— Если даже есть— кучка, но для нее неинтересно жить.
— А умереть тоже жалко.
— Хочется увидеть жизнь, до чего все-таки дойдут?
— Увидеть эту мразь?
— Нет, это должно кончиться, конечно. Мне кажется, что, если бы Жукова еще годика на два оставили на месте, он сделал бы по-другому».
А ведь прослушивали генерала не просто так. Еще в бытность командующим, на него, на генерала Рыбальченко и на генерала Кулика — заместителя командующего — кто-то из доброжелателей написал донос об их высказываниях против политорганов в армии. По этому поводу даже приезжала комиссия Министерства обороны. Им бы тогда остановиться, но нет же, обиженные генералы продолжали гневить Бога!
Еще в органах была агентурная магнитофонная запись, составленная МГБ, когда генералы Гордов и Кулик, приехав в Москву из Куйбышева на совещание, изрядно выпив в одном из номеров гостиницы «Москва», вспоминая суровые дни войны, от души склоняли имя Сталина во всех мыслимых и немыслимых падежах, сопровождая эту процедуру самым что ни на есть отборнейшим матом. Абакумову пришлось доложить и об этом тоже.
И процесс пошел!
4 января 1947 г. арестовывают Рыбальченко и Гордова, а 11 января— Кулика. Арестовали и жену Гордова — Татьяну Владимировну. Женщина не смогла выдержать угроз и запугиваний и сломалась. Она подписала показания против своего мужа, а также против его заместителя и начальника штаба. Но для этого ей понадобилось быть лично допрошенной Виктором Семеновичем Абакумовым, он умел убеждать!
Следствие в отношении трех генералов велось более трех лет. Гордов и Кулик предстали перед Военной коллегией Верховного Суда СССР 24 августа 1950 года, а Рыбальченко на следующий день.
В эти же дни их расстреляли.
Спустя годы, бывший заместитель начальника следственной части по особо важным делам МГБ СССР Лихачев валил все на министра: «Абакумов, осуществляющий непосредственное руководство следствием по делам Гордова, Кулика и Рыбальченко, давал прямые указания о применении к арестованным физических мер воздействия».
После ареста Кулик ежедневно допрашивался по 8–9 часов и сломался уже 15 января 1947 г. Слышали, как он рыдал на допросах.
Рыбальченко допрашивали по 9–12 часов. Он сломался 9 января. А на суде заявил: «Следствие по моему делу велось преступно. Следователь довел меня до такого состояния, что я готов был подписать себе смертный приговор».
Избивали и Гордова, допрос которого вместе с истязаниями записывался на магнитную ленту.
Для примера, давайте ознакомимся с обвинительным заключением одного из генералов:
«2 августа 1950 г. по обвинению Кулика Григория Ивановича в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 58–1 м «б», 19–58-8, 58–10 ч. 1 и 58 — II УК РСФСР МГБ СССР.
11 января 1947 г. за активную вражескую деятельность был арестован Кулик Григорий Иванович.
Расследованием по делу установлено, что Кулик Г.И., являясь врагом Советской власти, на протяжении ряда лет вел подрывную работу в Советской армии.
На допросе 5 февраля 1947 г. Кулик показал:
«Злоба и ненависть к советскому правительству появилась у меня после моего разжалования в связи со срывом по моей вине обороны Керчи от немцев. 1942 г. был началом моего политического падения, в результате которого я скатился на вражеские позиции, и близких мне людей стал обрабатывать в духе вражды и ненависти в ВКП(б) и Советской власти».
В 1945 году, став заместителем командующего войсками Приволжского военного округа, Кулик на почве общности антисоветских взглядов установил вражескую связь с бывшим командующим войсками того же округа Горловым и начальником штаба Рыбальченко.
Представляя собой группу единомышленников, Кулик, Гордов и Рыбальченко систематически устраивали антисоветские сборища, на которых высказывали гнусные вражеские измышления в отношении ВКП(б) и правительства и поносили советский строй.
На следствии арестованный Гордов показал: «Сойдясь с Рыбальченко и Куликом на почве общности враждебных взглядов, мы в период первой половины 1946 г. часто собирались вместе и вели между собой антисоветские беседы, в которых возводили гнусную клевету на советский государственный строй, руководителей ВКП(б) и правительство».
Арестованный Рыбальченко подтвердил на следствии это обстоятельство и показал:
«Высказываемые мною антисоветские взгляды полностью разделяли Гордов и Кулик, а я, в свою очередь, поддерживал их враждебные высказывания.
Представляя собой, таким образом, группу противников существующего в СССР государственного строя, я, Гордов, Кулик встали на путь борьбы с советской властью».
Для расширения вражеской деятельности Кулик, Гордов и Рыбальченко стали выискивать себе единомышленников. Они группировали вокруг себя обиженных и недовольных службой в Советской армии офицеров, которых обрабатывали в антисоветском духе.
Вынашивая вражеские взгляды о необходимости перестройки Советской армии по типу капиталистических армий, Кулик, Гордов и Рыбальченко намеревались упразднить институт политработников и систему политического воспитания личного состава Советской армии. С этой целью они в своей практической работе в штабе Приволжского военного округа вели линию на принижение роли и дискредитацию политаппарата, на свертывание политической работы в округе.
Арестованный Рыбальченко об этом показал: «Мы хотели построить Советскую армию по типу буржуазных армий».
Командуя войсками ПриВО, Гордов, Кулик и я всячески пытались помешать нормальной работе политаппарата округа и все делали для того, чтобы его дискредитировать.
Комиссии МВС, проверявшие нашу работу в ПриВО, вскрыли эту антигосударственную практику, и Гордов, Кулик и я были сняты с занимаемых должностей, а затем и вовсе уволены из армии».
Будучи уволены из армии, Кулик, Гордов и Рыбальченко еще более озлобились против Советской власти и, собираясь в квартирах у Кулика и Гордова в Москве, высказывались за необходимость реставрации в стране капитализма и ликвидации советского правительства, а также делали враждебные выпады по адресу главы советского государства.
Обсуждая изменнические планы, Кулик, Гордов и Рыбальченко на своих сборищах высказывали угрозы в отношении руководителей советского государства и заявляли о необходимости свержения советского правительства. Арестованный Гордов на следствии об этом показал: «После отстранения от должности командующего войсками Приволжского военного округа мое озлобление на советскую власть дошло до предела, в результате чего осенью 1946 г. я в беседах с Рыбальченко и Куликом высказывал угрозы по адресу руководителей ВКП(б) и правительства.
Разделяя мои вражеские настроения, Рыбальченко и Кулик также злобно клеветали на правительство и, обвиняя его в неспособности руководить страной, договаривались до того, что такое правительство необходимо свергнуть»».
