Татьяна, почти голая, в одних трусиках, клубочком свернулась на полу. Она спала.
– Нет…– прохрипел Васильев, уже понимая: происходит что-то ужасное. Он сделал попытку встать, но тело отказывалось повиноваться. Невероятным усилием он еще несколько секунд держался, но секунды прошли, и он провалился в тяжелый сон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Пробуждение было омерзительным. Голова трещала. На часах – девять тринадцать. Тани в комнате не было. Зато имелась записка, корявыми буквами:
«Никуда не ходи. Тебе позвонят».
И чуть пониже – приписка:
«Если хочешь еще увидеть свою девушку».
Васильев заскрипел зубами: ярость только усилила головную боль. Он полез в шкаф, достал две таблетки «алказельцера». Растворил в воде для цветов и выпил.
Пока пил, сообразил: «Плов!»
Вот так вот! Вспомнилось, как он гордо заявил: «Больше тебя у меня не украдут!» – И аж затрясся от ненависти.
Он вытащил пистолет, вышел в коридор, остановился у двери Аркадия.
Ну, сука!
От пинка дверь распахнулась настежь. С легкостью – она была открыта. В комнате никого не было. Никого и ничего. Ни одежды, ни книг, ни старинного письменного прибора. Ни клочка бумаги, ни пылинки на столе.
Валерий сунул пистолет за спину, под ремень. Есть вопросы? Нет вопросов. Да уж. Хороший парень Аркадий. Хирургически точная работа.
В дверях столкнулся с соседкой.
– Валерик, ты стучал?
– Я,– Васильев вежливо отодвинул ее в сторону, обошел.
– А Аркаша, что, съехал? – крикнула ему вслед соседка.
– Съехал,– буркнул Валерий.
И тут он вспомнил, что не один. Он же часть команды! Да Силыч с ребятами…
Валерий бросился к телефону.
Ну ладно, гады! Вы еще ответите!
Силыч не отвечал. Петренко – тоже. И Шиза. У Юры трубку взяла мама и сказала, что сын дома не ночевал.
Весело. Ну ладно, еще не вечер.
Васильев вернулся в комнату. Потом, надоумленный неизвестно кем, выщелкнул обойму ПМ. Все патроны были на месте. Только холостые. И запасная обойма в кармашке кобуры – тоже с фальшивой начинкой. Да, молодец хирург. Обо всем позаботился… Но кое-что забыл.
Васильев полез под торшерный столик, достал две полные обоймы. Одну – в карман, вторую – в рукоять. И пошел варить кофе.
Телефон затрендел примерно через час. Васильев торопиться к нему не стал, дождался, пока соседка возьмет трубку.
– Валерик!
Васильев подошел, нехотя уронил:
– Да…
– Очухался? – поинтересовался незнакомый голос.– Слушай сюда. Бери дурь или бабки и через час жди у своего подъезда. Один. И ваньку не валяй, иначе из лохматки твоей чучело набьем, понял?
– Не понял! – нагло ответил Васильев.– Какая дурь? Какие бабки?
– Те, что ты и твои блядские кореша на хазе у Чалого взяли.
Валерий понятия не имел ни о каком Чалом.
– Ты корешей моих не трогай! – рявкнул Васильев.– А про дурь я ничего не знаю, понял?
– Так узнай,– ехидно предложил собеседник.– Или криздец и бабе твоей, и тебе тоже!
Васильев сдержался. Что толку орать по телефону? Время надо выиграть. А там подключатся друзья, и карусель завертится.
– Узнаю,– согласился Валерий.– Но два условия.
– Ни хера себе! – изумился голос.– Ты, бля, жмур ходячий, еще условия ставишь! А по…
– Стоп! – оборвал монолог Васильев.– Заткнись и слушай. Условия такие: мне нужно время, чтобы найти то, что ты хочешь. Я в команде не главный, и, куда все идет, мне не докладывают. Это первое. Второе. Если девушку кто-то обидит, если хоть чей-нибудь вонючий хрен… Ты меня понял? Найду всех и каждого яйца сожрать заставлю. Поштучно.
– Крутой! – фыркнул собеседник.– Ладно, ищи бабки или дурь. Не тронем твою девку. Сроку тебе – десять часов. И никаких выгибонов! Понял?
– Понял,– буркнул Васильев и бросил трубку.
Затем снова позвонил Силычу и Петренке. У Петренки мобильник был отключен, у Силыча – не отзывался. Васильев вернулся в комнату и оценил положение.
Итак, сейчас около двенадцати. В активе: десять часов времени, один пистолет, руки-ноги – и больше ничего. Ничьих адресов, кроме Юркиного, Валера не знает. И никаких контактов с власть предержащими и государственными конторами у него тоже нет. Кое-кого знает в лицо – и только. Есть удостоверение сотрудника ФСО, но и только. Все связи замыкал на себя Силыч. Но ничего, кроме номера «Дельты», для контакта с Силычем у него не было. Вообще-то у Силыча были две «трубы», но номер второй Васильеву был не известен. Как, однако, все неудачно складывается…
Тут ему пришла в голову очень неприятная мысль: если Хирург подселился к нему месяц назад, то, выходит, их уже месяц как разрабатывают. И очень может быть, за этот месяц враги успели выйти и на остальных. Вот это уже совсем скверно.
У Васильева засосало под ложечкой. Неужели?.. Нет, невозможно. Его друзей так просто не возьмешь. Да и если бы наехали на кого-то из них, остальные бы уже об этом знали. И Васильева предупредили бы.
Надо что-то делать. Что-то предпринимать. Самому. Черт, за последние месяцы он отвык действовать самостоятельно. Все время рядом был кто-то, более знающий, более опытный. Васильев привык чувствовать себя младшим, не шестеркой, конечно, младшим братом в большой и сильной семье.
Голова перестала болеть – это хорошо. Хоть что-то хорошо.
Значит так: связи с остальными нет. Денег и наркотиков у него тоже нет. Своими силами ему Таньку не вытащить. Есть десять часов. Каков первый шаг? Найти кого-то из ребят…
Стоп! Его могли забрать так же, как и Таньку. Но оставили. Зачем?
Вывод напрашивался сам: чтобы он навел гадов на друзей. А теперь его пугнули в расчете, что он стремглав помчится за помощью, и…
Что ж, проверим.
Валерий быстренько накинул куртку и – за дверь.
Ну точно. Как только он вышел из подъезда, бледно-серая «вольво» с тонированными стеклами медленно тронулась с места и потащилась с черепашьей скоростью в параллель с Васильевым.
Хвост.
Причем наглый.
Валерий подавил искушение разрядить «макар» в темные стекла. Ладно, без глупостей.
Васильев вышел на Пять Углов, перепрыгнул через канаву и оказался на Загородном, где нынче вместо проезжей части – яма в два метра глубиной. Придется вам, ребятки, спешиться.
Разглядывать, кто именно вылез из «вольвы», Валерий не стал. Ясно, что не фигуры, а фошки. Сейчас его задача – оторваться. Поворот во дворы, через дворы – снова на улицу, с улицы на канал. Проверился – вроде никого. Есть, конечно, вероятность, что «вольво» – для отвода глаз, а настоящий «хвост» незаметен и цепок. Но тут уж ничего не поделаешь.
