Кстати сказать, в самом конце войны союзники всерьез опасались, что Сталин может приказать Красной армии двигаться дальше на Запад, и разрабатывали планы противодействия этому, в том числе с использованием германских военнопленных, которым предполагалось вновь дать в руки оружие. Но, судя по всему, страхи Черчилля и Трумэна были напрасны. Никаких следов планов советского вторжения в Западную Европу в 1945 году до сих пор не обнаружено. Скорее всего, их и не было вовсе. Сталину требовалось время, чтобы восполнить колоссальные людские потери, восстановить с использованием трофейных технологий и оборудования разрушенную промышленность, укрепить контроль над освобожденными от нацизма странами Восточной Европы.
Рокоссовский наверняка переживал, что политические обстоятельства не дали ему возможности взять Варшаву и разгромить немцев в родной Польше. Огорчался он и оттого, что, также по политическим соображениям, его перебросили на второстепенный 2-й Белорусский фронт. Теперь ему предстояло работать с новым штабным коллективом и готовить наступление в Западной и Восточной Пруссии и Померании.
Глава одиннадцатая
ПОСЛЕДНИЕ БОИ В ГЕРМАНИИ
В связи с переводом на 2-й Белорусский фронт Рокоссовский вынужден был расстаться с Галиной Талановой, которая в январе 1945-го в городке Мензижец под Варшавой стала матерью. Назвали новорожденную Надеждой. Константин Константинович дал дочери свою фамилию. Галина Таланова вместе с маленькой дочкой дошла до Берлина.
Директор Свободинского музея «КП Центрального фронта» Валентина Васильевна Озерова много раз встречалась с Галиной Васильевной, которая делилась с ней самым сокровенным. Валентина Васильевна вспоминает:
«Галина Васильевна показала мне альбом, в котором много фотографий военной поры. На снимках они с Константином Константиновичем рядышком, вместе. Видно, хотели вот так продлить свое счастье. Много и писем Рокоссовского. И все — в стихах (выходит, у Константина Константиновича был и поэтический талант. — Б. С.). Огромные карие глаза Галины Васильевны сияли, когда она читала мне те поэтические послания. Те стихи очень-очень личные. Предназначены ей, и только ей — „незабвенной соловушке“, как называл он ее в письме из-под Курска… У Рокоссовского к Галине было глубокое, серьезное чувство. Они ведь прошли вместе всю войну…»
Но разрушать свою семью Константин Константинович не собирался. «Галина Васильевна говорит, что стать женой генерала и не мечтала. Понимала, что вместе им не быть», — вспоминала Валентина Озерова. Рокоссовский сразу предупредил Галину Васильевну: «Юлию Петровну оставить никогда не смогу!» И рассказал, как сидел после ареста в 1937-м почти три года в «Крестах», и жена от него не отреклась, хотя ее притесняли как супругу врага народа. С Адой, дочерью врага народа, в школе дети не хотели сидеть за одной партой и играть во дворе.
Встречи отца и Надежды после войны были нечастыми. С Галиной они остались добрыми друзьями. Когда в 1968 году хоронили Рокоссовского, у гроба стояла его жена Юлия Петровна. А в группе фронтовых друзей — Галина Таланова.
После войны маршал постоянно помогал своей бывшей подруге и Надежде. Потом в Галину Васильевну влюбился летчик-испытатель Юлий Евгеньевич Кудрявцев. Рокоссовский, который очень переживал, что Галина одинока, благословил их брак. В 1959 году Константин Константинович дал согласие на удочерение Кудрявцевым Надежды. Галина и Юлий поселились в Латвии, у них родилась дочь Марина, но вскоре Кудрявцев погиб на испытаниях. После гибели мужа Галина вернулась в Москву, работала в госпитале имени Бурденко. Больше замуж не выходила.
В августе 1988 года бывший шофер командарма Сергей Мозжухин, мечтавший породнить-подружить две ветви Рокоссовских, в день 45-летия Курской битвы привез в Свободу Константина — сына Ады Константиновны, — и Надежду. А на следующий день Сергей Иванович умер — сердце не выдержало радости встречи.
В квартире Надежды Константиновны на стене висит огромный написанный маслом портрет Рокоссовского. «Отец писал моей матери письма стихами, — рассказала дочь маршала в одном интервью. — Я его практически не видела. Хорошо запомнился послевоенный эпизод, как мы с отцом выбирали вид спорта, которым я буду заниматься. Он сказал: „Что ты не умеешь вообще делать? В волейбол немного играешь. В баскетбол — тоже. А плавать не плаваешь“. Остановились на плавании. Позднее я даже выступала за сборную Латвии».
