В конце января – начале февраля 1937 г. один немецкий дипломат при удобном случае намекнул чехословацкому посланнику в Берлине Мастны, что очень скоро в Советском Союзе произойдет смена руководства, в которой решающую роль сыграют члены влиятельной группировки в Красной Армии. Мастны немедленно информировал об этом президента Бенеша. Одновременно соответствующая информация была доведена и до ушей французского военного министра Даладье, который поспешил сообщить о заговоре военачальников советского посланника в Париже В. Потемкина.
Считая, что предварительные сообщения уже разогрели подозрительность И. В. Сталина, Гейдрих приступил к завершающему этапу операции: в Прагу отправился сверхсекретный агент СД, который через особо доверенного посредника довел до сведения Бенеша, что в Праге уже находятся документальные доказательства причастности Тухачевского к заговору. Окончательно убежденный Бенеш 8 мая 1937 г. сообщил обо всем Сталину, после чего агенту Гейдриха была устроена встреча с сотрудником советского посольства в Праге, которому были предъявлены два подлинных письма из фальшивого досье. Слетав с ними в Москву, сотрудник вернулся в Прагу со специальным курьером, уполномоченным выкупить досье. Не торгуясь, курьер выложил 500 тыс. марок, и фотокопии документов, якобы хранившихся в Берлине, перекочевали в Москву.
По событиям, которые за этим последовали, Гейдрих убедился, что фальшивка сработала. 11 мая 1937 г. Тухачевского сместили с поста первого заместителя наркома обороны, а 22 мая арестовали.
Эта детективная версия, ходившая на Западе за правду почти 30 лет, в нашей стране в условиях гласности не продержалась и года. Прежде всего выяснилось, что дорогостоящая гейдриховская фальшивка, будто бы сыгравшая столь роковую роль в судьбе Тухачевского и его сподвижников, как в воду канула.
«Ни в следственном деле, ни в материалах судебного процесса дезинформационные сведения зарубежных разведок о М. Н. Тухачевском и других военных деятелях не фигурируют, – говорится в материалах Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями. – Свидетельства о том, что они сыграли какую-либо роль в организации «дела военных», не обнаружено» (Известия ЦК КПСС. 1989. № 4. С. 61).
Об этом же пишет Н. Абрамов в журнале «Новое время» (1989. № 13. С. 39):
«Следов передачи каких-либо документов в Архиве внешней политики СССР не обнаружено». Существовало ли вообще досье?
Таким образом, архивные изыскания наших дней лишь подтвердили то, что еще в 1971 г. В. М. Молотов сказал писателю Феликсу Чуеву: «Мы и без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота!» И в это можно поверить, если составить насколько можно полную хронологическую канву событий того грозового времени.
Репрессиям 1937 г. в Красной Армии предшествовали репрессии середины 20-х и начала 30-х годов. В первом случае из армии вычистили командиров и политработников, сочувствующих троцкистской оппозиции; во втором – бывших офицеров старой армии, обвиненных едва ли не в монархическом заговоре. Третья волна репрессий началась во второй половине 30-х годов, когда крупные хозяйственники Е. Дрейцер, С. Мрачковский, И. Рейнгольд и др., арестованные по делу так называемого параллельного троцкистского центра, дали показания на командующего войсками Ленинградского военного округа В. М. Примакова и военного атташе в Лондоне В. К. Путну, в 20-е годы примыкавших к троцкистской оппозиции.
А дальше события развивались так:
14 августа 1936 г. – В. М. Примаков арестован в Ленинграде и доставлен в Москву.
20 августа 1936 г. – В. К. Путна арестован в Москве. Обоих обвиняют в том, что они участвовали в «боевой группе троцкистско-зиновьевской контрреволюционной организации».
31 августа 1936 г. – Путна дал показания о существовании «центров троцкистско-зиновьевского блока» и подтвердил свое и Примакова участие в военной троцкистской организации.
Февраль – март 1937 г. – выступая на Пленуме ЦК ВКП(б), Молотов говорил о появлении «симптомов шпионско-диверсионно-троцкистской работы» в военном ведомстве и о том, что проверяться работа этого ведомства будет несколько позже «и проверяться будет очень крепко»
22–25 апреля 1937 г. – арестованные высокопоставленные работники НКВД М. Гай и Г. Прокофьев дали показания о преступных связях Тухачевского, Уборевича, Корка, Шапошникова, Эйдемана и других военачальников с бывшим руководителем НКВД г. Ягодой. Сам Ягода такие связи отрицал.
27 апреля 1937 г. – арестованный крупный работник НКВД З. Волович дал показания на Тухачевского как на видного участника военного заговора.
1 мая 1937 г. – на званом обеде после первомайского парада И. Сталин сказал, что «враги будут разоблачены, партия их сотрет в порошок».
6 мая 1937 г. – арестованный бывший начальник ПВО РККА комбриг запаса М. Медведев дал показания на ряд работников ПВО.
8 мая 1937 г. – Медведев заявил о своей принадлежности к «троцкистской военной организации», которую возглавлял заместитель командующего войсками Московского военного округа Б. Фельдман.
10 мая 1937 г. – Медведев рассказал о «военной контрреволюционной организации», руководили которой Тухачевский, Якир, Путна, Примаков, Корк.
10 мая 1937 г. – Политбюро ЦК ВКП(б) сместило Тухачевского с поста первого заместителя наркома обороны и назначило командующим войсками Приволжского военного округа.
13 мая 1937 г. – по просьбе Тухачевского Сталин лично принял его в Кремле, о чем шел разговор, установить не удалось.
14 мая 1937 г. – Примаков показал, что заговорщики прочили Якира вместо Ворошилова на пост наркома обороны. Арест Корка.
15 мая 1937 г. – арестованный Фельдман попросил ознакомить его со следственными материалами и выразил готовность давать показания в соответствии с ними.
16 мая – Корк заявил о том, что целью заговорщиков был военный переворот в Кремле и что во главе военной организации стояли Корк, Тухачевский и Путна.
19 мая 1937 г. – Фельдман назвал имена более 40 командиров и политработников – участников военно-троцкистского заговора, в числе которых были Шапошников, Каменев, Гамарник, Дыбенко и другие.
22 мая 1937 г. – арест Тухачевского и Эйдемана.
28 мая 1937 г. – арест Якира.
29 мая 1937 г. – арест Уборевича.
31 мая 1937 г. – самоубийство начальника Политуправления РККА Я. Б. Гамарника.
Даже из этого неполного перечня событий видно, что сведения о готовящемся в СССР перевороте, которые были известны Бенешу (9 февраля) и Даладье (16 марта), не могли представлять интереса для советского руководства; материалов для обвинения Тухачевского и его сподвижников хватало и без их сообщений. Другой вопрос: насколько обоснованным было это обвинение.
Но тут советская общественность как пребывала раньше, так пребывает и сейчас в полном неведении.
11 июня Специальным судебным присутствием Верховного Суда СССР ей было предложено принять на веру решение о том, что Тухачевский и его сподвижники были руководителями «военно-фашистского заговора» в Красной Армии.
