— Любочка, — слабым голосом произнесла бухгалтер. — Милая, вы сейчас сильно заняты?
— Нет, совсем не занята.
— Тогда вы могли бы приехать ко мне прямо сейчас?
— Что-то случилось?
— Случилось, — призналась бухгалтер, но не сказала, что именно случилось.
Вместо этого она поинтересовалась, далеко ли Верочка. А когда узнала, что совсем рядом, очень обрадовалась и сказала необычайно тепло и душевно:
— Приезжайте, девочки, обе.
— А куда?
— А ко мне домой и приезжайте.
Продиктовала адрес и отключилась.
Закончив разговор, подруги переглянулись. Они чувствовали, что за этим приглашением кроется какая-то загадка.
— Ну что? Поедем?
— Придется. Это же Эмма Леонидовна. Ее обижать никак нельзя.
К тому же никаких других дел у подруг не намечалось. А просто сидеть и ждать, вернутся ли к ним, как и обещали, Саша с Андреем, было тягостно. Лучше уж поехать к Эмме Леонидовне, послушать, что ей от них нужно. Да и любопытно было подругам взглянуть на жилище бухгалтерши. Если она такая экономистка, может быть, у нее мебель из картона, занавески с барахолки, а коврики сплетены вручную из оберточных шпагатов? Вот бы посмотреть, как это выглядит! А то был в жизни Эммы Леонидовны такой период, когда она просила всех своих знакомых и сотрудников не выбрасывать, а собирать для нее все попадающиеся им на тортиках и пирожных симпатичные тесемочки, шпагатики и веревочки. Люба с Верой тоже принесли ей несколько разномастных шнурочков. Как знать, может быть, и они красуются в каком-нибудь узоре на коврике?
Но дома у Эммы Леонидовны все оказалось куда менее живописно. И мебель стандартная из ИКЕА, и занавески обычные, подруги такие в «Максидоме» видели. И вообще, совершенно обыденная обстановка, даже не понятно, куда подевались все выпрошенные и бережно собранные хозяйкой веревочки.
Спросить об этом у самой Эммы Леонидовны девушки не решились. Очень уж бледный и взволнованный был у нее вид. Несмотря на то что за последний год Эмма Леонидовна очень похорошела и даже вроде как помолодела, сейчас она вновь стала выглядеть на свои пятьдесят с солидным хвостиком. Волосы у нее вспотели и прилипли к вискам влажными прядями. Саму ее потряхивало. Она еле стояла на ногах, а по квартире передвигалась, держась за стены.
— Голова кружится.
— Что случилось? Приступ давления?
— Ах, нет, девочки! Хуже! Хотя, может, и давление, но не все ли теперь равно.
— А что случилось?
— Меня обокрали!
— Вас?
И подруги обвели изумленным взглядом аккуратно прибранную квартирку. Может, тут и не наблюдалось никакого эксклюзива по части хендмейд экологической продукции, зато было аккуратно и чисто. Так чисто, что девушки готовы были поклясться, никогда прежде им не доводилось быть в такой безупречно прибранной квартирке. Прямо-таки музейная или даже больничная чистота. Каждая вещь стояла на своем месте, идеально чистая, без следа пыли или мусора. Если ваза, то сверкающая и на салфеточке точно по центру. Если цветок, то с блестящими листьями, с землей, сверху прикрытой разноцветными шариками, чтобы ни одна песчинка, ни один камушек бы не выбился наружу и не испортил безупречный дизайн.
Единственное, что удивляло, так это полное отсутствие новогодней символики. Ничто в этих стенах не напоминало о приближении главного для россиян праздника года.
— Где же тут орудовали воры?
В представлении подруг квартирная кража обязательно сопровождалась перетряхиванием всего хозяйского имущества, выбрасыванием с полок всего малоценного и отбором, наоборот, ценного. А тут такое впечатление, что генеральная уборка закончилась непосредственно перед приходом подруг.
— Вы уже прибрали?
Эмма Леонидовна окончательно поникла головой и залепетала:
— Понимаю, что вокруг страшный кавардак. Стыдно принимать в таком бедламе гостей. Но у меня совершенно нет сил. Грубое вторжение в мое личное пространство выбило меня из колеи.
Кстати, насчет личного пространства. Эмма Леонидовна говорила, что живет одна. Но присутствие молодого мужчины в квартире все же наблюдалось. И это было очень дорогое присутствие. Французский мужской парфюм заметно потеснил на трюмо дамскую парфюмерию. Шелковый шарф изысканным узлом свернулся на плечиках. В коридоре стояли ботинки сорок четвертого размера из мягчайшей и тончайшей кожи. А в вазочке лежали элегантные мужские запонки из платины с крупными чистейшей воды изумрудами.
— Но что же украли? — спросила Любочка, посмотрев на запонки.
— Вещи! Вещи моего сына!
— Ценные?
— Очень!
— А где он сам?
— Уехал по делам в другой город, — быстро ответила Эмма Леонидовна и тут же прибавила: — Девочки, вы должны мне помочь.
Подруги удивились.
— Но чем мы вам поможем? Если вас обокрали, то это дело полиции.
— В полицию я обратиться не могу!
— Почему?
— Это долго объяснять.
Подруги переглянулись. Дело принимало все более и более странный оборот.
— Так что же мы можем для вас сделать?
— Вы обе умненькие, а у тебя, Верочка, еще и папа бывший милиционер, я слышала.
— Папа давно не служит.
— Да, да, я знаю, он у тебя в отставке.
— Папа теперь больше капустой на грядках интересуется. Да и когда служил, никогда расследованием уголовных преступлений лично не занимался. Он у меня по хозяйственной части.
— Но все равно, больше мне обратиться за помощью не к кому.
— А что вы хотите сделать?
— Найдите мне их! — внезапно страстно взмолилась бухгалтер. — Клянусь, я вам этого никогда не забуду! Все премии ваши будут! Невзирая на результаты вашей работы. Хотя вы обе умнички, мне о вас Татьяна Альбертовна только с лучшей стороны отзывается. Девочки, умоляю! Только вы можете мне помочь и найти их!
— Кого? Воров?
— И воров тоже, — кивнула Эмма Леонидовна. — Но если не получится, то и не надо. Главное, найдите вещи моего сына.
— Вы точно знаете, что у вас их украли? Или он, может быть, сам их забрал?
— Нет! Леня оставил эти вещи мне на хранение! И еще специально подчеркнул, чтобы я их берегла как зеницу ока! А я, глупая клуша, их проворонила! И как я теперь посмотрю в глаза моему сыну? Как скажу ему, что все его флешки пропали?
— Так у вас украли его флешки?
— Ну да. Леня написал ряд статей, которые хранились на флешках. Сначала они лежали у меня в сейфе на работе, а потом я принесла их домой. Как чувствовала, что в офисе стало небезопасно. Еще там на флешках были фотографии. Так Леня мне объяснил.
