– Прошу прощения, – в тон ему ответил Николай, наклоняясь вперед и разворачивая самовар носиком к визитеру. – Пока вы не объясните, с чего вдруг воспылали к нам дружбой и поспешили на помощь, я буду испытывать к вам некоторую… настороженность.
– Не то думаете, – буркнул Маниаз, наливая себе воды без заварки. – Не ради вас все, о себе думал.
– Как это?
– Джабаль-бек – дурак! – Сотник вновь произнес это с такой злостью, что чуть не расплескал пиалу. – Старый, жадный… и дурак.
– Мне он показался опытным и проницательным человеком, – хмыкнул Дронов.
– Вот оттого он и дурак, что опытный, – поморщился юзбаши. – Столько лет дела вел – здесь, с Бухарой, с Хивой… С русскими не вел. Думает, с вами можно так же, как с другими.
– А вы так не думаете? – глянул капитан на хокандца с любопытством.
– Моя семья с вами давно дела ведет. А еще я был под Пишпеком в прошлом году. – Глаза сипая сверкнули, он сжал губы так, что те побелели. – Я там был, я видел, как четыре тысячи ваших солдат разбили наши восемьдесят тысяч. Как ваши пушки били всемеро дальше наших, как они и ваши летающие машины за полдня сделали из нашей армии груду мертвого мяса – рваного на мелкие куски и хорошо прожаренного, как на лагман. А вы потеряли меньше сотни. Я знаю, какие дерзкие письма пишет нашему хану ваш генерал-губернатор, – а он ведь даже не царь, слуга вашего царя, наместник! И он знает, что все равно сильнее хана…
Дронов и Саша молчали, не перебивая распалившегося хокандца. Николай в общем-то понимал его чувства, так как тоже участвовал в том бою и легко мог поставить себя на место вчерашнего противника.
– Человек с влиянием нашего серкера может похитить сотника хивинского или бухарского войска, точно зная, что потом уладит дело, – продолжил Маниаз уже спокойней. – И Джабаль-бек не понимает, почему с русскими должно быть иначе. Я не хочу думать, что может случиться, если он вам навредит. Потому просто убирайтесь из города… И постарайтесь не попадать в такие истории больше.
– Так он мне тогда объяснил, только подробней, – вставила Саша. – Я решила, что звучит логично.
– Понятно, – в задумчивости кивнул Дронов. – Но вы же служите серкеру, у вас не будет проблем, если возникнут подозрения на ваш счет?
– Я служу хану, – фыркнул сотник и одним глотком допил воду из пиалы – видимо, горло у него здорово пересохло. – А для серкера выполняю… некоторые услуги за достойную плату. В этот раз просто верну задаток. А может, и не верну. – Он усмехнулся по-волчьи. – Хан не был под Пишпеком, но у него достаточно ума… Если узнает, что едва не сотворил почтенный Джабаль-бек, – сам ему голову снимет с плеч. Даже палачу не доверит. Он и так рад, что сумел мир подписать прежде, чем ваши войска до столицы дошли…
– Значит, вы поможете нам выбраться отсюда?
– Да. Остаток ночи и день ждите. Вас будут искать, и здесь в первую очередь, но днем ничего сделать не смогут, даже если найдут. Я позабочусь. Вечером провожу вас до окраин. – Юзбаши встал. – Надеюсь, обратно вы поедете иной дорогой.
Не попрощавшись, он вышел, напоследок хлопнув дверью. Дронов вздохнул и повернулся к девушке:
– Саша, чаю хочешь? Только он остыл почти.
– Нет, я совсем…
– Халва осталась.
– С халвой… буду. Ладно. Но вы меня не ждите, идите спать.
– Саша…
– Что?
– На «ты».
– Ой!
Николай пробыл в царстве Морфея до обеда, а проснувшись, обнаружил, что спасшая его «диверсионная группа» давно бодрствует и мается бездельем. Собственно, тем же пришлось заняться и ему – до самых сумерек, так как хозяин покинул дом, а выходить на улицу гостям было рискованно. Чтобы как-то приглушить зуд нетерпения, Дронов устроил во дворе фехтовальную тренировку с казаками. Попробовал было вовлечь в нее и Сашу, но потерпел фиаско. Маленькая стажерка с ногами забралась на огромный мягкий диван в прихожей, усадила рядом Джантая и увлеченно показывала ему картинки из толстого, истертого по краям альбома с видами Петербурга, который нашла в библиотеке купца. Просветительская деятельность явно пришлась девушке по вкусу, а бугинец всегда был любознателен, так что оторвать их от этого занятия капитану не удалось. Когда же альбом кончился, будущая сыщица потащила киргиза смотреть картины, тоже привезенные из России.
Дважды или трижды в ворота особняка стучали. Каждый раз на стук выходил старый длиннобородый слуга-узбек и долго беседовал с пришедшими. На вопросы Дронова и Александры после этого лишь отмахивался: «Все уладил. Хозяин придет – поговорите».
Рашидов вернулся раньше, чем ожидалось, – и выглядел он обеспокоенным. Позвав капитана и стажерку в кабинет, он усадил их на вполне европейского вида стулья, закрыл дверь, опустил шторы. Заложив руки за спину, сказал, хмурясь и глядя в пол:
– Все усложняется.
– Выяснили что-то о деле Джабаль-бека? – Саша приподнялась с сиденья.
– Нет, о нем ничего не узнал, – качнул головой татарин. – Вернее, на скорую руку выяснил, что он прежде не интересовался… необычными вещами. А несколько месяцев назад вдруг принялся активно разыскивать подобные. Вероятно, кто-то его попросил. Это предстоит выяснить, но вас уже не касается.
– Что же тогда стряслось? – выгнул бровь Дронов.
– Верный человек сообщил мне, что в гарнизон города прибыл гонец с письмом. Сообщение тайное, иначе бы передали оптическим телеграфом, он в цитадели имеется.
– Вы узнали содержание?
– Да. В ханстве восстание. Поднялись кипчаки, несколько племен южных киргизов… Подробностей не знаю, но, кажется, их подстрекают муллы, утверждая, что хан продался неверным. Это очень плохо. Южные киргизы религиозны, не чета северным. Обычно кочевники и оседлые плохо ладят, но духовенство может объединить их – восстание наверняка поддержат крестьяне и даже некоторые из горожан.
– Так внезапно… – негромко произнесла Александра.
– Не то чтобы… – Рашидов потер подбородок. – Поражение в войне многие восприняли тяжело, особенно на юге ханства, где не видели русских войск в деле. И я уверен, не обошлось без работы агентов Халифата, среди местных исламских священников они наверняка есть. Но кто же знал, что оно прорвется именно сейчас?
– Чем это грозит конкретно нам? – Драгунский офицер легко перевел мысли в привычное ему военное русло. – Город не укреплен… Его окружат блокпостами и патрулями?
– Что вы, капитан! – усмехнувшись, махнул рукой купец. – Это же не Империя. Комендант уже заперся в крепости и носу не кажет. В город выслана сотня сарбазов при десятке пушек – выставить на главных улицах для успокоения народа.
– Это не помешает нам уйти.
– Да, но все офицеры созваны в гарнизон, так что ваш друг-юзбаши не сможет вас проводить и прикрыть. Ему сейчас не до того. А Джабаль-бек точно знает, что вы у меня, я уверен. И он мстителен. До соединения с основным отрядом вы будете действовать на свой страх и риск.