Но вернемся в конец 1944 года. 28 ноября была издана директива о подготовке 1-м Белорусским фронтом Варшавско-Познанской операции, в ходе которой предполагалось за 11–12 дней выйти на рубеж Пиотркувек — Жихлин — Лодзь и развивать наступление на Познань. 2-му Белорусскому в этот же день была дана директива на проведение Млавско-Эльбингской операции, в ходе которой предполагалось отрезать Восточную Пруссию от остальной территории Германии и оказать содействие 1-му Белорусскому фронту в проведении Висло-Одерской операции, в частности, посредством захвата крепости Модлин. Данная Рокоссовскому директива гласила:
«Перейти в наступление и разгромить млавскую группировку противника, не позднее 10–11 дня наступления овладеть рубежом Мышинец, Вилленберг, Найденбург, Дзялдово, Бежунь, Бельск, Плоцк и в дальнейшем наступать в общем направлении на Нове-Място, Мариенбург. Главный удар нанести с рожанского плацдарма силами четырех общевойсковых армий, одной танковой армии, одного танкового и одного механизированного корпусов в общем направлении на Пшасныш, Млава, Лидзбарк. Обеспечение главных сил с севера осуществить наступлением одной общевойсковой армии на Мышинец. Второй удар силами двух общевойсковых армий и одного танкового корпуса нанести с сероцкого плацдарма в общем направлении на Насельск, Бельск. Для содействия 1-му Белорусскому фронту в разгроме варшавской группировки противника 2-му Белорусскому фронту частью сил нанести удар в обход Модлина с запада».
В дальнейшем основные силы 2-го Белорусского фронта должны были наступать в Померании, прикрывая правый фланг 1-го Белорусского фронта. 22 декабря план операции 2-го Белорусского фронта был окончательно утвержден Сталиным.
Последний раз планы этих операций обсуждались в Кремле у Сталина 27 и 28 ноября 1944 года. На совещании 27 ноября, кроме Рокоссовского, присутствовали В. М. Молотов, Г. М. Маленков, Л. П. Берия, Н. А. Булганин, Г. К. Жуков, А. И. Антонов, С. М. Штеменко, заместитель наркома иностранных дел В. Г. Деканозов и главком ВВС А. А. Новиков. 28 ноября, кроме Рокоссовского, у Сталина были Молотов, Булганин, Жуков, Антонов, Штеменко и главком бронетанковых и механизированных войск Я. Н. Федоренко. То, что на обоих совещаниях отсутствовал командующий 3-м Белорусским фронтом И. Д. Черняховский, доказывает, что первоначально предполагалось, что фронт Рокоссовского будет взаимодействовать в первую очередь с фронтом Жукова. Так что перемена в задаче 2-го Белорусского фронта, который уже после начала операции был перенацелен на ликвидацию Восточно-Прусской группировки, оказалась для Рокоссовского неожиданной.
В состав 2-го Белорусского фронта входили 50, 3 и 48-я армии, 8-й механизированный и 3-й гвардейский кавалерийский корпуса, а также 4-я воздушная армия. В связи с изменением разграничительных линий во 2-й Белорусский фронт из 1-го Белорусского фронта были переданы 65-я и 70-я армии и 1-й и 8-й гвардейские танковые корпуса. Кроме того, из резерва Ставки Рокоссовский получил 2-ю ударную, 49-ю и 5-ю гвардейскую танковую армию. В январе 1945 года 2-й Белорусский фронт насчитывал 881,5 тысячи человек, 2195 танков и САУ, более 11 тысяч орудий и минометов и более 1500 боевых самолетов. Ему противостояли одиннадцать пехотных и четыре танковые дивизии 2-й и 9-й немецких армий группы армий «Центр», с 26 января 1945 года переименованной в группу армий «Север». Кроме того, в резерве немецкое командование имело три пехотных и одну моторизованную дивизию. Немецкие дивизии далеко не полностью были укомплектованы людьми и бронетехникой, так как пополнялись в первую очередь дивизии, участвовавшие в Арденнском наступлении. Да и в действительности разведка 2-го Белорусского фронта значительно завышала противостоящие немецкие силы. 9-я армия в тот момент вообще действовала против 1-го Белорусского фронта, а ряд перечисленных в разведсводке дивизий в январе 1945 года находился на других участках советско-германского фронта. Например, танковые дивизии СС «Викинг» и «Мертвая голова» дислоцировались в тот момент в Венгрии. Там же находились 3-я и 6-я танковые дивизии, которые разведчики 2-го Белорусского фронта числили перед своим фронтом.
