Влад присел на край самого чистого ящика в ожидании, пока Саша, закусив от возбуждения губу и на время забыв про тошнотворный запах, что-то писала и зарисовывала в детской тетрадке в клеточку, которую вытащила из сумки. Терехов смотрел на нее и вспоминал ту доску, на которой она изобразила себя обнаженной и аллегорически прекрасной. Влад сразу понял, что у нее есть мужчина, который регулярно видит ее такой. Ему сразу захотелось, говоря высоким штилем, вызвать счастливчика на дуэль, а если по-простому – то хорошенечко набить ему морду.
Саша Владу нравилась. Во-первых, своей непохожестью на Марьяну. Она, в отличие от его жены, была очень женственна. Сашин свитерок вздымала довольно пышная грудь, а джинсы обтягивали не по-современному округлые бедра. Она казалась уютной и очень домашней. Движения Марьяны были резки и угловаты, Сашины – плавно закруглены и изящны. А волосы… Какие у Саши волосы! Когда она резко поворачивалась, тугая блистающая волна описывала глянцевый круг, как в телевизионной рекламе шампуней.
Терехов думал еще и о том, что если бы Марьяну не угораздило влюбиться в зама начальницы налоговой инспекции, то он, Влад, наверное, никогда не обратил бы внимания на Сашу. Они ведь уже встречались на корпоративных вечеринках, но пока жена была ему верна, он всерьез не смотрел на окружающих женщин. Так, иногда отмечал для себя: вот эта вроде бы ничего – и только. Но он ни разу не отметил Сашу! Ее красота была неброской. Но какой же она оказалась волнующей при близком рассмотрении…
Когда Терехов явился к Саше после встречи Нового года в кругу семьи, он старался не задумываться над тем, чем это свидание может закончиться. Он чувствовал, что Саша тоже симпатизирует ему, и просто хотел побыть с ней рядом. Возможно, они выпили бы с ней за Новый год, возможно, еще раз на брудершафт, и поцелуй можно было бы затянуть, а там, глядишь, и… В тот момент он воспринимал себя обманутым мужем, который тоже может себе позволить кое-что, раз уж такова жизнь вообще и их с Марьяной в частности. Расслабившись в объятиях подчиненной собственной жены и таким образом расквитавшись со всеми распутными женщинами скопом, он, возможно, вернулся бы домой и даже, наверное, простил бы Марьяну. С кем не бывает. И на старуху бывает проруха.
Но когда Терехов увидел доску с обнаженной женщиной в цветах и с прильнувшими к ее телу фантастическими зверушками, он сразу понял, что ничего простенького и фривольного у него с Сашей не выйдет. Такую женщину нужно любить или… не трогать… Он выбежал от Саши взбудораженный, сконфуженный и растревоженный до самых глубин души.
Он действительно вернулся домой и даже сделал вид, что простил жену, но… Но образ прекрасной обнаженной женщины не покидал его. Терехова это злило. Он не хотел подчиниться новому чувству, как никогда не желал на свою голову никаких романов. Ему было чем заняться в жизни. Ему некогда бегать на свиданки. Он уже не мальчик. У него есть серьезная работа и любимые дети, ради которых он, собственно, и гнет спину. И он запросто сможет обуздать себя. Подумаешь, баба в цветах! Что он, голых женщин не видел? Открой любой мужской журнал и смотри сколько хочешь! Там тебе и в цветах, и без цветов, и с котами, и даже на лошадях!
Сначала Влад пообещал себе, что забудет Сашу Арбенину как недоразумение. Потом вспомнил, что ему позарез нужен художник именно ее плана, и решил перейти с ней на сурово-официальные отношения. Сегодня он попробовал провести свой план в жизнь и… не смог. Мало того, что Саша не приняла его тона, так у него самого все так дрожало внутри, что он готов был бухнуться перед ней на колени и умолять о любви. Ясно, что ей его любовь и на дух не нужна. У нее есть тот, который смотрит на нее в цветах…
Сегодня всю дорогу от Сашиного дома до Петроградской стороны Терехов придумывал, что бы такое умное сказать Саше, чтобы хоть как-то наладить отношения, но она, надувшись, читала книгу. И только сейчас, в баре, они опять нашли общий язык. Саша понимала его с полуслова. Она сразу представила то, что он хочет сделать с помещением, и детализировала его идею. Если все получится, как задумано, то им отвалят кучу денег и еще один выгодный заказ. Влад силился обрадоваться этому и никак не мог. Ему нужны были не деньги и заказ. Ему позарез нужна была эта женщина, бродящая с детской тетрадкой по вонючему подвалу. Нужна не только как художница… Несмотря на все, он даже был готов отказаться от нее как от художницы, если бы только она… если бы с ней…
Додумать до конца эти рвущие душу мысли он не смог, потому что Саша, убрав в сумку свою тетрадку, подошла к нему и сказала:
– Давай поскорей уйдем отсюда, а то уже совершенно нечем дышать.
Он вез ее домой и рассказывал о том, что задумал оформление ресторана, заказ на которое они непременно получат после этого бара, сделать в японском стиле. Предлагал ей тоже подумать над декоративными элементами, обещал много денег в случае успеха.
– Вас никогда не обманывают ваши заказчики? – спросила Саша.
– Почти никогда. Во-первых, мы уже достигли такого уровня мастерства, что с кем попало не работаем, только по рекомендациям. Во-вторых, существует система авансирования и процентовки.
– А раньше обманывали?
– Я тебе уже рассказывал, что познавал дизайн на курсах. Так вот, наш преподаватель обучал нас не только специальности, но и основам маркетинга. Он рассказывал даже, как определить тип заказчика и что от каждого типа можно ожидать. На последнем занятии научил, как отомстить тому, кто не захочет вдруг платить, причем отомстить таким иезуитским образом, чтобы тот на коленях приполз обратно и заплатил в два раза больше.
– Ну и как же это? – заинтересовалась Саша.
– Если ты подозреваешь, что клиент собирается тебя «кинуть», нужно к моменту последних денежных расчетов оставить, например, в его квартире маленький незавершенный уголок…
– Подумаешь, месть! Сам доделает, если уголок маленький.
– Не спеши с выводами, Саша! – улыбнулся Влад. – Представь: клиент, который в течение всего ремонта был счастлив и доволен, в конце твоих праведных трудов вдруг заявляет, что все сделано не так и вопреки его настоятельным просьбам, а потому последнюю сумму он урезает в два раза. Ты соглашаешься, что это справедливо, но при этом в том незавершенном уголке делаешь маленькую нишу, вмуровываешь в нее сырое яйцо с надтреснутой скорлупой и закрываешь его тонким слоем какого-нибудь плитонита, а сверху – прекрасными обоями заказчика. Через определенное время клиент приползает к тебе с удвоенной суммой в зубах и умоляет избавить его от душераздирающего запаха, в котором буквально не может больше существовать его семья.
Саша расхохоталась.
– Неужели такое возможно? – спросила она, все еще смеясь. – И часто вы так издеваетесь над людьми?
– Если честно, нам не приходилось ни разу, но, думаю, способ действительно универсальный.
У Сашиного подъезда Терехов спросил:
– Когда будут готовы эскизы?
– Не знаю… Я вообще-то человек увлекающийся. Если начнет получаться, то мне порой и остановиться-то трудно, – ответила она. – Но может ведь и не пойти работа…
