодня живьем бы в землю закопал.
— Но сегодня..- на этих словах руководитель участка прикусил свой язык, и в этот момент зазвонил его сотовый телефон. Посмотрев на номер, капитан Мендоса сделал знак своим подчиненным, чтобы они вышли из кабинета. Подключившись к разговору, капитан Мендоса услышал в трубке женский голос:
— Капитан Мендоса?
— Да — ответил капитан.
— С Вами будет сейчас говорить президент Аристид — произнес женский голос.
Через некоторое время в трубке зазвучал голос, который Мендоса сразу же узнал.
— Как прошла операция по задержанию русских?
— Все прошло просто замечательно, — сказал в трубку капитан Мендоса. — Арестованные задержаны, находятся сейчас в камере у нас в подвале.
— Хорошо, пусть они там находятся. Их, по возможности, изолируйте от всяческих контактов, больше их не допрашивайте. Самое главное, чтобы мы точно знали, что они находятся под полным нашим контролем. Все, на этом, я верю в наш успех. Пока — сказав эти слова, президент отключил телефон.
