Но это был глас вопиющего в пустыне. Сколько высланных умерло от голода, холода и болезней, никто и никогда не узнает. Как и то, сколько народу было замучено в самой Тамбовской губернии. Позднее Тухачевский в одной из статей, анализируя опыт подавления Антоновского восстания, отмечал: «Когда распавшиеся банды после столкновения с красными частями возвращались к себе в деревню, то здесь они наталкивались на чистку и попадали в руки оккупационных частей. Круговая порука, которая была проведена вдобавок к этому, а именно — заключение семей не явившихся бандитов в концентрационные лагеря, быстро повлекла за собой разложение среди крестьян — как только они увидели методичность и точность работы Советской власти, непрерывно сопровождаемые уничтожением всё новых и новых банд и извлечением бандитов из деревень, — настроение их начало колебаться. Они начали становиться в оппозицию к бандитизму и даже поддерживать Советскую власть путем указаний на скрывающихся бандитов и предупреждений о налетах банд. Для того, чтобы еще сильнее оформить это расслоение, чтобы создать в деревне непримиримую среду для бандитизма, была введена разведывательная крестьянская служба, которая должна была организованно предупреждать красные войска и милицию о надвигающейся опасности… Постепенно под влиянием чистки волостей и их советизации, под влиянием разгрома бандитов и суровых кар упорствующих, а также под влиянием примеров освобождения бандитов, явившихся и сдавших добровольно свое оружие, начинается разложение бандитизма. Число убитых, раненых и пленных бандитов уменьшается по сравнению с бандитами, вылавливаемыми чекистским порядком в деревнях и добровольно сдавшимися».
Молодой командующий забыл еще упомянуть о расстрелах безоружных заложников, никогда в восстании не участвовавших. Главным образом благодаря этому бесчеловечному средству, запрещенному международными конвенциями о правилах ведения войны, удалось создать в деревнях «непримиримую среду для бандитизма» и заставить крестьянские массы «поддержать» Советскую власть.
Донесения политпятерок, руководивших проведением чисток в селах, ежедневно поступали Тухачевскому и Антонову-Овсеенко. Вот для примера только два из них: «26 июня, при занятии с. Туголуново, особо организованной политпятеркой были взяты заложники и населению предложено немедленно выдать бандитов и оружие. По истечении двухчасового срока на глазах населения было расстреляно 5 заложников. Расстрел произвел на население сильнейшее впечатление, крестьянство приступило немедленно к выдаче бандитов и оружия. За 2 дня, 26 и 27 июня, явилось добровольно бандитов без оружия — 231, с оружием — 8, дезертиров — 99, выдано населением бандитов — 68, дезертиров — 88. При содействии населения была устроена засада, в которую попал и был убит известный бандитский главарь Богуславский».
Иногда для не просто «сильнейшего», а «ошеломляющего» впечатления на крестьян приходилось расстреливать побольше заложников, чем в Туголунове. Так, «27 июня, по занятии дер. Остроуховка Васильевской волости, организованной пятеркой объявлено населению о сдаче оружия и выдаче бандитов, взято 30 заложников. В 19 часов за неисполнение приказа о сдаче оружия расстреляно 10 заложников. Расстрел произвел на граждан ошеломляющее впечатление. Все крестьяне в один голос заявили, что пойдут всем селом и представят все оружие: немедленно было выдано 5 бандитов. Операция продолжается. Крестьяне проявляют усердие в поисках оружия и бандитов».
