А ведь если бы Мессинг и в самом деле хотел уехать из СССР, он бы мог сделать это не один раз, и притом вполне легально. Как раз весной и летом 1942 года из советской Центральной Азии в Иран была переправлена польская армия генерала Владислава Андерса. В ее рядах в Иран ушло около 80 тысяч военнослужащих и более 37 тысяч членов их семей. При желании в эту армию могли вступить все поляки и евреи, обладавшие польским гражданством до 1 сентября 1939 года. Ряд будущих видных деятелей Израиля, в том числе будущий премьер-министр Менахем Бегин, ушли с армией Андерса в Иран, а оттуда, как и многие другие евреи, направились в Палестину.
Но если бы Мессинг не воспользовался этой возможностью, очень скоро ему представилась бы другая. В 1946–1947 годах полякам и всем лицам, имевшим до 1 сентября 1939 года польское гражданство, было разрешено репатриироваться в Польшу. Да и позднее такую репатриацию, хотя и не без трудностей, но при желании можно было осуществить, как это сделал, например, бывший советский разведчик Леопольд Треппер. Наконец, в 1960—1970-е годы Мессинг, если бы захотел, мог вполне легально эмигрировать в Израиль. Однако он ни разу не выказал, даже теоретически, намерение такого рода. И это, кстати сказать, кажется вполне естественным. Ведь только в СССР Мессинг познал настоящий успех и любовь зрителей, стал настоящей «звездой». В Польше он такой популярности никогда не имел, будучи лишь одним из многих чародеев, магов и ясновидцев, подвизавшихся на эстрадных подмостках. В Советском Союзе же он долгое время был единственным и многие годы после смерти оставался самым известным актером своего жанра, став настоящей легендой.
Пребывание Мессинга в ташкентской тюрьме в 1942 году и его последующее сотрудничество с НКВД в качестве осведомителя и (или) консультанта может быть доказано только наличием в архивах госбезопасности его личного дела. Из архива ФСБ России, куда издательство «Молодая гвардия» направило соответствующий запрос, пришел ответ, что в архиве нет следственного дела или каких-либо иных материалов, связанных с Вольфом Мессингом.
Вот текст этого письма, датированного 25 февраля 2010 года:
«Главному редактору издательства “Молодая гвардия” А. В. Петрову
Уважаемый Андрей Витальевич!
Ваше обращение об ознакомлении историка Б. В. Соколова с материалами архивного следственного дела в отношении известного гипнотизера и психолога Вольфа Мессинга рассмотрено.
Сообщаем, что Центральный архив ФСБ России запрашиваемыми документальными материалами не располагает.
Заместитель начальника архива А. И. Шишкин».
Конечно, чисто теоретически можно допустить, что дело Мессинга, которое, по утверждению Шенфельда, до суда так и не дошло, могло быть уничтожено в последующие годы. Такое случалось, хоть и нечасто. Так, в 1963 году было уничтожено следственное дело Рокоссовского и некоторых других военных, пострадавших в 1930-е годы и впоследствии реабилитированных, но решение об этом принималось на уровне Политбюро. Вряд ли высшее политическое руководство могло бы озаботиться уничтожением следственного дела Мессинга — ведь политической фигурой артист никогда не был. Я склонен полагать, что этого дела нет в архиве ФСБ по той простой причине, что его никогда не было в природе. Те два кратковременных задержания в начале Великой Отечественной войны, о которых упоминает Мессинг в мемуарах, наверняка не оставили даже протоколов.
Еще менее вероятна версия, что дело Мессинга до сих пор засекречено, поскольку он с 1940-х годов и чуть ли не до конца жизни выполнял ответственные задания «органов». Эта версия, популярная в конспирологических кругах, ровно ничем не подтверждается. Близко знавший телепата Эгмонт Месин-Поляков утверждал: «По поводу его сотрудничества со спецслужбами могу сказать одно: Вольф Григорьевич всеми фибрами своей души был против этого и всю жизнь старался избегать такого рода контактов. Когда он умер, представители соответствующего ведомства побывали у него дома и, скорее всего, какие-то документы изъяли».
