Невзирая на своевременную осведомленность генерала Курлова об отрицательных сторонах деятельности подполковника Кулябки, последний не только продолжал оставаться в должности, но на него возлагались Командиром Корпуса ответственные поручения по организации охраны в Риге на время посещения этого города Вашим Императорским Величеством, хотя там существовало разыскное учреждение. Вместе с тем Кулябко, будучи в августе месяце 1909 года переведен в корпус жандармов с переименованием в ротмистры, через 11 месяцев произведен уже в чин подполковника. Кроме того генералом Курловым был предложен Кулябке переход в начальники Московского охранного отделения, от чего он, однако, отказался ввиду климатических условий. Так как Кулябко стремился к службе на юге, то Веригин и Спиридович делали попытки убедить генерала Курлова в необходимости смещения из Севастополя начальника жандармского управления полковника Попова, хотя тот пользуется хорошей репутацией и Товарищ Министра был им вполне доволен. Положение Кулябки, опиравшегося на родственную близость к полковнику Спиридовичу и на личные отношения к генералу Курлову, установившиеся еще со времени управления последним Киевской губернией, оказалось настолько прочным, что Департамент Полиции не решался применять к Кулябке соответственных мер воздействия. Генерал же Курлов и один из вице-директоров Департамента обращались к полковнику Спиридовичу с просьбами частным образом повлиять на Кулябку в целях усиления им работы и принятия надлежащего тона в переписке с Департаментом. Наряду с этим Кулябко держал себя весьма заносчиво с чинами Киевской полиции и допускал неподобающую форму сношений с губернатором, каковое поведение Кулябки объяснялось в среде местной администрации особым расположением к нему Командира корпуса жандармов.
Что касается затем системы предпринятой в Киеве охраны и способов ее фактического осуществления, то расследованием установлено, что, приступив, согласно Высочайшему повелению, к выполнению возложенной на него задачи, Генерал-лейтенант Курлов в сопровождении избранных им лиц посетил в июне 1911 года Киев, Чернигов и Овруч, а в первой половине августа – Севастополь и Ялту. В означенных городах генералом Курловым были организованы целесообразные совещания с представителями местной власти для выяснения как необходимых мероприятий по обеспечению безопасности и порядка, так и потребного количества чинов полиции и жандармского корпуса, подлежавших командированию для усиления органов, ведавших охрану. В то же время генерал Курлов, не производя фактической проверки положения политического розыска и дел в охранных отделениях, выслушивал подробные доклады начальников таковых об имевшихся указаниях на неблагонадежных лиц и отдавал распоряжения относительно предупредительных ликвидаций и негласного наблюдения, в чем главным помощником ему являлся полковник Спиридович. О результатах своей июньской поездки Товарищ Министра представил подробную записку Статс-секретарю Столыпину, а копию ее препроводил Министру Императорского Двора. Затем эта копия, вместе с утвержденными генералом Курловым инструкциями, поступила к Дворцовому Коменданту и не вызвала какого-либо обмена мнений. Установленная практикою прежних Высочайших путешествий организация охраны сводилась к нижеследующим мероприятиям: 1) постоянная дворцовая охрана; 2) надзор за стосаженной полосой вне пределов железнодорожного отчуждения соединенными силами общей и жандармской полиции; 3) регистрация населения по путям Высочайших проездов в городах; 4) технический осмотр всех помещений по тем же путям; 5) учреждение секретной охраны; 6) особый порядок выдачи билетов для входа в места Высочайших посещений; 7) установление общих принципов наружных нарядов полиции и 8) создание так называемой народной (почетной) охраны.
При настоящем расследовании были подробно изучены как основания организации упомянутых выше мер, так, главным образом, фактическое осуществление их на практике, которое преимущественно может дать понятие о работе должностных лиц, призванных к обеспечению безопасности и порядка. При этом в отношении бюро по регистрации населения установлено, что чины его не были достаточно осведомлены о тех домах и лицах, которые состояли в наблюдении охранного отделения. Вследствие сего могли происходить и действительно имели место в этой области недоразумения. Затем успешность работ комиссий по осмотру зданий не была подкреплена особым постановлением об обязательном исполнении распоряжений комиссий собственниками и арендаторами владений, выходящих на пути следования Вашего Императорского Величества.
