Книга Бродский. Двойник с чужим лицом, страница 111. Автор книги Владимир Соловьев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Бродский. Двойник с чужим лицом»

Cтраница 111
«Книжное обозрение». Москва Вровень с Бродским

* * *

Название статьи о «Post mortem».

«Литературная Россия». Москва

ИОСИФ БРОДСКИЙ. АПОФЕОЗ ОДИНОЧЕСТВА

В течение уже трех десятков лет я наблюдаю строительство громадного и амбициозного литературного сооружения – жизнеописания Иосифа Бродского, возводимого русско-американским писателем и критиком Владимиром Соловьевым. Теперь это строительство, кажется, приходит к своему завершению. Написаны и опубликованы десятки статей, книг, критических эссе. Сегодня эти материалы собраны вместе в одной необычной книге. Автор стал зачинателем новой традиции литературной биографии, удачным примером которой стала его книга «Быть Сергеем Довлатовым»…

Владимир Соловьев, вместе с Еленой Клепиковой, создают на наших глазах абсолютно новый, своеобразный жанр жизнеописания. Авторы иногда называют его это «голографией». Такая многоаспектность, рассмотрение с разных сторон, с разных точек зрения, разными методами научного и художественного анализа дают истинный объемный портрет героев – Довлатова, Высоцкого, Евтушенко, Окуджаву, Эфроса, Шукшина, но в первую очередь – Иосифа Бродского.

Владимиру Соловьеву повезло встречаться с Бродским накоротке, в вольной, откровенной обстановке. Это так называемое «личное знание» сразу выделяет его книгу из множества других. Соловьев может главное – понять. И объяснить другим. И делает это страстно и интересно.

Владимир Карцев. «Независимая газета»

* * *

Энергия слова, плотность всей ткани прозы так велики, что можно с уверенностью сказать – писал книгу молодой человек. Это как голос, – по его интонации узнаёшь о состоянии, настроении говорящего, – голос, его звук, скорей даже тон его, нельзя подделать. Так же и с энергией, которую я ощутила. Поэтому в частых отсылах читателя к мысли о бренности и собственного бытия, у автора есть – на сегодняшний день! – через элегантные лекала различной направленности пластики – как бы некоторая доля лукавства – вот так он, как мне показалось, чуть смущенно оправдываете энергетику молодой своей литературной силы. А она на протяжение всего повествования не иссякает. Кажется, энергии слова не будет конца. Впрочем, это так и есть. И возрадуются кости, Тобою сокрушенные (50-й Псалом Давида).

Как необычайно точно написано в книге «Бродский. Апофеоз одиночества» о том, почему было трагично, что Бродского практически не издавали в России, пока он там жил, о том, что потеря его для читателя тех лет – это еще не главное, а основное – что он, как поэт, совсем не существовал какое-то время для литературного процесса со своими новациями, о которых не знали и потому он шел без его поэтики. Проникнуть в эту глубину глубин (в данном случае не тавтология) может лишь удивительная наблюдательность таланта критика. Но, понимаю, В. Соловьеву необходим был другой выход в пространство и время. «Музыку чужих жизней хочу и я извлечь…» – цитирую авторские слова. А это уже мучительная надежда и мечта именно художника.

Зоя Межирова. «Независимая газета»

* * *

Владимир Соловьев подробен, въедлив, настойчив в своих убеждениях, увлечен повествованием и увлекает им читателя. В конце концов, ему веришь настолько, что Бродский становится частью и читательской биографии: даже знакомым, в чем-то понятным, в чем-то даже приятелем. Вслед за Сергеем Довлатовым, сказавшем о «Трех евреях»: «К сожалению, все правда», – у читателя не возникает сомнений, что этот искренний, вплоть до подлинных имен, наполненный иронией и трогательным юмором «метафизический» роман-путешествие по воспоминаниям есть акт величайшего доверия читателю от писателя Соловьева и человека, который раскрывает душу и интимные подробности не только биографий своих героев, но и собственной.

Историю, как известно, пишет последний. В нашем случае, можно не сомневаться в «крутизне» Бродского и Соловьева, но именно последний получил возможность написать эпитафию первому. Довольно крупного размера, надо сказать, получилась вещь, но в библиографии о нобелевском лауреате этот труд невозможно переоценить. И судя по тому, что Бродский в свое время никак не обиделся на «Роман с эпиграфами», а Довлатов увидел в нем «всю правду», я считаю, что эту книгу Владимира Соловьева можно уверенно назвать настоящим и бесценным путеводителем по биографии Бродского, травелогом с психологически точно прописанными персонажами, о которых многие читатели слышали, но до этой книги не имели возможности так полноценно их узнать.

Геннадий Кацов. «Частный корреспондент»

* * *

Пожизненная любовь наших родителей и легенда для людей моего поколения.

Софья Непомнящая о Владимире Соловьеве. Facebook

* * *

Что ж, Иосиф, давай-ка с тобою пройдёмся,
бросим пару монеток за встречу в Гудзон и Неву,
загадаем желание ангелам и улыбнёмся,
ты с божественных высей, я здесь, в этом мире,
и в этом краю, где живу.
Наталья Писарева. Из цикла «Прогулки с Иосифом. Post mortem», написанного по мотивам книг Владимира Соловьева о Бродском

* * *

Володя мой Соловьев,
Флейта, узел русского языка,
Бесшабашно-точных
Нью-йоркских рулад соловей…
Зоя Межирова. «Русский базар»
Книги Владимира Соловьева и Елены Клепиковой

Юрий Андропов: Тайный ход в Кремль В Кремле: от Андропова до Горбачева М. С. Горбачев: путь наверх

Борис Ельцин: политические метаморфозы

Парадоксы русского фашизма

Довлатов вверх ногами

Быть Сергеем Довлатовым. Трагедия веселого человека

Довлатов. Скелеты в шкафу

Дональд Трамп как зеркало американской революции, или Как делают президентов в Америке

Книги Елены Клепиковой

Невыносимый Набоков

Отсрочка казни

Книги Владимира Соловьева

Роман с эпиграфами

Не плачь обо мне…

Операция «Мавзолей»

Призрак, кусающий себе локти

Варианты любви

Похищение Данаи

Матрешка

Семейные тайны

Три еврея

Post mortem

Как я умер

Записки скорпиона

Два шедевра о Бродском

Мой двойник Владимир Соловьев

Осама бин Ладен. Террорист № 1

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация