– Давно, прекрасная госпожа, но не беспокойтесь о нас! Места здесь не такие пустынные, как кажется, – всегда найдешь, где провести ночь или купить провизии, стоит лишь проявить находчивость. К тому же мы путешествуем почти налегке – лишь немного оборудования, нужного для нашей миссии.
– Кхм-хм… – Николай откашлялся, привлекая внимание распустившего хвост подпоручика. – А вот скажите, вы за последние дни не видели вокруг тракта ничего подозрительного? Каких-нибудь отрядов, едущих, как и вы, не по дороге, или чего-нибудь в таком роде? Вы, думаю, понимаете, отчего меня это беспокоит.
– Прекрасно понимаю, господин капитан. – Василий Иванович сурово сдвинул брови, кивнув. – Но можете быть спокойны: в ближайших окрестностях, насколько я мог убедиться, тихо. Казачьи патрули и отряды здешних племен поддерживают порядок и спокойствие, вот дальше уже может быть опасно – во владениях хана грабители и прочие лихие люди чувствуют себя вольготно.
Ответ молодого офицера не то чтобы обрадовал Николая, однако виду мужчина не подал – лишь поблагодарил картографа и пожелал удачно выполнить задание. На том и распрощались. Тонкая цепочка всадников, ведомая подпоручиком, вскоре скрылась из глаз, продолжая свое странствие неторными тропами.
Пару дней спустя, за завтраком, юная сыщица спросила у Дронова, далеко ли до границы российских владений – видимо, предостережение Вайсмеера не выходило у нее из головы.
– Мы проехали ее вчера, – ответил Николай, дуя на ложку с горячей кашей. Ложка была большой и деревянной – металлических капитан не признавал, полагая, что они портят вкус еды и обжигают рот.
– Вчера? – Девушка удивленно вскинула брови.
– Ага. Помнишь, мы перед закатом с казачьим разъездом повстречались? Я еще с ними говорил долго? Это был приграничный патруль. Сейчас мы в Хоканде.
– А где их пограничники? Хокандские?
– У ханства нет отдельных пограничных войск. Таможня должна быть в ближайшем укреплении, а с военными патрулями мы разминулись пока что. Они тут дурно налажены и интересуются преимущественно купцами. С нас-то лишней пошлины не сдерешь – это издалека видно. – Николай ткнул ложкой в стажерку. – А ты ешь давай, не увиливай. Чтобы всю плошку – до дна. Успеем еще наговориться, дорога дальняя.
Саша со вздохом ковырнула кашу – готовивший завтрак казак, не скупясь, выделил ей двойную порцию, сдобренную кусочком солонины. Вообще добродушные станичники всерьез озаботились «худобой» миниатюрной сыщицы и постоянно пытались ее подкармливать, иногда прямо на марше подсовывая украдкой горбушки хлеба и сухарики. Сибирякам сама мысль о том, что девушка может весить меньше сорока килограммов, казалась дикой. Стажерка казачьи «подарки» принимала со смущением, краснея и благодаря, а потом прятала по карманам и втихаря раздавала драгунам. Кое-что, правда, оставляла и себе – пару раз Дронов краем глаза наблюдал, как она грызет дареный сухарь, покачиваясь в седле. Вмешиваться он не пытался, героическим усилием воли сохраняя в такие моменты серьезный вид.
После завтрака они так и не продолжили беседы – день выдался жарким, болтать попусту не хотелось. Когда стемнело, отряд стал лагерем в сотне метров от тракта, на берегу ручья. Николай доверил распределение часовых уряднику Невскому, а сам улегся пораньше, планируя встать до рассвета. Отчасти его план сбылся – когда капитан подскочил с постели, разбуженный хлопками выстрелов и конским ржанием, на небе еще горели звезды…
Дзяньк! Между лежанками Дронова и Саши стоял пустой котелок. Прилетевшая из темноты пуля опрокинула его набок, выбив искры.
– Лежи и пригни голову! – Не успев толком проснуться, офицер подхватил оружейный пояс и повернулся к девушке. Та тоже уже откинула одеяло и тянулась к кобуре. – На ноги не вставай! Поняла?!
– Хорошо! – Несмотря на растерянность в голосе, ученица Насти решительно кивнула и прижалась к земле. Вытянув из кобуры револьвер, щелкнула предохранителем.
Дронов же, спешно застегивая пояс и забыв про сапоги, бросился туда, откуда доносился зычный голос Невского. Урядник, облаченный только в штаны, нижнюю рубашку и криво нахлобученную папаху, вовсю отдавал команды, размахивая шашкой. Рослого казака было отлично видно на фоне костра, пули свистели вокруг него, однако старший станичник их напрочь игнорировал, охваченный боевым азартом.
– Дмитрий Александрович, доложите! – велел ему Николай, оказавшись рядом.
– С двух сторон палят, господин капитан! – едва ли не радостно рапортовал Невский, кидая шашку в ножны и снимая с плеча карабин. – Подошли метров на полста, их часовой заметил…
– Вы бы пригнулись! И огонь надо залить!
– Да они стрелять не умеют, бесы криворукие! – ухмыльнулся казак. – До сих пор даже не поранили никого. Отобьемся.
И в самом деле – несмотря на всю внезапность нападения, инициатива с ходу оказалась в руках обороняющихся. Урядник с капитаном быстро навели порядок, и уже через минуту весь отряд дружно отстреливался, метя по мелькающим меж кустов и деревьев неясным силуэтам. Даже Александра, за которой Дронов не забывал приглядывать, перебралась поближе к офицерам, залегла рядом с ними и теперь выпускала во мрак заряд за зарядом – стиснув зубы, обхватив рукоять револьвера обеими ладонями. При том, однако, аккуратно целиться и плавно жать на спуск она не забывала – Николай отметил это с таким удовлетворением, словно крошечная стажерка была его ученицей, а не Настиной.
Все закончилось так же быстро, как и началось. Сражение длилось считаные минуты. Не сумев сойтись в рукопашную и угодив под плотный обстрел, нападающие начали отступать – пальба становилась все реже, тише. В какой-то момент Дронов понял, что стреляют только его люди.
– Прекратить огонь! – рявкнул он во все горло, вскидывая над головой карабин. Лежащая около него Саша ойкнула и выронила револьверную пулю, которую пыталась забить в опустевший барабан. Казак Евграфский, занятый прилаживанием пулемета на станок, досадливо махнул рукой, помогавший ему товарищ в сердцах сплюнул: «Тьфу, чертячья сила!»
– А ну-ка, до конца собирайте, не ленитесь! – прикрикнул на них урядник. – Мало ли, что не пригодился. С сего дня чтоб на каждом ночлеге машинка собрана и развернута была! По всем правилам!
– Фух. Все вроде бы, – выдохнул Николай, поднимаясь на ноги. – Эй! Все целы? Раненых нет?
Солдаты ответили недружным хором – мол, живы-здоровы, ваша милость. Молодой казак показал капитану и соратникам простреленную навылет шапку, демонстративно сунув палец в дырку от пули. Палец прошел свободно.
– Лошади все на месте? – спохватился приказный. – Проверьте!
– Кто же это был? Как вы думаете? – Маленькая стажерка тоже встала, убирая оружие в кобуру. Отряхнув колени, одернула рубашку и начала приводить в порядок растрепанные волосы. Теперь, когда угроза миновала и возбуждение схлынуло, в ней запоздало проснулись женские инстинкты.
– Утром попробуем узнать, – ответил Дронов. – А ты ложись сон досматривать, еще часа два до зари, если не больше.
