Самое удивительное, задержать Мацейко не удалось, и он благополучно ушел за кордон. Зато полиция арестовала двенадцать участников организации покушения, в том числе и Степана Бандеру. Был суд, который приговорил Бандеру к пожизненному заключению. А в мае 1936-го состоялся еще один суд, который влепил Бандере второй пожизненный срок.
По большому счету, на этом кровавая карьера Бандеры должна была закончиться, но... настало 1 сентября 1939 года: в этот день Германия напала на Польшу и началась Вторая мировая война. Своих друзей фюрер не забывал и приказал любой ценой освободить Бандеру, ведь в секретной картотеке абвера он значился под псевдонимом Серый. Выполняя приказ Гитлера, в район тюрьмы Святой Крест эсэсовцы выбросили парашютный десант. Как ни храбро сражались парашютисты, но выполнить приказ не смогли: все как один погибли во время штурма.
Зато этот приказ с блеском выполнила охрана тюрьмы. После попытки штурма было принято решение всех заключенных переправить на левый берег Вислы, который уже принадлежал немцам. Так Бандера оказался в объятиях своих хозяев-освободителей. Первое, что он сделал, — попросил встречи со своим наставником и непосредственным командиром, главой ОУН Евгением Коновальцем.
— Увы, — сказали ему, — это невозможно. Полковник Коно-валец уже там, на небесах. Его убил какой-то большевик.
Много лет эта акция была одной из величайших тайн НКВД, а потом и КГБ. Тем более, никто не знал имени этого большевика. Теперь это имя известно: Евгения Коновальца, выполняя приказ Сталина, ликвидировал Павел Судоплатов. Вот как он рассказывает об этом в своих воспоминаниях:
«Идея заключалась в том, чтобы передать Коновальцу ценный подарок с вмонтированным взрывным устройством: если часовой механизм сработает, я успею уйти.
Сотрудник отдела оперативно-технических средств Тимаш-ков получил задание изготовить взрывное устройство, внешне выглядевшее как коробка шоколадных конфет, расписанная в традиционном украинском стиле.
Используя свое прикрытие — я был зачислен радистом на грузовое судно “Шилка”, — я встречался с Коновальцем в Антверпене, Роттердаме и Гавре, куца он приезжал по фальшивому литовскому паспорту. Игра продолжалась более двух лет и вот-вот должна была завершиться. Шла весна 1938 года, и война казалась неизбежной. Мы знали, что во время войны Коновалец будет на стороне Германии.
В конце концов взрывное устройство в виде коробки конфет было изготовлено. Взрыв должен был произойти ровно через полчаса после изменения положения коробки из вертикального в горизонтальное.
И вот наступило 23 мая 1938 года. Время без десяти двенадцать. Прогуливаясь по переулку возле ресторана “Атланта”, я увидел сидящего за столиком у окна Коновальца, ожидавшего моего прихода. Я вошел в ресторан, подсел к нему, и после непродолжительного разговора мы условились снова встретиться в центре Роттердама в 17.00. Я вручил ему подарок, коробку шоколадных конфет, которые он очень любил, и сказал, что так надолго мне отлучаться нельзя, я должен немедленно вернуться на судно.
Уходя, я положил коробку на столик рядом с ним. Мы пожали друг другу руки, и я вышел, едва сдерживая инстинктивное желание броситься бежать. Помню, что, выйдя из ресторана, свернул направо на боковую улочку, по обе стороны которой располагались многочисленные магазины. В первом же из них я них я купил шляпу и светлый плащ. Выходя из магазина, я услышал звук, напоминавший хлопок лопнувшей шины. Люди побежали в сторону ресторана, а я поспешил на поезд, отправлявшийся в Париж, а оттуда в Барселону.
В газетах уже писали о взрыве в Роттердаме. Выдвигались три версии гибели украинского националистического лидера Коновальца: либо его убили большевики, либо соперничающая группировка украинцев, либо его убрали поляки в отместку за покушение на генерала Перацкого.
Я же, после трехнедельного пребывания в Испании, благополучно вернулся домой».
По большому счету ликвидация Коновальца Бандере была на руку, ведь его официальным преемником стал Андрей Мельник, фигура куда менее значимая, чем бывший полковник. Подчиняться Мельнику Бандера не хотел, и между ними разгорелась нешуточная борьба за власть в оуновском движении. Закончилось это тем, что ОУН раскололась на два направления: мельниковское и бандеровское.
Гитлер покровительствовал Бандере, так как тот предпочитал не говорить, а действовать, и самым главным аргументом в любом споре считал пистолет. 30 июня 1941 года, вслед за передовыми немецкими частями, Бандера прибыл во Львов и провозгласил создание Украинской самостийной державы со столицей во Львове.
Это никак не устраивало Берлин, ведь немцы переименовали Львов в Лемберг, а территорию торжественно провозглашенной Украинской самостийной державы объявили исконно немецкой территорией «Остланд». Больше того, на одном из совещаний в городе Ровно гаулейтер Эрих Кох, выражая мнение Гитлера, заявил: «Нет никакой свободной Украины. Цель нашей работы должна заключаться в том, что украинцы должны работать на Германию, а не в том, чтобы мы делали этот народ счастливым».
Еще более откровенным был генерал-губернатор Польши Ганс Франк. «Если мы выиграем войну, — откровенничал он, — тогда, по-моему, поляков, украинцев и все то, что шляется вокруг, можно будет превратить в рубленую котлету».
Так-то вот, а Бандера витийствовал о какой-то свободной, независимой и самостийной Украине, простирающейся до заснеженных вершин Кавказа.
Берлину эти разглагольствования не понравились, и Бандера попал в опалу. А вскоре произошло вообще нечто невообразимое: Бандеру арестовали и отправили в Заксенхаузен. Нет-нет, не в печально известный концлагерь, а в очень милый городок с таким же названием, где Степан Бандера жил на одной из государственных дач.
Нынешние заступники Бандеры уверяют, что это не так, что он сидел в концлагере и целых три года был на волосок от смерти. А вот что сказал об этом задержанный еще в 1945 году полковник абвера Эрвин Штольц:
«Причиной ареста Степана Бандеры стал тот факт, что он, получив от абвера в 1940 году большую сумму денег для финансирования оуновского подполья и организации разведывательной деятельности против Советского Союза, пытался их присвоить и перевел в один из швейцарских банков. Деньги были возвращены, а сам он содержался нами в одном из особняков Заксенхаузена».
Такие вот не очень благородные дела... Так что образ великомученика, как ни старайся, из Степана Бандеры не слепить.
А вот еще один любопытный факт. Зимой 1945 года Бандера оказался в тылу Красной Армии, а говоря точнее, в Кракове. Город вот-вот должен был пасть, и Бандера мог оказаться в руках «Смерша», а в этой организации шутить не любят. О том, как дорожил им Гитлер, говорит тот факт, что спасти Бандеру и вывести его в пределы рейха фюрер поручил одному из самых ценных разведчиков и диверсантов, Отто Скорцени.
«Это был трудный рейс, — рассказывал позже Скорцени. — Я вел Бандеру по радиомаякам, оставленным в Чехословакии и Австрии в тылу советских войск. Бандера был нам нужен. Мы ему верили. Гитлер приказал мне спасти его, доставив в рейх для продолжения работы. Я выполнил это задание».