Секретная охрана в Киеве была образована из разнородных частей, причем для некоторых из них предстоявшая работа являлась новой. Поэтому, согласно преподанным полковнику Спиридовичу указаниям, он должен был сплотить свой отряд и ознакомить его чинов как с их обязанностями, так и с местными революционными деятелями, находившимися под секретным надзором. Что касается фактического объединения команды, то оно выразилось в поселении людей в общих казармах и в размещении их там по группам, несшим совместную службу. Но наряду с этим полковник Спиридович не принял мер к устранению розни, возникшей между отдельными частями секретной охраны после проявленного Спиридовичем неблагожелательного отношения к чинам центрального филерского отряда С.-Петербургского охранного отделения. Засим, когда были получены от Мордки Богрова сведения о замыслах революционеров, полковник Спиридович не сообщил офицерам и агентам своего отряда известных ему примет террориста. Не последовало в этом направлении распоряжения и со стороны генерала Курлова. Наконец, успешное исполнение обязанностей жандармскими офицерами затруднялось приказанием полковника Спиридовича выходить в наряд в парадной форме, вследствие чего при постоянных сношениях агентов с офицерами секретный характер деятельности первых не мог сохраняться, какие бы меры к тому ни принимались.
Что касается наружной полиции, то для усиления таковой на время Киевских торжеств генералом Курловым были командированы в распоряжение Киевского полицмейстера полковника Скалопа чины полиции из Петербурга и Москвы, а также сводный жандармский дивизион. За несколько дней до прибытия Вашего Императорского Величества был издан приказ, в котором Киевский полицмейстер поместил одобренные генералом Курловым подробные распоряжения по наружной охране. Крупнейшим и существенным недостатком в организации наружной полицейской службы является отсутствие разъяснений чинам полиции об отношениях их к жандармским офицерам, к секретной и народной охранам. Дав офицерам корпуса жандармов широкое и неопределенное по содержанию право требовать его именем от полиции исполнения всех их указаний, генерал Курлов создал двоевластие, приводившее весьма часто к столкновениям между офицерами названных частей. Вместе с тем нельзя не признать доказанным, что обращение многих жандармских чинов, в особенности же полковника Спиридовича, с представителями полиции сопровождалось иногда резким тоном, прикрикиванием, выговорами и угрозами.
При проезде Вашего Императорского Величества в 1909 г. через Киев была образована добровольная народная охрана из членов монархических организаций, которой руководил тогда подполковник Кулябко. В 1911 г. начальствующие лица и представители означенных общественных групп решили также создать народную охрану. Во главе ее снова был поставлен подполковник Кулябко, который, по словам генерала Курлова, пользовался среди членов монархических организаций большим значением и умел влиять на них в хорошем направлении. Хотя такое положение, быть может, и было удачно, но с точки зрения интересов специального дела, возложенного на Кулябку, являлось не только нежелательным, но и противоречащим существующим распоряжениям Министерства Внутренних Дел. В изданных по сему предмету циркулярах воспрещается чинам полиции и разыскных органов вторжение во внутреннюю жизнь каких бы то ни было общественных союзов, так как при этих условиях представители власти теряли уже ту независимость и объективность, которая может обеспечивать правильное и нелицеприятное поддержание порядка. Кроме того, подобное вмешательство неминуемо отвлекает названных чинов от исполнения прямых обязанностей, а в политическом отношении может создавать для общественных групп, с одной стороны, право в своих делах ссылаться на связи с администрацией, а с другой – предъявлять последней требования, идущие вразрез с долгом службы. Хотя в помощь подполковнику Кулябке для руководства народной охраной был назначен Бердичевский полицмейстер Цветкович, находившийся с ним в дружеских отношениях по прежней службе в Киевском охранном отделении, но тем не менее Кулябко всецело посвятил себя заботам по порученному ему новому делу, постоянно находясь в сношениях с представителями народной охраны и объезжая наряды ее на улицах для проверки их и устранения возникавших между дружинниками и полицией недоразумений. Впрочем, появления Кулябки на улицах продолжались только до 2 сентября, так как после покушения на жизнь Статс-секретаря Столыпина публика стала встречать начальника охранного отделения криками: «убийца». К исполнению тех же обязанностей по народной охране Кулябко назначил и всех офицеров охранного отделения, которые таким образом оказались вынужденными посвятить себя работе, совершенно не относившейся к их службе.
