Коперник. Филипп Меланхтон?!
Ретик. «Учитель Германии», он самый.
Коперник. Избранный преемник Лютера? Его правая рука?!
Ретик. Он сказал, что я прирожденный математик.
Коперник. Скажите-ка, профессор, а с Лютером вы тоже близко общаетесь?
Ретик. О, теперь я понимаю, чего вы… Но клянусь вам, пан, я не разделяю мнение преподобного Лютера о ваших идеях. В самом деле.
Коперник. У Мартина Лютера есть мнение о моих?..
Ретик. Это лишь его личное мнение. Я же считаю, что астрономии нужен как раз такой смелый новый подход, который избрали вы.
Коперник. Что он об этом говорит?
Ретик. Ну… Что-то иногда упоминается на заседаниях факультета. Или за обедом. Вы знаете, как это бывает.
Коперник. Нет.
Ретик. Кто-то рассказал ему в общих чертах, и он…
Коперник. И?
Ретик. Ну…
Коперник. Что он сказал?
Ретик. Он сказал, что только дурак переворачивает с ног на голову всю астрономию единственно ради новизны.
Пауза.
Коперник. Полагаю, что из его уст «дурак» — не самое обидное оскорбление.
Ретик. И, разумеется, он ничего не смыслит в математике. Он отверг вашу теорию только потому, что она противоречит Библии. Он процитировал книгу Иисуса Навина, главу 10, стих 12. Ту часть, где Иисус говорит: «Стой, солнце, над Гаваоном».
Коперник. Да, да, прекрасно знаю.
Ретик. «И луна, над долиною Аиалонскою».
Коперник и Ретик (одновременно). «И остановилось солнце».
Ретик. Вот именно, пан. И остановилось Солнце. В этом-то все и дело. Потому что если Солнце уже стояло на месте, как вы утверждаете, тогда зачем Иисус приказал ему остановиться?
Коперник. А вы как думаете?
Ретик. Я считаю, что математика для математиков. Священное Писание к ней не относится.
Коперник. Вы ему так и сказали?
Анна входит в комнату, в домашнем платье, шали, ночном колпаке и со свечой в руке.
Анна. Все в порядке?
Коперник (подходя к ней). Анна, ты почему не спишь в такой час?
Анна. Ты поранился, Микой?
Ретик. Она не впускала меня, когда я приехал.
Коперник. Пустяки.
Анна. Что случилось?
Коперник. Просто растяжение, ничего страшного.
Ретик. Я думал, она меня обольет водой.
Анна. Он подошел к двери после того, как ты ушел..
Ретик. Я пытался ей сказать, что я лишь…
Анна. Мне было страшно его впускать.
Коперник. Ты все сделала правильно.
Пока Анна и Коперник разговаривают, Ретик ищет в сумке какие-то бумаги.
Анна. Что ему нужно?
Коперник. Ему? Он уйдет через несколько…
Анна. А что насчет Епископа?
Коперник. Ох!
Анна. Он не?..
Коперник. Нет, нет. Он… отдыхает. Возвращайся в постель, дорогая. Прости, что разбудили тебя.
Анна. Я ждала и волновалась всю ночь, Микой.
Коперник. Сейчас все в порядке.
Анна. Что-то он мне не нравится.
Коперник. Я с этим разберусь. Не волнуйся.
Анна неохотно уходит.
Коперник. Терпеть не могу быть негостеприимным, профессор. Если бы…
Ретик. Я привез вам кое-что еще, пан.
Коперник. Нет, прошу вас, больше никаких подарков.
Ретик. Это от Шёнера. Кое-какие недавние наблюдения за Меркурием. Он настоял, чтобы я передал их вам.
Коперник берет бумаги, изучает их.
Ретик. Он не сам делал наблюдения. Он сказал, что получил их от кого-то еще, но вспомнил, что вы всегда хотели…
Коперник изумленно качает головой, затем восхищенно кивает и вздыхает.
Ретик. Он сказал, вы будете довольны. Он даже был уверен в этом. Вы же не бросили в самом деле свои труды, пан? Наверняка вы все еще работаете. Я прав? Пан?
Коперник. А?
Ретик. Я говорю, вы ведь не бросили, не так ли? Это просто передышка. Правда ведь? Поэтому я подумал, что могу…
Коперник. Нет, мне жаль. Даже если бы я хотел, я… Мои руки связаны. Видите ли, Епископ… Он, хм… Боюсь, эту пилюлю не подсластишь, профессор. Епископ изгнал лютеран из епархии.
Ретик. И при чем здесь я?
Коперник. То есть вы не лютеранин?
Ретик. Я не собираюсь здесь жить. Я лишь хочу поговорить с вами о вашей работе. Коперник. Даже это не было бы… Нет.
Ретик. Я математик, а не теолог. Не могли бы вы ему это объяснить? Быть может, он бы выдал нам… Как это называется? Индульгенцию?
Коперник. Диспенсацию. Но нет. Ни единого шанса.
Ретик. О, пожалуйста, попытайтесь. Можете заверить его, что наш разговор никак не будет связан с верой. Мы строго ограничимся арифметикой и геометрией. Крыльями человеческого разума. На таких крыльях мы могли бы преодолеть наши религиозные различия. И вообще какие угодно религиозные различия. Разве Авраам не учил иудеев астрономии? А Моисей, еще один еврей? И видит Бог, все те астрономы, что исповедовали ислам и по пять раз на дню молились Аллаху, ночью тоже наблюдали за звездами. И даже египтяне и греки! Прометей и похищение божественного огня! То преступление, за которое орел выклевывал ему печень! Что это значит, если не то, что Прометей принес смертным свет астрономии?
Пауза.
Коперник. Как вы молоды, профессор.
Ретик. Вы ведь не боитесь говорить с ним?
Коперник. Я? Я личный врач Епископа.
Ретик. Вот и хорошо.
Коперник. Меня вызвали к нему сегодня, после того как его якобы отравил лютеранский шпион.
Ретик. Не может быть!
Коперник. Ничего этого и не было. Однако знание интимных подробностей его пищеварения не поможет мне поколебать его мнение. По какому бы то ни было предмету.
Ретик (вставая на колени). Умоляю, попытайтесь! Если вы это сделаете, то клянусь...
