Но там произошел взрыв, в результате которого погибли два
наших офицера: майор Зуев и старший лейтенант Байрамов. Нам удалось выяснить,
что взрыв был организован сотрудником ФСБ майором Шурыгиным.
Я видел лицо Людмилы. Она не испугалась, это мне
понравилось. Она заинтересовалась, в ней проснулся профессиональный журналист.
— Мы попытались поговорить с Шурыгиным, который хотел
отвезти нас на явочную квартиру, где находилась Метелина. Однако в дороге он
был убит. Погиб и капитан Ион Петрашку.
Я хотел сказать и о предателе в наших рядах, но решил не
говорить.
— Во время преследования погиб также сотрудник уголовного
розыска Леонид Свиридов, а в здании управления был убит раненый старший
лейтенант Дятлов. Заявляю, что все было организовано по приказу полковника ФСБ
Баркова.
Я перевел дыхание и вытер лоб. Кажется, я сказал все. Все
самое главное. Она посмотрела на меня и выключила магнитофон.
— Круто, — сказала она уважительно.
— Включите еще раз, — вспомнил я о Липатове. Она включила.
— Заведующий секретариатом Георгий Сергеевич Липатов не умер
от инфаркта, — сказал я, — он был убит сегодня утром на даче. Ему ввели
какое-то лекарство, очевидно, для того, чтобы обвинить в каких-то
преступлениях.
Я замолчал. Магнитофон продолжал работать.
— И все это произошло сегодня? — спросила Людмила.
Я выключил магнитофон.
— Теперь вы понимаете, как меня ищут по всему городу?
Она достала кассету. Посмотрела на меня:
— И что мне с ней делать?
— Оставить у себя. И если я умру, опубликуйте. Она
посмотрела мне в глаза:
— Только в случае вашей смерти?
— Да. Только в этом случае. Мы сидели и обсуждали мою
смерть. Ничего более дурацкого я не смог бы представить.
— Спрячьте пока эту кассету. Я скоро уйду, — пробормотал я.
— Куда вы пойдете?
— Не знаю. Но в любом случае мне нужно что-то придумать,
связаться с моими товарищами, найти Михалыча.
— Кого?
— Подполковника Звягинцева. Она снова посмотрела на меня.
Почему я не замечал, что у нее такие глаза, лучистые и мягкие?
— Хотите чаю? — спросила она. Я пожал плечами и улыбнулся.
— Можно я у вас попрошу одну вещь?
— Еще одну кассету? — засмеялась она. — Вы уже использовали
две. Одну стащили, а на вторую записали свой трагический текст. — Она решила,
что я немного сгустил краски. Пусть думает так.
— Мне не нужна кассета, — сказал я несколько смущенно, —
просто я хочу искупаться. Я управлял машиной, в которой не было ни одного
целого стекла. Я весь в грязи и в копоти.
— Идите в ванную. Сейчас я включу горячую воду, надо немного
подождать, у нас газовая колонка.
— А почему у вас такое необычное расположение комнат? —
спросил я. — Обычно ванная бывает при входе, а у вас она между столовой и
спальней?
— Как в хороших аристократических домах, — засмеялась она, —
да нет, все просто. Раньше это была одна большая пятикомнатная квартира, и вход
был с другой стороны, а потом ее разделили, и две с половиной комнаты достались
мне.
Я сделала обмен. Мы переехали сюда с мужем.
Я выразительно посмотрел на нее. Только не хватало мне иметь
дело с ревнивым супругом.
— Нет, — покачала она головой, поняв, о чем я думаю, — мы
развелись год назад, и он уехал в Германию. У него мать-немка. Вы идете в
ванную или нет? — Она ушла, а я посмотрел на лежавшую передо мной кассету. Куда
делся подполковник? И как получилось, что в здании управления убили Дятлова?
Как могло получиться, что они считают меня предателем? Их осталось там всего
четыре человека. И все-таки предатель среди них.
— Ванная готова. Полотенце я повесила там, — показала она
мне на дверь ванной комнаты.
Я встал и поплелся туда. Вообще-то было стыдно, если
вспомнить, что сегодня утром я крал у нее кассету. Я сложил всю свою одежду на
стуле, который стоял рядом с батареей. И потом полез купаться. Колонка
тарахтела, как автомобиль с неисправным мотором, но вода была достаточно
горячей, и я впервые за весь день почувствовал себя гораздо лучше. И, стоя под
горячей водой, закрыл глаза, уже не обращая внимания на шум колонки.
Наверно, я все-таки был настороже и, даже купаясь,
прислушивался к звукам за дверью. Входная дверь находилась за столовой, потом
шла ванная и уже потом кабинет Людмилы. Она говорила, что две с половиной
комнаты. Наверно, она имела в виду и небольшой коридор, который был между
столовой и ее кабинетом. Я услышал какой-то посторонний шум. Как будто кто-то
ложками осторожно стучал. А потом вдруг резкий удар, и кто-то вбежал в
квартиру. Людмила в этот момент, видимо, вышла из кабинета.
— Что вам нужно? — слышу ее испуганный голос. — Кто вы
такие? — А колонка моя работает, но я уже вылез из ванны и дрожащими руками ищу
свой пистолет.
— Тебя зовут Людмила Кривун?
— По какому праву вы ворвались в мою квартиру? — возмутилась
она.
Почему эти журналисты такие храбрые, может, это у них от
профессии?
Второй в это время пошел закрывать дверь. Я вытащил пистолет
и встал за дверью.
— Что вам нужно? — спросила она.
Мимо прошел второй неизвестный, и я чуть приоткрыл дверь,
наблюдая за тем, что происходит в столовой. Стоявший перед Людмилой мужчина
вдруг, подняв руку, ладонью ударил ее по лицу. Вернее, даже не ударил, а
толкнул на пол. Она отлетела к дивану.
— Поиграем сначала или сразу порешим? — спросил второй.
— Да на что она нужна? — презрительно сказал первый. —
Только время потеряем. Принеси подушку из спальни.
Она, видимо, была в шоке — редко кто готов к тому, чтобы
получить удар в лицо… Второй, вероятно, пошел за подушкой. А первый прошел к
дивану, и я его уже не видел, только голос слышал:
— Ты сегодня ночью была с группой спецназа. Какие-нибудь
кассеты или материалы остались?
Она молчала. Наверно, соображала, что происходит. И в этот
момент вышел второй с подушкой.
— Нет, — сказала она, но как-то нерешительно, — не нужно.
— Молчи лучше, — лениво сказал первый.
— А может, поиграем? — спросил второй. — Время у нас еще
есть, а девочка красивая.
— Если хочешь, давай, — согласился первый, — только быстро.
— Нет! — закричала она на этот раз громче. Я приоткрыл
дверцу. Черт возьми, нужно что-нибудь надеть. Так лучше. Она уже не кричала. Я
открыл дверь и босиком шагнул в столовую.