Можно заключить, что никакого ареста Мессинга за попытку нелегального перехода в Иран не было. В целом Вольф Григорьевич своей новой родиной был доволен и не собирался возвращаться в Польшу или искать счастье где-то еще. Он справедливо полагал, что такого успеха он больше нигде иметь не будет. Тем не менее версия Шенфельда о Мессинге, мечтавшем удрать из СССР, но попавшемся на провокацию агента НКВД Абрама Калинского, в результате чего Вольф Григорьевич якобы оказался в ташкентской тюрьме и купил себе свободу согласием на незавидную роль сексота, получила распространение среди ряда журналистов. Так, Владимир Кючарьянц в своей статье о Мессинге полностью следует документальной повести Шенфельда в изложении военных лет биографии великого телепата: «Тогда он немного слукавил: интуиция не всегда выручала его. С гордостью показывая мне газетные вырезки военных лет, сообщавшие о двух подаренных им фронту самолетах, ни словом не обмолвился, что дар этот оказался вынужденным. Ни предвидение, ни предчувствие не подсказали ему, что не следует отказываться от настойчивого предложения представителей власти пожертвовать свои немалые сбережения на истребитель. Он отказался и был арестован. Пришлось соглашаться.
После первого ареста Мессинг стал вкладывать гонорары в драгоценные камни. Шла война, и деньги мало что стоили. Во время гастролей в Средней Азии он познакомился с польским эмигрантом Абрамом Калинским и поддался на его уговоры бежать в нейтральный Иран. И куда подевался его дар провидца?! Мессинга снова арестовали. Спасла его найденная в кармане та самая благодарственная телеграмма Сталина. Да еще привычка дарить фронту самолеты. Так взлетел в небо второй его истребитель. А он перестал коллекционировать бриллианты, разглядев в них целую эскадрилью.
Насколько правдива эта история? Я узнал о ней только теперь. Мне не довелось видеть секретное досье Мессинга. Но я видел его лицо. Его гордость за свои самолеты была (стала?) искренней…»
На самом деле, я более чем уверен в том, что Мессинг с самого начала вполне искренне гордился тем, что построил для советских ВВС целых два самолета, тем более что с толком потратить свои миллионы он в СССР все равно не мог.
А агент НКВД Калинский — это такой же вымысел Шенфельда, как и пребывание Мессинга в ташкентской тюрьме. Скорее всего, этот образ представляет собой пародию на одного из предшественников Мессинга на ниве телепатии — инженера Бернарда Кажинского, который в романе Александра Беляева «Властелин мира» фигурирует как инженер Качинский. В романе Качинский именуется русским, хотя и польского происхождения. Кем считал себя по национальности Бернард Кажинский, я не знаю. Он мог быть как русским, так и поляком или польским евреем. Но Шенфельд вполне мог остановиться на третьем варианте, когда создавал образ живущего в СССР польского еврея Абрама Калинского.
Мессинг так отозвался о Кажинском в мемуарах: «Мне много в последние годы рассказывали об этом интереснейшем человеке, и я сожалею, что не удалось познакомиться с ним, а теперь это невозможно — он умер в 1962 году. Это был человек изумительной эрудиции, принимавший участие в опытах известного дрессировщика животных В. Л. Дурова, друживший с К. Э. Циолковским, В. М. Бехтеревым, П. П. Лазаревым. Некоторые считают, что и он сам обладал незаурядными телепатическими способностями. Кажинский явился прототипом одного из героев известного научно-фантастического романа А. Р. Беляева “Властелин мира” — инженера Качинского. Как известно, инженер Качинский в романе Беляева также занимается разработкой проблемы непосредственной передачи мыслей.
