Все ясно. Денежки он брать любил, но при этом в грязи должен был вываляться кто-то другой. Например, Эмма. И она, судя по всему, охотно мазалась. И уж точно имела в этом свой расчет.
— Эмма ничего и никогда не делала просто так. Любое ее действие должно было принести какие-то дивиденды. Необязательно они должны были появиться в ту же секунду, но с годами точно. Она и Леню усыновила с той же целью.
— Усыновила? Подождите, так он ее приемный сын?
— Да. И Эмма к вопросу усыновления подошла очень серьезно. Она не один год специально ездила по интернатам и детским домам с собственноручно разработанной системой тестов, которые позволяли уже в раннем возрасте определить возможности интеллекта. Эмму интересовал мальчик с таким складом ума, как у нее самой и в еще большей мере — как у ее отца. Самым подходящим оказался Леня. То есть тогда его звали как-то совсем иначе, кажется, Мишей. А Леней он стал по желанию самой Эммы. Она назвала мальчика в честь своего отца — довольно известного математика, автора серии учебников и методических пособий для студентов. Эмма считала, что Леня должен продлить их династию, внести свой вклад в науку, должен стать ученым, как и ее отец. Но Леня предпочел более легкий заработок. Благо мозги у него и впрямь варили отлично. Да еще Эмма не жалела сил на мальчишку, мечтала вырастить из него гения.
Гением Леня не стал, но помочь мамочке сумел изрядно.
— Но что же это получается?
Верочка с Любочкой были в полнейшей растерянности.
— Эмма Леонидовна нам все наврала? — пробормотала Любочка. — Про Леню? Про его разгромную статью, в которой он вывел на чистую воду вороватого чиновника?
— Не было никакого чиновника? — добавила Верочка. — И статьи не было?
Павел Семенович пожал плечами.
— Честно говоря, впервые слышу о Лениных опытах в журналистике. Ярко одаренный с технической стороны, он был полным профаном в гуманитарных науках. Эмма жаловалась, что сын двух слов в сочинении связать не может. Писать сочинения для Лени было сущей пыткой. Обычно он ограничивался тем, что передирал подходящее сочинение из Интернета. Причем даже минимальная переделка была мальчику уже не под силу. Если он начинал переставлять слова, а тем более фразы, то моментально путался, и у него получалась такая каша, что и поварешкой не расхлебаешь. Думаю, что написать статью для него было бы непосильной задачей.
— Но зачем же Эмма Леонидовна обманула нас? Зачем рассказала об убийстве Грачева, которого никто не убивал?
— Насколько я знаю, — вмешался следователь, — Семен Грачев действительно погиб.
— Вот только случилось это гораздо позднее, чем сказала Эмма Леонидовна. И его смерть никак нельзя признать заказной. Это была трагическая случайность. Ничего больше.
— И еще она рассказала о похищении Жени Кораблевой.
Услышав свое имя, девица встрепенулась.
— Никто меня не похищал! — удивленно произнесла она. — Кто вам сказал такую глупость?
— Но и в Марсель ты не ездила? Так ведь?
— Ездила. В самый настоящий Марсель.
— Это спа-отель так называется, — тихонько подсказал следователь. — Находится он в окрестностях Зеленогорска. Там мы и нашли нашу прелестницу в компании нескольких пылких жителей Северного Кавказа.
— Это были итальянцы!
Следователь хмыкнул.
— Эти итальянцы из «Марселя» были очень недовольны, когда мы забирали у них подружку.
— Боюсь даже спросить, но ты, Женя, наверное, тоже никакой статьи не писала?
— Нет, конечно! Я как школу окончила, так с писанием и завязала. Хватило, что в школе десять лет писаниной долбали.
— И материал о своем любовнике — вороватом чиновнике ты Лене тоже не передавала?
— Зачем мне Лене такое передавать?
— Чтобы он его воровство разоблачил?
— Эх, — мечтательно тряхнула волосами девушка. — Да если был бы у меня такой любовник, разве бы я вляпалась в это дерьмо! Уж я бы с него пылинки сдувала. Пусть бы себе набивал карманы народным добром, небось и мне крошечка бы иной раз перепала. А крошечка со стола вельможи — все равно что целый обед у бедняка.
Что же получалось со статьей? Леня ее не писал из-за полнейшего отсутствия дара сочинительства. Женя тоже не писала. Оставался один Черкашин. Может быть, он писал? Очень уж не хотелось подругам верить в то, что Эмма Леонидовна их обеих обманула. И с какой целью обманула? Понять, что там, в хитро закрученных мозгах Эммы Леонидовны, подругам было не под силу. Куда проще продолжать думать, что Эмма Леонидовна нуждается в их помощи в отыскании флешек с разгромной статьей Лени, навлекшей на него и его мать такую беду.
В этой миссии от подруг требовалось в первую очередь проявить отвагу, а потом еще и благородство. И сознавать, что этими качествами они обладают в полной мере, было очень приятно. Куда менее приятно было думать, что их развели, как доверчивых куриц. И сделала это Эмма Леонидовна, принципиальностью которой они привыкли восхищаться.
Верочка сделала слабую попытку оправдать начальницу:
— Может быть, это все-таки Ваня Черкашин статью написал?
Сказала и сама поняла, что ляпнула глупость. Грузчик роялей не производил впечатления интеллектуала. Выражался неграмотно, порой даже грубо. Какая там статья! Надпись на заборе — вот предел его литературных возможностей.
И все-таки упоминание имени Черкашина сделало свое дело.
— Что касается убийства Вани Черкашина, — заговорил следователь, — наши эксперты уже кое-что выяснили. Теперь мы знаем, что оно произошло за час до вашего появления в квартире.
— Уф! — облегченно выдохнула Любочка.
И когда мужчины с недоумением посмотрели на нее, объяснила:
— Значит, наши знакомые Андрей и Саша его не убивали.
— А вы считали убийцами их?
— Конечно! Это же они нас подставили. И у них были ключи от квартиры, где мы нашли Черкашина.
— Логично.
— Но все это время братья были с нами в торговом центре.
Что их кавалеры вели себя там странно, нервничали и метались взад-вперед, подруги решили не уточнять. Для расследования убийства Черкашина, ради которого они здесь собрались, это не имело никакого значения.
— Как он умер?
— Его зарезали.
— Это мы видели. Но почему он оказался в воде, да еще одетый?
— Удар был нанесен спереди. Никакого сопротивления Черкашин не оказал. Судя по всему, убийца пришел в гости к Черкашину незадолго до вас, расправился с ним и без помех покинул дом.
— А кто это был? Вы уже выяснили?
— По словам соседей, Черкашин и сам появился незадолго до вашего прихода. Он выглядел сильно взволнованным, им показалось даже, что он не в себе. Не ответил ни на приветствия, ни на пожелания счастья в новом году — прошмыгнул к себе и сразу захлопнул дверь. А спустя четверть часа к нему пришла какая-то женщина.
