На основании проекта этого особняка, графика которого насчитывала более 700 листов, представленного в Техническо-строительный комитет Министерства внутренних дел России, 26 января 1894 года Франц Шехтель получает свидетельство на право производить работы по гражданской строительной и дорожной частям. Это еще не звание «полноценного» архитектора, а только «техник архитектуры». Правда, это уже не имеет никакого значения, потому что слава Шехтеля растет, как и число заказчиков.
По воспоминаниям И.Е. Бондаренко, работавшего в 1895–1896 годах в мастерской Шехтеля помощником архитектора: «Шехтель был образованным, культурным человеком… Работать было интересно. Отдельная мастерская во дворе большого дома тогда Гиршман (ранее Пороховщикова на Тверской). Мастерская была хорошо обставлена, с удобными столами, сделанными по рисунку (Шехтеля. – Е. К.); в соседней комнате, украшенной во всю стену французским гобеленом, работал сам Шехтель. Работа шла с 9 до 4 с завтраком в 12 часов… Это не напоминало работы у Каминского. Здесь веяло свежим духом и большой культурой. Шехтель был другом Левитана, Антона Чехова, его брата Николая Чехова и других литераторов и художников. Бывал ежегодно за границей, знал языки и все время упорно работал…» (у Е.И. Кириченко).
Какое-то время Шехтель отдает предпочтение готике: особняк З.Г. Морозовой на Спиридоновке, особняк М.С. Кузнецова на Первой Мещанской улице, дачный комплекс И.В. Морозова в Петровском парке, собственный дом в Ермолаевском переулке, интерьеры особняков А.В. Морозова в Подсосенском переулке (совместно с М.А. Врубелем) и А.П. Харитоненко на Софийской набережной…
В январе 1895 года Ф.О. Шехтель был принят в Московское архитектурное общество (МАО), членом которого оставался более тридцати лет.
Человек разностороннего дарования, Шехтель всегда с увлечением брался за выполнение не только гражданских сооружений, но и церковных проектов. Сколько он всего построил в разных городах России!
А вот характер Шехтеля в конце XIX века изменился. Общение со старыми друзьями уже не доставляло ему прежней радости.
Чехов написал ему в 1896 году: «В последнее наше свидание… ваше здоровье произвело на меня какое-то неопределенное впечатление. С одной стороны, вы как будто помолодели, окрепли, а с другой, ваши глаза смотрят немножко грустно и вдумчиво, точно у вас ноет что-то или ослабела какая-то струна на гитаре вашей души».
Тяжело Франц перенес смерть друга Левитана в 1900 году, хотя она не была для Шехтеля неожиданностью: тот долго и тяжело болел.
С 1900 года главным стилевым направлением в творчестве Шехтеля становится модерн.
Искусствовед Е.И. Кириченко: «Шехтель был в числе непосредственных создателей нового языка архитектуры, новой системы. Его творчество – одна из вершин первого этапа современной архитектуры, известного в России под названием «модерн».
Этому в немалой степени способствовала поездка Франца Осиповича в апреле 1900 года в Париж на Всемирную выставку.
Об этом стоит рассказать подробнее. Впервые Россия решила участвовать в ней с размахом! Для русского отдела была выделена самая большая экспозиционная площадь – 24 тысячи квадратных метров. На участие в выставке Россия потратила 5 226 895 рублей (из них 2 226 895 рублей выделило правительство, а остальные 3 миллиона рублей – частные вложения). Павильон фарфорового короля Матвея Кузнецова и витрины сахарозаводчика Павла Харитоненко были сооружены по проекту Шехтеля.
Павильоны России на выставке в Глазго
Мировая пресса восторженно отзывалась о русских экспозициях. По итогам выставки французская газета Liberté написала: «Мы находимся еще под влиянием чувства удивления и восхищения, испытанного нами при посещении русского отдела. В течение немногих лет русская промышленность и торговля приняли такое развитие, которое поражает всех тех, кто имеет возможность составить себе понятие о пути, пройденном в столь короткий срок. Развитие это до такой степени крупное, что наводит на множество размышлений».
Франц Осипович за участие в Парижской выставке был награжден серебряной медалью – а это уже международное признание!
И в 1901 году архитектор принимает участие в Международной торговой выставке в Глазго. Для русского участия он строит павильоны «Центральный», «Сельскохозяйственный», «Лесная промышленность» и «Горное дело».
Сам зодчий считал ансамбль на Международной выставке в Глазго своим лучшим произведением: «Эти постройки, в которых я старался придать русскому стилю суровость и стройность северных построек, мне милы более моих других произведений. Для меня это мой девиз».
И в том же году Шехтель, на счету которого помимо выставочных павильонов уже 45 крупных реализованных проектов, становится академиком архитектуры.
Несмотря на такую загруженность работой, Франц Осипович всегда был в гуще творческой жизни Москвы. Он стал одним из основателей Московского литературно-художественного кружка, в который входили такие замечательные личности, как А.П. Чехов, В.Я. Брюсов, К.С. Станиславский, М.Н. Ермолова, А.И. Южин-Сумбатов, А.Ф. Кони и др.
По свидетельству Владислава Ходасевича, его посещали: Бальмонт, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Мережковский, Венгеров, Айхенвальд, Чуковский, Волошин, Чулков, Городецкий, Маковский, Бердяев, Измайлов…
С момента открытия в 1899 году до закрытия в 1920 этот кружок был средоточием культурной и художественной жизни Москвы.
Франц Осипович к тому же с 1906 по 1922 год был бессменным председателем Московского архитектурного общества (МАО), с 1908 года состоял членом комитета по устройству международных конгрессов архитекторов. Вскоре его имя становится хорошо известным в Европе. Общества британских архитекторов, архитектурных обществ Рима, Вены, Глазго, Мюнхена, Берлина, Парижа избирают его почетным членом.
Подрастали дети, в доме всегда жили родственники и друзья, – словом, семья была большая, и особняк в Ермолаевском ей стал тесен. И в 1909 году архитектор строит новый особняк, на Большой Садовой, № 4, с просторной мастерской рядом. Этот дом видел многих замечательных людей. Сюда с удовольствием приходили не только друзья архитектора, но и приятели детей. Кстати, именно из этого особняка обычно веселый и гостеприимный хозяин чуть не взашей выталкивал нахального крикливого поэта, который ухаживал за его дочкой Верочкой, – Маяковского. Стены особняка украшали произведения известных художников – Врубеля, Левитана, Маковского, саратовских художников, – многие из которых были ему подарены авторами. Архитектор собирал не только картины, – персидские миниатюры, гобелены.
Первая мировая всколыхнула в русском обществе не только такие прекрасные чувства, как патриотизм, самопожертвование, единение перед лицом врага, но и самые низменные: национализм и шовинизм, подозрительность и оголтелый поиск врагов внутренних. Многие обрусевшие немцы, предки которых веками верой и правдой служили России и для которых она давно стала родиной, ощутили это на себе в полной мере.
