– Альберт.
– Сам? Ничего себе! Мы так долго продержались?
– Они пришли на четвертый день. Калица просчитал ситуацию еще до того, как мы атаковали Ярту и сразу отправил помощь, – вздохнул Нильс. – Хоть у кого-то есть голова на плечах в нашем странном мире.
– Кстати, – опомнился воин, – почему ты не со штабом? Где твои доспехи?
– Доспехи? Эх, нет больше рыцаря Нильса Дора.
– Не может быть!
– Кто-то же должен отвечать за этот позор.
– Невероятно. Сожалею, – осознавая всю ситуацию, задумался Томас, разглядывая уставшие, но при этом впервые за долгое время расслабленные глаза приемного отца. – Тогда кто теперь руководит армией? У меня родилась одна сумасшедшая идея…
– Прямо таки сумасшедшая? Это тебе у Марии надо спрашивать – вот кто у тебя главнокомандующий! – засмеялся Нильс и по жестокой армейской привычке задорно постучал по поврежденному плечу заскулившего раненого друга, отныне полностью познавшего цену своей доблестной жизненной стезе.
Глава 5
Приключения лесных разбойников
С каждым днем все лучше себя чувствующий Томас вместе с обозами тыловой поддержки вернулся в Парфагон через долгих восемь дней после чудесного спасения в Ярте. Встреченный счастливой подругой, он увидел, как на улицах радостного города бушевал патриотичный праздник в честь очередной большой победы над бесовским Арогдором. Со всех сторон беспрерывно слышались восторженные возгласы:
– Да здравствует Король!
– Да здравствует Парфагон!
– Да здравствует Альберт Третий!
Однако, когда в цветущий город вместе со скрипучими обозами стали ввозить сотни распухших и смердящих тел покойных рыцарей, многие из которых были расчленены на несколько частей, праздник значительно снизил свой пыл, залившись слезами и бесконечными причитаниями убитых горем женщин. Долгая история королевства едва ли имела мало столь кровавых прецедентов, когда почти каждый житель потерял в трагедии своего близкого или знакомого.
Несмотря на очевидную противоречивость ситуации, в которой можно было много кого обвинить или возвысить, пока еще наивный и молодой Томас был искренне удивлен, насколько однобоко этот, потрясающий основы сознания, ужас повлиял на разум людей, как ранее казалось, таких адекватный, толковых и образованных. Пережив все на себе и изнутри понимая, что именно происходило в течение тех двух недель по всему беззащитному королевству, он заметил, как это не только сплотило парфагонцев, но и легко разделило в их головах черное и белое, хорошее и плохое. Вся слава досталась как всегда почти святым королю и канцлеру, а весь негатив был возложен на каменные плечи Нильса Дора, вдруг повинного во всех грехах на свете. Его смещению многие по-настоящему обрадовались, а кто-то даже этим не удовлетворился и настойчиво требовал немедленной казни.
Но ведь проливший первую кровь Томас, ближе узнав своего приемного отца и его реальные задачи во время тяжелой военной компании, отлично понимал, что бывший легат все делал практически безупречно, во всяком случае, полностью согласно созданной тем же королем и канцлером системе. Нильс многократно намекал, что была возможность существенно изменить странное положение дел в уязвимой обороне, хорошенько преступив некоторые привычные устои, но его никто не слышал или не хотел слышать.
Так или иначе и несмотря ни на что, новоиспеченный рыцарь, как и все без исключения граждане Парфагона, включая самого настрадавшегося Нильса, все равно по-настоящему любил и уважал короля. По этой причине юный воин допускал существование неизвестных ему доводов в пользу отстранения приемного отца и щепетильного следования проверенным веками правилам. В конце концов, великий Парфагон здравствовал сотни лет и был настоящей мечтой, воплощенной в реальность. И именно Альберт Третий был ее автором в текущем виде. Разве спасенный селянин, которого приютил этот идеальный город, мог осознать истинные механизмы существования всех подноготных систем королевства?
Немного подлечившись, хорошенько отоспавшись и отъевшись, восстановив свой привычный удалой рыцарский вид, повеселевший Томас сразу же отправился на прием к Ричарду Фейну, который неожиданно для себя получил высочайшее звание легата и теперь возглавил всю армию Парфагона вместо своего горячо любимого друга.
Дождавшись в темном коридоре своей очереди на прием, облаченный в новый синий камзол, Томас вошел в еще не обжитый кабинет нового главнокомандующего, находящийся в сером здании Академии. Рядом с дверью во всю стену висела пожелтевшая детальная карта Селеции, а два широких окна выходили на шикарный вид королевского замка, в одной из башен которого была надежно спрятана от возможных покушений принцесса Элизабет. За широкой спиной легата, сидящего за большим дубовым столом, красовался огромный портрет гордого Альберта Третьего с окровавленным мечом в руках, а стену с противоположной стороны устланного протоптанным зеленым ковром помещения загораживал старый шкаф с толстыми книгами по военной науке.
– Теперь придется все это разгребать, – перебирая огромную кипу пыльных бумаг, недовольно пробурчал Ричард, на груди которого красовался прикрученный к камзолу исцарапанный золотой жетон Нильса, его предыдущего владельца.
Рассмотрев в шкафу книги с редкими названиями и посмотрев, сколько времени утекло в водяных часах на столе легата, сооруженных в виде опорожняющегося перевернутого конуса с метками, Томас смело присел на скромный стул напротив массивного стола:
– Как тебе повышение?
– Лучше бы я каждый день рисковал жизнью в Башне причастности, чем занимался этим!
– Как сказал бы один наш общий знакомый, почему бы тебе не попросить помочь разобраться с бумагами свою любимую женушку Лилию? – нарочито серьезно спросил гость.
– Хм, знаешь, в Башне причастности и вправду освободилось теплое местечко. Не хочешь?
– Всегда мечтал! – рассмеялся Томас и продолжил: – У меня есть немного необычная идея. Нужно твое разрешение.
– Валяй.
– Последнее время мутанты активизировались. И мы не знаем, почему. Тебя это не волнует?
– Всех волнует. Мы не только не знаем, почему это происходит, но и не знаем, что будет завтра.
– Отправь меня на разведку!
– Вот оно что! Тот же самый наш общий знакомый любил говорить, что если тебе в голову пришла умная мысль, то будь уверен – она уже посещала чью-то более умную голову раньше.
– Почему более умную голову?
– Потому что раньше тебя.
– Так у нас уже есть агенты?
– Были. Но в последние годы Арогдор стал до странности легко вычислять нас. Ничего не сумев с этим поделать, мы больше никого туда не отправляли. Это верная и страшная смерть, поверь.