Попробуй тут не проявить! Сразу или тебя самого, или кого-нибудь из близких к стенке поставят. Иногда, в особо упорствующих селах, расстреливали несколько партий заложников, прежде чем крестьяне становились «сознательными». Например, в деревне Андриановка в два приема расстреляли 16 человек, пока пробудили у жителей ненависть к антоновцам. А в соседней Кулябовке страшную процедуру, жертвой которой стали 23 человека, пришлось проводить троекратно. Зато все стали бояться укрывать восставших и пускать в села их отряды, поскольку это грозило жителям неминуемой смертью. Антоновцам теперь приходилось силой добывать продовольствие и место для ночлега. Крестьянство оказалось между двух огней, и между ним и повстанцами наконец пролегла та грань, о которой говорил Тухачевский. Поэтому 17 июня приказом № 178 он потребовал создавать в деревнях и селах отряды самообороны для борьбы со сторонниками Антонова: «В случае появления банд и налета их на населенные пункты местное население обязано оказать сопротивление, уничтожая бандитов всеми возможными средствами и немедленно сообщая об их появлении в ближайшую войсковую часть или ревком. Неоказание сопротивления бандитам и несвоевременное сообщение о появлении таковых… будет рассматриваться как сообщничество с бандитами со всеми вытекающими отсюда последствиями». Словом, добровольно-принудительные отряды самообороны под угрозой расстрела. Куда ни кинь, всюду клин. Но крестьянин видит, что сила теперь действительно у красных. Так что приходилось с оружием в руках бороться с бандитами, не пускать их в села, брать себе имущество тех, кто скрывается в лесах. И все больше повстанцев были вынуждены сдаваться на милость победителям. До 1 мая 1921 года сложили оружие 7 тысяч человек, а с мая по август — еще 15 тысяч.
23 июня 1921 года в приказе № 116 Антонов-Овсеенко и Тухачевский обобщили опыт наиболее результативных чисток и, усовершенствовав прежние методы, предложили оптимальный способ проведения операции: «Намечаются особенно бандитски настроенные волости и туда выезжают представители уездной политической комиссии, особого отделения, отделения военного трибунала и командования вместе с частями, предназначенными для проведения чистки. По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60–100 наиболее видных лиц в качестве заложников и вводится осадное положение. Выезд и въезд в волость должны быть на время операции запрещены. После этого собирается полный волостной сход, на коем прочитываются приказы Полномочной Комиссии ВЦИК № 130 и 171 и написанный приговор для той волости (здесь в значении: проект решения волостного схода. — Б. С.). Жителям дается 2 часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей, и население ставится в известность, что в случае отказа дать упомянутые сведения заложники будут расстреляны через два часа. Если население бандитов и оружия не указало по истечении двухчасового срока, сход собирается вторично и взятые заложники на глазах у населения расстреливаются, после чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие. Желающие исполнить это становятся отдельно, разбиваются на сотни и каждая сотня пропускается для опроса через опросную комиссию (представителей Особого отдела и Военного трибунала). Каждый должен дать показания, не отговариваясь незнанием. В случае упорства проводятся новые расстрелы и т. д. По разработке материала, добытого из опросов, создаются экспедиционные отряды с обязательным участием в них лиц, давших сведения, и других местных жителей и отправляются на ловлю бандитов. По окончании чистки осадное положение снимается, водворяется ревком и насаждается милиция. Настоящее Полномочная Комиссия ВЦИК приказывает принять к неуклонному исполнению».
Точно такими же методами, будто копируя приказы Тухачевского, действовали в годы Второй мировой войны немцы, когда боролись с партизанами в России и на Балканах. Очень вероятно, что немецкая военная мысль дошла до наилучшей тактики борьбы с партизанами самостоятельно, без заимствования советских разработок, и сходство здесь определяется только внутренним родством двух тоталитарных режимов с их презрением к человеческим жизням. Или всё же во время поездок в Германию Михаил Николаевич поделился тамбовским опытом с офицерами рейхсвера? А, может, немцы просто внимательно прочли статью Тухачевского «Борьба с контрреволюционными восстаниями», опубликованную в 1926 году в московском журнале «Война и революция». Правда, о расстрелах заложников там прямо не говорилось… В любом случае, многих германских генералов за подобное после проигрыша войны повесили или расстреляли по приговорам Нюрнбергского и других трибуналов. В частности, в Югославии за такого рода чистки казнили генерала СС Германа Беренса, которого потом долгие годы подозревали в фабрикации компрометирующей Тухачевского мифической «красной папки». Расстреляли и Тухачевского с Антоновым-Овсеенко, только не за тамбовские художества, в которых, как мы сейчас убедимся, их не превзошли даже эсэсовцы, а по абсолютно ложным обвинениям в заговоре и измене.
