Несколько особняком в перечне ее первых работ стоит фильм «Вольница» (1955 год). В нем Григорий Рошаль снял почти целиком блистательный курс ВГИКа, на котором Конюхова оказалась после весьма характерного для нее случая.
— Я много снималась, и хотя теоретические предметы всегда сдавала на «отлично», но ощущала пробелы в важнейшем практическом — мастерстве актера. Пошла в деканат и честно попросила оставить меня еще на год. Был шок: «Такого у нас никогда не было».
Случай небывалый и (правда, не берусь утверждать наверняка) вряд ли кем из вгиковцев повторенный. Обычно студенты правдами-неправдами стремятся перейти на следующий курс, но прямолинейная комсомолка Конюхова самокритично решила, что из-за частых пропусков в ее образовании возникли пробелы. А поскольку учеба доставляла ей удовольствие, и занималась она старательно, ради этого отринув соблазны шебутной студенческой жизни и уйдя на съемную квартиру, то пробелы решила ликвидировать.
Деканат пошел ей навстречу, и Татьяна снова оказалась на третьем курсе, попав в мастерскую О. И. Пыжовой и Б. В. Бибикова.
— Это был гениальный курс: Руфа Нифонтова, Изольда Извицкая, Надя Румянцева, Юрочка Белов, Мая Булгакова, Валя Владимирова, Рита Криницина, Алеша Пархоменко… — и я туда влилась.
В фильме «Вольница» Татьяна Конюхова сыграла Анфису — беглую жену, смело бросающую вызов законам и общепринятой морали. Параллельно с этой картиной она снималась еще в двух, но на съемочной площадке у Рошаля всегда умудрялась оказаться вовремя. Однажды что-то не сложилось, и она прямо из аэропорта примчалась к самому началу съемок. Во время грима ей в двух словах объяснили «диспозицию»: расталкиваешь всех, кричишь, бежишь вон оттуда — туда… Мало что соображая от усталости и волнения, Конюхова вошла в кадр. Снимали сцену проводов заключенных, среди которых был ее любимый. Массовые сцены — это всегда опасно: что-то не сложилось, споткнулся, зацепился за провода аппаратуры, толпа сбила с ног, и без травм вряд ли удастся обойтись…
По сигналу «мотор» Конюхова с заднего плана начинает энергично пробираться вперед, потом бежит, розовая шаль, вырывающаяся из рук от потока ветра работающего ветродуя, парит за спиной, как парус. У нее перехватывает горло и откуда-то изнутри рвется низкий крик, переходящий в вой: «Ха-ри-то-ша!» И замирает прямо возле камеры. Она была уверена, что съемку провалила, но режиссер был в восторге, а потом многие вспоминали этот эпизод, как один из самых сильных в фильме.
Задумав экранизацию трилогии Алексея Толстого «Хождение по мукам», Рошаль без колебаний пригласил в будущую картину двух героинь из «Вольницы»: Руфину Нифонтову на роль Кати и Татьяну Конюхову на роль Даши.
— На пробе мы играли сцену, когда приходит Телегин — весь из себя в радости и революции, а Даша потеряла ребенка, оцепенела от горя… Я сыграла так, что с лесов кубарем скатились рабочие и стали аплодировать, а мать Георгия Данелия Мэричка (сестра великой грузинской актрисы Верико Анджапаридзе. — Прим. авт.) со своим неповторимым акцентом сказала: «Никогда не думала, что Таня Конюхова — трагическая актриса!»
А я до этого все играла девочек-девушек, которые на стройку поехали, там влюбились, потом «разлюбились». И все у них хорошо: вколотили колышек у переднего колеса машины и стали передовиком труда — хэппи-энд! А здесь такие характеры, такой материал — можно только мечтать!.. Но тут Рошаль надолго заболел. Так уж случилось, что его жена — царствие ей небесное! — Вера Строева, тоже режиссер, невзлюбила меня. Ну, не нравилась я ей, что поделаешь?.. И кап-кап жена с подружками ему на мозги… Кап-кап… А меня приглашает Калатозов, собирающийся снимать «Летят журавли», то бишь пьесу Виктора Розова «В поисках радости». Я большая поклонница этого драматурга, видела его пьесы на сцене. И с радостью бы… — но отказываюсь. Потому что для меня дружба и долг превыше всего на свете, даже собственных интересов и счастья. Я могу поступиться всем самым мне дорогим во имя этого «идиотизма».
Вот все жду и жду… И вдруг где-то через полгода узнаю, что Катю, как и было объявлено, играет Нифонтова, а Дашу — Ниночка Веселовская. Я разрыдалась, порвала газетенку с заметкой, и на полтора месяца провалилась в депрессию, чуть не подохла… Вот так ушла от меня роль. А я в это время отказалась еще и от «Карнавальной ночи», от «Дела № 306»…
В 1956-ом, к моменту окончания института, Конюхова имела за плечами четыре полнометражных фильма.
— Фильм «Доброе утро», который мне засчитали как дипломную работу, стал «добрым утром» моей творческой жизни.
Поиски своего пути
В том же году, словно компенсация и утешение за ускользнувшую роль Даши, судьба в лице режиссера Владимира Басова послала Конюховой главную роль в фильме с символическим названием «Первые радости», а затем и во второй части кинодилогии — «Необыкновенное лето». Это тоже была экранизация. Героиня Константина Федина купеческая дочь Лиза Мешкова, сыгранная Конюховой, выгодно отличалась от всего, что она делала раньше. Это была сложная драматическая судьба, показанная в развитии. И молодая актриса доказала, что ее талант далеко выходит за рамки амплуа, в прокрустово ложе которого ее втискивали до этого режиссеры, критики, да и зрители, полюбившие «розовых» героинь Конюховой и нетерпеливо требовавшие продолжения.
— А я так устроена: вперед — вперед! Меня все время тащило куда-то.
Кино — вещь коварная: экран сохраняет и тиражирует и успехи, и провалы. Тем же, кому фимиам зрительской любви не застилает глаз, во сто крат виднее и обиднее собственные промахи. Татьяна Георгиевна — человек требовательный к себе до мазохизма. Вот и превращаются ее просчеты в растянутые на годы душевные и физические пытки.
— Актер, как охотник: промахнулся, — не убил утку! Хоть и жаль, а ничего исправить нельзя. Тогда рублю с плеча: все! Точка! Не буду больше играть такие роли!
Я и от «Разных судеб» отказывалась. А зачем? В «Добром утре» я сыграла точно такую роль. Что еще нового можно сделать в таких же обстоятельствах, в этой психофизике?
Это потом она будет благодарна судьбе, что та свела ее с талантливым режиссером и интереснейшим человеком Леонидом Луковым, а тогда все решил случай.
Открылась дверь павильона, где режиссер уламывал строптивую молодую артистку, и вошел Георгий Юматов, который уже был утвержден на одну из главных ролей.
— Жора с порога воскликнул: «О, Соня!» А мы с ним тогда не были знакомы, и я растерялась. Так вопрос сам собой и решился. Проб не было: сегодня утвердили, а назавтра мы уже снимались. А что пробовать? У Леонида Давыдовича все «гениальные»!..
Позже, когда Луков просматривал начальные титры, Татьяна заглянула ему через плечо и увидела две колонки фамилий: Татьяна Пилецкая — Юлий Панич и Татьяна Конюхова — Георгий Юматов. И, шутя, заметила:
— Жорик, если бы я взяла мамину фамилию, представляешь, было бы Юманова — Юматов! Тот тут же скаламбурил: «Что ж ты не взяла матерную фамилию?!»
